Книга Владыка - Александр Иванович Седых

возмужавшего сына, кивнул отец. — Ты уж здоровый детина вымахал, а шалишь как недоросль малолетний.

— Я с малолетками уже не якшаюсь, — протестующе замотал головой обиженный переросток, который уже на голову стал выше кадетов–сверстников.

— Да я уж из докладов соглядатаев знаю о твоих контактах с «взрослым» миром, — похлопал ладонью по пухлой канцелярской папке, со сведениями от контрразведчиков, Алексей. — С портовой шпаной водишься, в китайском казино кубики бросаешь, в платных уличных боях участвуешь. Тебе денег не хватает, или приключения на задницу ищешь?

— Скучно мне кадетский плац с утра до вечера сапогами топтать, да и вообще, вся учёба в училище зряшная. Стрелять и драться в рукопашную я уже могу лучше любого казака, а всякие там премудрые науки в бою не пригодятся. Ты вон в четырнадцать лет уже на фронт ушёл воевать, а мне тоже скоро четырнадцатый год пойдёт.

— Да уж, выглядишь молодцом–удальцом, а рассуждаешь, как сопливый гимназист, — грустно усмехнулся Алексей. — Я не для форсу отправился на фронт повоевать, а род казацкий от ворога защищать.

— Так и я хочу настоящего дела! — горячился пацан.

— Это в казино у игроков медяки из карманов тырить — дело настоящее⁈ — нахмурил брови отец. — Или пьяные морды в матросских кабаках бить — дело⁈

— Ты же меня на настоящую войну не берёшь, — обиженно надул губы мальчишка. — А в порту приключения — жизнь опасностями бурлит. Опостылела мне учёба в кадетском корпусе, муштра бестолковая.

— Ну, раз ты считаешь себя взрослым, то и спрос будет, как с взрослого казака, — отодвинул в сторону папку с доносами владыка Парагвая. — Поступаешь с этого дня в адъютанты войскового атамана. Учиться будешь заочно, в перерывах между служебными заданиями.

— Учиться боевому колдовству? — подавшись вперёд, озарился счастливой улыбкой Матвей.

— И колдовству тоже, — усмехнувшись, кивнул мастер. — Но главной задачей на ближайшие пять лет станет изучение технических наук в объёме школьного курса и военных знаний в объёме общевойскового офицерского училища. Гуманитарные науки пойдут в урезанном виде, за исключением иностранных языков. Ты какие языки изучал?

— Государственные: русский и испанский, а из иностранных: английский по учебной программе кадетского училища и китайский разговорный, в стиле портовых грузчиков, — скаля зубы, доложил ученик.

— К ним добавим ещё немецкий язык, — решил загрузить Матвея по полной программе заботливый папаша и объяснил: — Его я буду изучать вместе с тобой, ибо в будущей войне очень может нам пригодиться. Да и во многих технических науках мне тоже надо хорошо поднатореть, а то наметился затык в прогрессе. Начну своего адъютанта таскать за собой по всем конструкторским бюро и научным лабораториям, авось и ты чем поможешь мастерам.

— Так я в точных науках пока не силён, — понурив голову, почесал затылок подмастерье.

— Твой колдовской взгляд очень пригодится при проведении экспериментов и диагностики. Начнёшь с проверки герметичности кабин высотных дирижаблей. Нам надо поднимать воздушный флот на высоту пятнадцати километров, чтобы ни авиация, ни зенитные пушки не доставали. Мне самому всюду не поспеть, буду адъютанта с секретными диагностическими приборами гонять по верфям строящихся воздушных судов. Кстати, Матвей, ты дули крутить–то из плазмы хорошо научился?

— А это–то для чего может пригодиться? — не понял ученик чародея.

— Будешь мне ассистировать во время хирургических операций, пулевые каналы и открытые раны плазмой обрабатывать. Крови–то не испужаешься, казачок?

— Воину стыдно крови бояться, — сглотнув комок в горле, обиженно поджал губы юноша.

— Война без крови не обходится, — грустно вздохнул Алексей. — Тяжело видеть, как боевые товарищи гибнут. Умение врачевать травмы друзьям — не менее важное искусство, чем наносить раны врагам.

— Полезные науки, такие охотно освою, — с жаром кивнул Матвей.

— Рвение похвальное, — улыбнулся ученику мастер. — Только уж не обессудь, гонять я тебя буду и в хвост, и в гриву. Никто не должен заподозрить, что ты мой сын. Внешность тоже придётся слегка подправить: будешь носить парик со светлыми волосами, пижонские усики под нос наклеишь, а глаза очками с простыми круглыми стёклышками прикроешь.

— Так со стороны внимательным взглядом распознают, что стёкла в оправе не увеличительные, — указал на слабость маскировки Матвей.

— Так ты же очки для форса носить будешь, чтобы солидней выглядеть. Пусть лучше недруги над молодым пижоном потешаются втихаря, чем замечают сильное сходство юной физиономии с ликом парагвайского владыки.

