Книга Мимолетное прикосновение - Стелла Камерон

Впрочем, пока единственным, что видела Линдсей, была нескончаемая серая каменная стена, густо оплетенная плющом. За стеной угадывался густой лес.

— У меня все болит, — жалобно проговорила девушка. — Мы, наверное, не слезали с седла уже несколько дней.

— Ну, не совсем так.

Если Эдвард и устал, то никак этого не выказывал. Хотя, по правде, с того ужасного момента, как Линдсей поняла, что это именно он сдернул ее со спины Кэткин, она не осмеливалась взглянуть ему в лицо.

— А нельзя нам остановиться?

— Уже скоро. Потерпи. И не задавай больше вопросов.

— Эдвард…

— И уж, Бога ради, не надо ничего объяснять.

— Я вовсе не…

— Молчите, мадам. Шейный платок все еще при мне, так что я могу при необходимости пустить его в ход.

Линдсей испустила глубокий, душераздирающий вздох. Да, хоть за одно Эдварду спасибо — за то, что он снял с ее рта эту мерзкую душащую тряпку. Теперь по крайней мере дышать можно свободно. Надо отдать Эдварду должное — он не так уж надолго заткнул ей рот. Совсем ненадолго. На минуточку. Поймав себя на этих мыслях, девушка сердито нахмурилась. Какая там минуточка — целая вечность. И она, Линдсей, ему этого никогда не простит.

Рука виконта обвивала ей талию, точно стальной канат. Но он хотя бы не заставил ее всю дорогу лежать вниз лицом поперек седла, а усадил перед собой, едва беглецы выбрались из Миртового леса. А то больно уж было унизительно так лежать. И этого она, Линдсей, тоже ему никогда не простит. — Тебе следовало дать мне распрячь Кэткин…

— Что? — прогремел Эдвард. — Я слышу ваш голос, мадам?

— Нет-нет, — покорно согласилась девушка. — Я просто беспокоюсь за Кэткин. Она ведь уже старая лошадка, очень нежная и…

— Придержи язык, ты… ты, преступница. Не смей больше при мне даже упоминать об этой гадости. Я тоже, так и быть, постараюсь об этом забыть.

Он-то, может, и забудет, а вот ей никогда не забыть. Слава Богу, она успела отдать Антону ключ от подвалов Трегониты. Только бы Антон догадался забрать товары. У нее тогда не будет, болеть сердце за арендаторов и за то, сумеют ли они откупиться от поборов Роджера.

Ох, но до чего же все это сложно!

Эдвард на всем скаку повернул коня в проем между двумя массивными каменными столбами, на вершинах которых стояли каменные изваяния оленей. Ветвистые рога величественно вырисовывались на фоне яркой синевы весеннего неба. До чего же этот сияющий погожий денек в Девоншире отличался от вчерашнего стылого ненастья в Корнуолле!

Перед путниками простиралась широкая подъездная аллея. Линдсей затаила дыхание.

— Эдвард… Это и есть твое поместье?

— Да. А теперь придержи язык, И так слуги бог знает что подумают. Хорошо еще, что при этом им хватает здравого смысла хранить свое мнение при себе. Готовься, уже подъезжаем.

Впрочем, на то, чтобы «подготовиться», у Линдсей оставалось еще несколько миль. Эдвард снова погнал жеребца во весь опор. По бокам дороги высились вековые дубы, пасшиеся меж них олени поднимали головы, чтобы взглянуть вслед проезжавшим, птицы стайками слетали с ветвей и темных кустов. В зеленой траве синели целые поля колокольчиков, там и сям виднелись островки нарциссов. Здесь, в этой мирной лесной тиши, все ужасы и опасности минувшей ночи казались не более чем сном — точнее, ночным кошмаром. Однако опасность, исходившая от разъяренного мужчины, державшего Линдсей, была вполне реальной.

Впереди показалась вторая толстенная каменная стена, разделенная надвое высокими воротами, над которыми, образуя мост, стоял домик привратника. Должно быть, оттуда открывался великолепный вид на много миль окрест. За стеной Линдсей разглядела широкий мощеный двор и фасад старинного дома. Когда копыта коня загремели под сводами ворот, на ступенях лестницы, ведущей в сторожку, появился круглощекий толстяк в мешковатой одежде.

— Стоять! — грозно закричал он, размахивая подзорной трубой, но тут же попятился, срывая с головы потрепанную шляпу. — Мистер Эдвард, сэр? Вы ли это?

Виконт осадил коня.

— Нет, старина Сайнс, всего лишь мой бесплотный дух. И будь благодарен судьбе, что я не велю спустить с тебя шкуру за подобную наглость.

— Эдвард! — в ужасе воскликнула Линдсей. — Как ты можешь так жестоко разговаривать со стариком?

Эдвард кашлянул. Привратник тем временем сорвал со стены висевший там старинный охотничий рог.

— Ну пожалуйста, Эдвард, — умоляюще сказала девушка. — Ты его, наверное, до смерти перепугал.

— Ох уж мне эти женщины, — презрительно пробормотал виконт. — Ну ладно. Добрый день, Сайнс. Мы с ее светлостью заехали сюда ненадолго. То есть это я ненадолго. А ее светлость… А, к черту!

Уже не обращая внимания на сбивчивые попытки Эдварда объясниться, Сайнс приложил охотничий рог к губам. Тишину поместья огласил пронзительный хриплый звук, прерывавшийся всякий раз, как старик делал передышку, чтобы набрать в грудь побольше воздуха. Линдсей схватилась за голову.

— Хватит! — услышала она сдавленный вопль Эдварда. — Этак он поставит на ноги всю чертову прислугу.

— Сию минуту, сэр… то есть, я хочу сказать, милорд, — улыбнулся Сайнс, явно гордясь собой. — Фамильный рог Хаксли сказал свое слово, Добро пожаловать домой, милорд.

— Ну ладно…

— И еще. — Саинс подошел ближе, подслеповато вглядываясь в Линдсей. — Вы ведь сказали, будто это ее светлость, верно?

— Именно.

— Ясно-ясно. И очень… очень интересная. — Старик снова шагнул в сторону, комкая в руках и без того потерявшую всякий вид шляпу. — Госпожа Хаксли-плейс. Какое событие. Ах, событие-то какое.

Пробормотав себе под нос что-то невразумительное, чего девушка, к своему счастью, не разобрала, виконт пустил коня рысцой. Линдсей наклонилась помахать рукой Сайнсу.

— Не фамильярничайте со слугами, мадам, — шепнул Эдвард ей на ухо. — Ох ты, Господи, я и забыл про этот чертов рог. Теперь все сюда сбегутся, вплоть до последней судомойки.

Линдсей огляделась. По обеим сторонам двора, огражденного безукоризненно подстриженной живой изгородью, раскинулись клумбы с розами. В центре лежало небольшое круглое озерцо, посередине которого стояла изящная скульптура — женщина с вазой в руках. Из вазы бил прозрачный фонтан.

— Еще один дворец, — благоговейно прошептала Линдсей.

— Прости, не понял.

— Еще один дворец. — Девушка осмелилась повернуться к своему спутнику и робко улыбнуться. — Как дом Камберлендов в Лондоне. Он ведь тоже настоящий дворец.

Уголки губ Эдварда чуть дрогнули. Девушка слегка воспряла духом. Неужели ей удалось нащупать трещинку в его неуязвимой броне?