Книга Белый тигр - Владимир Василенко

Бакхо кивнул мне, не сводя с меня взгляда своих пустых черных глазниц. Я поклонился в ответ.

– Мангуст неплохо продвинулся на пути Металла, – произнес он своим густым басом. – Но почему он оставил позади не пройденные испытания?

– Ты ведь говорил, что крипты можно проходить в любом порядке, – пожал я плечами. – Я вернусь к ним позже, когда буду готов.

Тигр покачал головой.

– Мангуст и сейчас готов, просто не знает об этом. Отступать и набираться сил нет смысла. Ни одна из крипт не дает претенденту такого задания, которое он не смог бы выполнить.

– Да, мне уже говорили об этом. Буду иметь в виду.

Я коснулся каменной плиты, подождал, пока створки врат разойдутся, и уже привычно шагнул сквозь магический барьер.

Короткий коридор вывел меня в длинный овальный зал с низким потолком. Глиф я увидел почти сразу – он светился в глубокой нише на противоположной стороне зала.

Вдоль стен и с потолка на цепях свисали колокола, гонги, масляные светильники различных размеров и форм, а в полу я разглядел несколько глубоких поперечных канавок шириной в ладонь, окантованных железными полосками.

Было тихо, и тишина эта мне жутко не нравилась. Зал, или, строго говоря, широкий коридор, пока выглядел довольно безобидно, и дорогу к глифу мне ничего не преграждало – дескать, иди и возьми. Разве что красную ковровую дорожку не постелили. Снаряжение и умения снова были недоступны, но я даже не сразу это полез проверять – похоже, большинство крипт придется проходить в таких условиях, и это не так ужасно, как казалось поначалу.

Шагал я осторожно, но не то все-таки умудрился наступить на потайную кнопку, не то коридор автоматически отреагировал на мое продвижение. Сбоку неожиданно, как чертик из табакерки, выскочил примитивный каменный манекен – этакий столб с чисто символически обозначенной головой и торчащими во все стороны горизонтальными брусками разной длины. Двигался он по канавке в полу, одновременно проворачиваясь вокруг вертикальной оси то в одну, то в другую сторону. Ритм движений у него был рваный, так что сходу проскочить мимо него не получилось – я замер вне досягаемости деревянных конечностей, пытаясь предугадать его движение.

Справа, как назло, ухнул здоровенный медный гонг, отвлекая внимания, а сразу же следом за ним – еще один, в глубине залы. Позади меня что-то ухнуло, и я едва успел отскочить от протянувшихся в мою сторону длинных заостренных кольев. Из того коридорчика, через который я сюда вошел, на меня медленно, но неотвратимо надвигалась вертикальная плита, сплошь покрытая этими шипами. Недвусмысленно намекают, что надо продвигаться дальше.

Еще немного – и в коридоре вообще все заходило ходуном. По канавкам в полу заелозили туда-сюда еще с десяток манекенов, закачались, как маятники, длинные бревна, подвешенные к потолку, загудели со всех сторон колокола и гонги. Я будто бы оказался внутри старинной музыкальной шкатулки, скрещенной с мясорубкой.

Попытался проскочить мимо первого манекена, оттолкнув попутно его конечность, метящую мне прямо в лицо. Тот неожиданно легко поддался и прокрутился в обратную сторону, хлестнув меня другой палкой, установленной уже на уровне моих колен. Тут же, будто напружиненный, развернулся и звезданул меня привязанным к концу одной из палок мешочком с чем-то сыпучим. От удара мешок сорвало с конечности, и манекен замер. Только это меня и спасло – я был сбит с ног и здорово оглушен, а подпирающая сзади шипастая плита уже почти догнала меня.

Откатился в сторону, поднялся на ноги, стараясь не обращать внимания на ушибы. Манекен был по-прежнему неподвижен – похоже, этот груз на конце одной из его конечностей был чем-то вроде кнопки выключения. На следующих были такие же, но уже по два-три, а то и по четыре. Да и сами автоматы дальше по коридору были куда злее – крутились и метались из стороны в сторону так, что сложно было уследить за ними взглядом.

Долбящие со всех сторон гонги и колокола жутко мешали сосредоточиться – на каждый удар я невольно дергался и оглядывался. Кажется, не будь этого раздражающего перезвона – путь был бы гораздо легче. При этом и совсем игнорировать эти звуки было нельзя – это я понял, когда после очередного удара колокола этот самый колокол, раскачиваясь на длинной цепи, шарахнул меня по спине, пока я пытался сбить мешочек с песком с очередного манекена.

Я в который раз вспомнил слова Бао про то, что монах школы Металла должен пройти через то, что проходит заготовка в руках оружейника, когда становится клинком. И действительно, чувствовал я себя так, будто меня непрерывно лупят деревянными киянками. Удары манекенов и подвешенных на цепях грузов были не смертельными, но весьма увесистыми. А пытаясь отбить один из устремившихся ко мне светильников, я и вовсе ошпарился горящим маслом.

Но время шло, я продвигался по коридору все дальше, и все еще был жив. Эмоции сменяли друг друга, как в калейдоскопе – ярость, досада, решимость, вспышки страха в моменты, когда утыканная острыми кольями плита подпирала уже под самую спину, а я все не мог миновать очередной манекен. Менялись и тактики, которые я пытался применять. К середине пути я окончательно понял, что бесполезно пытаться просчитать движения препятствий. Большинство из них было устроено так, чтобы двигаться в ломаном ритме, непредсказуемо меняя скорость и траекторию. Вокруг царил чистый хаос, и полагаться можно было лишь на собственную скорость реакции и на сиюминутные импульсы. Видишь открывшийся просвет – прыгай, бей, отталкивайся. Не думай о том, получится или нет. Думать тут вредно.

Последняя треть коридора вообще запомнилась смутно – все было, как в тумане. Но к финишной черте, когда впереди остались лишь два манекена, я, кажется и сам был так же бесстрастен и тверд, как они. И даже то, что вместо деревянных брусков на них были навешаны отточенные секиры, на меня не произвело никакого впечатления. Для меня это уже ничего не меняло – шипастая плита догоняла меня, не давая даже лишней секунды.

Лезвия того манекена, что справа, в основном были сосредоточены в нижней части, так что нужно было их перепрыгнуть. Клинки второго молотили, как пропеллер, на уровне моей шеи. Двигались они слаженно, то сближаясь друг с другом, то разъезжаясь почти по разные стороны, и канавки, по которым они перемещались, были максимально близко друг от друга – так, чтобы сами туловища манекенов могли разминуться. Перепрыгнуть первого, и тут же присесть, уворачиваясь от ударов второго… Ч-черт, не успеваю! Нужно дождаться, когда они разъедутся подальше. Но сзади скрежещет по полу плита. Острия ее шипов, кажется, уже в считанных сантиметрах от меня.

Если бы у меня было время на раздумья – я бы сроду не сделал такой фигни. Но это был тот случай, когда решения принимает не головной мозг, а спинной.

Я прыгнул вперед параллельно полу. Манекены, свистя в воздухе лезвиями, как раз шли на сближение друг с другом, так что если бы я опоздал буквально на долю секунды – то меня сбило бы в прыжке, а потом пошинковало в капусту вращающимися клинками. Кажется, один из столбов даже зацепил меня все-таки, но уже вскользь, по пальцам ног.