Книга Днем с огнем - Карина Вран

И я нацепил на лицо улыбку. Искреннюю и полную восхищения. Допускаю, что как-то так выглядели туземцы, тянущиеся к дарам белых людей. Я цапнул с блюда какую-то пироженку, запихнул ее в рот. Целиком и пальцами. Прожевал. Вытер пальцы об салфетку.

По замысловатому виду поглощенного пирожного допускаю, что как раз из Елисеевского, что спереди от дамы, его и доставили.

— Невероятно вкусно, — цокнул языком, выражая восторг. — Я спрошу, пока не забыл? Про шишку на голове — это вы фигурально выразились? Или там всамделишная гематома с отеком?

Я знаю в шишках толк. Столько их набил…

— Сласти удались? — спросила хозяйка так, словно сама их готовила и горда была результатом. — Заверну с собой для вас позднее. Не возражайте! Мне одной столько не съесть. А шишка настоящая. Такое мне внове, обычно я не получаю травм. Но почему вы спрашиваете?

— Из-за вашей устойчивости к огню, — обезоруживающе-наивно улыбнулся. — Вам Сергей о моей… особенности сказал же?

Дождался степенного кивка.

"Угу, а мне о той, к кому отправил отобедать, он не поведал ничего", — поставил я мысленно жирный минус служивому.

— Я немного освоил призыв живого огня, — воображаемый туземец потряс кипой шкурок пушных зверьков. — И мне ужасно любопытно, могу ли я применять его только к себе? Это ведь такие перспективы, я столько хороших дел мог бы совершить, если бы умел других с его помощью исцелять. С другой стороны, навредить могу того сильнее… Может быть, вы позволите… эм-м… наложить на вас руки?

Ничего подобного мне бы и в голову не пришло, если б не совет Таше от тьмы из подземелья Михайловского замка. "Держись ближе к огню", — это вряд ли про банальное трение.

— Любопытно, — чуть сдвинулась назад женщина, поиграв бровями соболиными. — Живой огонь, стремление к добрым делам… Отчего бы и не опробовать? Это пожароопасное действо? Рукописи, как известно, не горят, но печатные издания пламени боятся. Занятно: после того, как вы, Андрюшенька, обрели свои способности, Семушка удвоить наказал пожарные команды в городе. И совершенно без толку. Несколько частей и управлений по сию пору на него сердиты.

"Семушка, надо полагать, это Рыков Семен Ильич", — проявил я чудеса догадливости. И решил немного развить тему, покуда госпожа Палеолог настроена говорить о служаках.

— Я буду предельно осторожен, — пообещал я, не прекращая сиять улыбкой. — Однако, если вы опасаетесь, можно перейти подальше от книг. Дома я использую ванную комнату. Федя Ивановна, а что еще обо мне вам подполковник поведал? Чтобы не повторяться.

Как говаривал па в периоды сессий: "Коренное население Непала делано непалкой и непальцем, относительно же нынешних студентов обуревают меня смутные сомнения".

Вежливый и воспитанный Андрюшенька, увы, развесил уши и челюсть свесил в непонимании происходящего. Подвис на грузиле чужого жизненного опыта. Возможно, "туземец" будет менее предсказуем. И управлять им будет посложнее. Чем опасна обезьяна с гранатой? Тем, что никто не знает, что взбредет в голову той обезьяне. Гранаты у меня нет, но есть "огнемет", и я льщу себе надеждой, что до уровня уроженца Непала я от обезьяны-то дорос.

Мудрая белая женщина выгнула губы в усмешке, пригрозила мне пальчиком.

— Хорош, хорош! — она пересела так, чтобы я мог подойти со спины к ней со своим "наложением рук". — Не станем никуда ходить. Что до поведанного… Ты удивил Семочку. Он отчего-то думал, ты или пожжешь весь град, или же в поиске знаний придешь к ним в управление.

"Прибежишь, как песик, приманенный косточкой", — ничего такого не было сказано, но именно так интерпретировал слова Палеолог мой внутренний "конь". Он ворохнулся, сыпанул из глаз искрами.

Я неторопливо подошел к хозяйке дома, со всей деликатностью положил ладонь ей на затылок, куда она указала при моем к ней приближении. О той же деликатности попросил самую добрую ипостась своей "паранормальщины".

— О-ох! — выдохнула она, приложила пальцы к месту, откуда я спешно отдернул руки. — Весьма… бодрит. И шишка рассосалась. Потрясающе! Андрюшенька, я имела знакомства с обуздавшими силу огня, но с этим аспектом ни разу не сталкивалась. Это невероятно интересно! И нуждается в дополнительных изысканиях: удастся ли тебе проделать подобное с кем-то еще. С кем-то из мира Ночи. И с кем-то из мира обывателей. Позволишь мне поговорить с Семушкой об этом?

— Как посчитаете нужным, Федя Ивановна, — ответил вежливый я.

Я сделал шаг назад. Интересно и любопытно в данный момент было не только хозяйке дома. Любопытство снедало и меня. Обошел диванчик, призвал язычок пламени на руку. Пока собеседница взбудоражена и отвлечена, можно и рискнуть.

Держа в голове услышанную историю, я готовился узреть некую древнюю древность, чуть ли не мумифицированную. Или — в другом направлении фантазию запустив — некое демонское отродье. А может — альтернативная фантазия — и вечно юную, неписаной красы царевну, замершую во временах, как в хрустальном гробу.

Вот только истинное пламя дало сбой. На краешке дивана восседала та же седая дама, что я наблюдал обычным зрением. И дама снова грозила мне пальчиком.

Я сверкнул зубами и вернул свое туловище на диван.

— Семушка был уверен, что вы станете искать знаний, — глядя мне прямо в глаза, сказала хозяйка. — Даже связался со столичными коллегами, более сведущими в вопросе. После предположил, что вы и сами нашли наставника. Ведь нашли?

Я выдержал этот прямой вопрошающий взгляд. Сдавать Кошара я не был намерен. Что мое — мое.

— Может быть, еще чаю? — не дождавшись ответа, переключилась Федя Ивановна. — А то и чего покрепче, час располагает?

— Благодарю, но нет, — покачал головой.

Дама поджала губы.

— Я обязана вам дважды, Андрюшенька, — проникновенно сказала она и тут же опередила мои возражения. — Позвольте мне судить о том. Доброй волей и ясным рассудком даю слово перед ликом Луны: все, что сказано мною будет в сей час, не во вред вам, Андрей.

Я задумался: что положено в таких ситуациях отвечать?

— Услышано, — повисшая тишина и тяжелый взгляд из-под бровей требовали какого-то ответа.

Показалось мне или нет, но, когда специалист по древним письменам упомянула Луну, воздух в библиотеке сгустился. И свет от ненавязчивых светильников потускнел. С моим же: "Услышано", — вернулось все на круги своя. И свет, и плотность воздуха.

— Заметьте, я уточню: когда говорится "сей час", будьте настороже. Не со мной, не сегодня. В грядущем. Легко запутать незнающего, обговоренный срок сообщая лишь полезное, а едва час миновал, сбить с толку. Сказать что-то, что неминуемо навлечет на вашу голову беду. Скажем, поведать о кладе богатом. И умолчать о том, что клад тот заклят на кровь, и возьмет вашу жизнь, если вы не прямой наследник первого владельца клада. Или же не Хранитель Кладов, но вы — не он.