Книга Волчье кладбище - Тони Бранто

в пьесе? – уточнил Хиксли.

– Да, он хотел, чтобы Тео пострадал за веру, которую он оскорбил, – ответил Адам. – Теперь ему требовалось выманить Тео с репетиции, но так, чтобы отвести от себя подозрения. Нужна была маскировка. Лерри пришла в голову простая и гениальная мысль: ряса Робина, запачканная кровью на рукаве. Но он не мог её украсть, потому что в Роданфорде оставались преподаватели, которые сразу бы его заметили. Да он и не знал, в какое крыло идти за рясой. Поэтому он взял свою старую рясу и вином для причастия облил ткань в районе плеча.

Переодевшись, Лерри проходит к павильону. Его окликает мистер Секвойя, и он подыгрывает, кивая, видя ваше состояние.

Секвойя сипло вздохнул.

– Лерри повезло – Тео вышел покурить, его не пришлось выманивать. Со слов Лерри, он подошёл к Тео, приставил пистолет к затылку, велел молчать и идти с ним. Тот поплёлся впереди священника к церкви, не издавая ни звука. Лерри заставил Тео вытащить из подвала крест и нести к холму, как Иисус нёс крест на Голгофу.

В комнате вдруг сделалось неуютно, рассветная прохлада будто бы резко похолодала. Стало тягостно и муторно.

Я не мог представить себе въявь весь этот ужас. Казалось, Адам рассказывал нам жестокие сказки из норвежского фольклора.

– Понимаете, плевок Тео в сторону Христа был оскорбителен не только с религиозной точки зрения, но и лично для Лерри, который в молодом возрасте остался без всего, что имел. За долгие мучительные годы он смог нарастить себе спасительный купол в виде своей Маленькой Розы, этой церкви. А девятнадцатилетний самоуверенный прожигатель жизни, наследник огромного состояния одним жестом взял и надругался над всем, что так тяжело далось Лерри.

– Эти католики… – начал было Хиксли, но Дарт властным жестом остановил его.

– Да, Винсент Лерри хотел проучить Тео, хотел заставить его испытать муки Спасителя на собственной шкуре. Когда Тео водрузил крест на холм, прислонив его к дереву, Лерри оглушил его ударом пистолета. Затем привязал его к кресту и угостил пощёчиной, чтобы тот пришёл в сознание.

Адам неожиданно хмыкнул.

– Удивительно, – сказал он, качая головой, – но Тео, оказавшись привязанным, вдруг вновь обрёл прежнюю наглость. Он смеялся, издевался над священником, отпускал шутки о его психическом состоянии. Нет, он так и не раскаялся. Он попытался плюнуть и в Лерри. Тогда священник достал лук и стрелы…

– Чудовищно, – сорвалось у Секвойи. – Боже правый…

– Юпитер, собака Диксонов, оказалась в этот момент рядом.

– Собаки воют по мертвецу. – Секвойя начал раскачиваться из стороны в сторону.

– И Лерри её заткнул. Стрелой в живот. Вернувшись в церковь, он снял рясу, но спрятать её не успел. Тут мы с Максом за крестом пришли. Он обернул её вокруг швабры, сделав вид, что моет полы. Помнишь его испарину?

Я кивнул.

– Невозможно, – Хиксли качал головой и грыз ноготь на большом пальце. – Тео умер гораздо позже.

Адам, переведя дух, сказал:

– Это было хитро проделано. Понимаете, Лерри не только внешне изобразил сцену из нашего спектакля. Он, как человек, что называется, подкованный в этом вопросе, знал, как именно произошла казнь святого Себастьяна. В жизнеописании Себастьяна говорится, что стрелы, пронзившие его, не задели жизненно важных органов. Палачи не заметили, что оставили жертву в живых. Лерри, как бывший врач, знал, куда целиться. Он намеренно оставил Тео истекать кровью. Тот был уже без сознания, но ещё живой. Лерри смог в этом убедиться, потрогав сонную артерию на шее Тео, когда мы примчались туда на крики Диксона. И когда мы с тобой, Макс, убежали за помощью, а Диксон лежал оглушённый ударом о камень с другой стороны холма, Лерри, взяв лук и последнюю стрелу, добил Тео выстрелом в сердце.

Минуты две в комнате было тихо. Словно бы мы почтили память Тео.

И вновь Адам взял слово:

– Лерри забыл избавиться от рясы. Однажды утром он, как обычно, вошёл в церковь и с ходу напоролся на ведро с тряпками. Ты говорил, Макс, у него почти случился удар от ужаса.

– Я думал, что он спросонья споткнулся…

– На самом деле Лерри испугался, что кто-то признал в обычной половой тряпке рясу с пятном крови.

Меня словно поразил удар молнии. Я ведь даже не заметил, что отжимал в воде не просто тряпку, а запачканную вином одежду, о которой было столько догадок и разговоров.

– Не понимаю, – сказал Дарт, глядя на Секвойю. – Мы же слышали про Ройшн, знали, как он церковь называл. Почему нам-то в голову не пришло?

– Неужели, малыш, ты додумался до всего лишь по Маленькой Розе? – мягким голосом спросил Секвойя.

Белобрысый осторожно покрутил головой.

– Нет, сэр. Я не такой наблюдательный, как вы.

– О… – Секвойя подобрался и слегка приосанился. – Я?

– Если бы не вы, я бы точно не догадался. Помните… хотя вряд ли вы это вспомните. Когда мы отводили вас с Максом в вашу спальню после празднования окончания экзаменов, вы говорили, что видели человека в рясе, что его правый рукав был в крови. Правый рукав! Но Робина ранили в левую руку. Бессмыслица… Вот тут я начал думать, что за этим кроется. Человек был в рясе с пятном на рукаве. Значит, нам внушали мысль, что это либо Робин, либо кто-то, кто мог спокойно подняться на второй этаж и взять рясу Робина, не вызвав подозрений. То есть либо студенты, либо преподаватели. Это понятно. Но почему правый рукав? И тут до меня дошло. Человек в рясе не знал, какую руку зацепила пуля – левую или правую! Он только лишь слышал о том, что произошёл инцидент с лесником. И только отец Лерри являлся тем, кто не видел раны. Днём он зашёл в павильон, когда Робина уже увели в медпункт. Мистер Поттегрю рассказал ему о случившемся, а Тео заметил, что теперь Робин не сможет писать. Лерри решил, что Робин правша, и здесь он ошибся.

Адам отпил воды из стакана, стоявшего на столике, и продолжил:

– После этого я стал думать о мотиве и тут вспомнил о Маленькой Розе… Вспомнил о том, что мистер Кочински сказал, как ещё в церкви он говорил о смене спектакля, то есть в присутствии Лерри. Но когда мы позже явились за крестом, Лерри изобразил полное удивление, как будто ничего про новую пьесу не слыхал… Зачем же он врал? Это было большой глупостью.

Я полез в церковь за доказательствами. Искал рясу среди тряпок. Как я и думал, после той ночи с тобой, Макс, Лерри выкинул рясу в подвал. Как только я нашёл её