— А я ещё тогда ватные шарики за щёки напихаю, — придумал пацан.

— Это уж лишнее, — отмахнулся Алексей. — Сказывать будешь, что ты Матвей Ермолаев, сын моего дальнего родича, потому–то я тебя и взял в адъютанты, что доверяю казаку с родной станицы.

Вот так и появился у войскового атамана доверенный адъютант. Парнишка молодой, да прыткий: и в операционной хирургу ассистирует, и в спортивном зале в одной паре с мастером тренируется, и во всех научных лабораториях эксперту в работе подсобляет — везде за атаманом тенью следует. Владыка любознательному юноше благоволит: поучает, разъясняет все тонкости мастерства, даёт учебники для самообразования, а то и учителей толковых подбирает, но и спрашивает строго, без скидок на возраст.

Матвей искренне восхищался мастерством и обширными знаниями отца–наставника, понимая, как много ещё надо учиться, чтобы хотя бы достичь зримой доли силы настоящего боевого мага. При людях парнишка старательно изображал исполнительного солдафона, но стоило ему остаться хоть на минуту вне поля зрения посторонних, тут же засыпал отца вопросами.

Посещая лабораторию по испытаниям новых радиостанций, Матвей заинтересовался необычной конструкцией переносной ранцевой модели:

— А зачем внутренности рации залиты пеной?

— Это только стационарные станции пылятся в штабах, — кивнул на стоящую у стены полковую радиостанцию Алексей. — А переносные рации солдаты таскают за плечами и в жару, и в дождь. Боевой опыт показал, что сырость, пыль и тряска выводят аппаратуру из строя чаще, чем вражеские пули. Вот конструкторы и придумали собирать схему из модульных блоков, которые легко заменять при ремонте, а внутрь корпуса заливать органический раствор, наподобие дрожжевого теста. При брожении это «тесто» расширяется и заполняет все полости, обволакивая радиолампы и электросхему, а потом засыхает лёгкой пористой массой. Органы настройки и управления выведены в отдельный герметично закрытый блок. Состав наполнителя неэлектропроводен, воды не боится, и растворяется только уксусным раствором. Правда, со временем органика «теста» стареет и требует замены, ну так и рацию надо время от времени ревизовать. Зато такую радиостанцию можно смело по сырым джунглям таскать и даже в ручей окунать. От ударов радиосхема тоже хорошо защищена, а также ей не страшна изморозь или пыль.

— Без воздушного охлаждения радиолампы должны сильно нагреваться? — уже кое–чего нахватавшись от лаборантов, с серьёзным видом заметил адъютант.

— А ты внимательней посмотри колдовским взглядом, — подсказал ученику мастер.

— Вижу полые резиновые колпачки на лампах, — вгляделся в корпус рации юный чародей. — Они длинными гибкими трубочками связаны в единую сеть и тянутся к ребристому радиатору. Вся система охлаждения заполнена жидкостью.

— Дешёвым техническим спиртом, — подсказал наставник. — Рация стала чуть тяжелее, зато намного надёжнее.

— Да, теперь её жестяным корпусом можно даже врага по голове бить! — рассмеялся Матвей. — Батя, отпусти меня в Испанию, вместе с Нестором Махно погонять тамошних фашистов.

— Эх, молодой шалопай, тебе бы только шашкой помахать, — недовольно поморщился Алексей. — Вот скажи: ты раньше в каждую портовую драку влазил?

— Нет, только когда наших пацанов обижали.

— Так зачем же парагвайским казакам встревать в чужую драку? — решил разъяснить сыну политическую ситуацию с войной в Испании Алексей.

— За коммунистов не встану, а анархистов бы поддержал, — признался в желании хорошенько навалять фашистам молодой казачок.

— Для поддержки братьев–анархистов у нас хлопцы батьки Махно есть, а коммунистам наша красноармейская община подсобит.

— Так нищие и малочисленные общины много не навоюют, — махнул ладонью Матвей.

— Парагвай денег на чужую войну отсыпать не станет, — категорично покачал головой владыка. — Казакам силу нужно копить для главных сражений, и зря бодаться в Испании у нас экономического интереса нет.

— А вот Советский Союз помогает испанцам оружием и бойцами, — упрекнул парагвайского правителя Матвей.

— Зато, когда мы дрались с итальянскими фашистами в Абиссинии, большевики снабжали Муссолини горючим и активно торговали с Германией, — парировал удар атаман. — У каждой державы свои интересы. Вот если испанцы побегут из страны, то мы охотно примем эмигрантов, хоть коммунистов, хоть анархистов.

— Пап, ты думаешь, что неизбежно победят фашисты? — нахмурился Матвей.

— У путчистов в армии порядка больше, а ещё Германия и Италия щедро снабжают боевой техникой и военными специалистами, — приводя железные