Книга Призраки страсти - Антон Леонтьев

Дверь особняка открылась, она увидела Генриха Минца, вышедшего на свежий воздух. Было отлично видно его бледное лицо. Минц приблизился к фонтану, перегнулся через мраморный край… Адвоката выворачивало наизнанку! Что это с ним? Перебрал виски семидесятилетней давности? Устрицы попались несвежие, черная икра оказалась порченой?

Наташа увидела, что фланелевые брюки адвоката и его дорогой кашемировый свитер заляпаны красной краской. И только потом поняла: никакая это не краска, а кровь!

Минц опустил руки в фонтан и стал тереть их. А потом направился к стоявшей у особняка «Ауди», раскрыл багажник и извлек оттуда пакет. Из пакета торчали бечевка, а также клеенка и пила.

Внезапно Минц поднял взор и уставился на автомобиль Натальи. Наверное, почувствовал, что за ним кто-то наблюдает. Наташа отпрянула от стекла. Неужели он ее увидел?

Но Минц отвернулся и пошагал в особняк. Наташа шумно вздохнула. Зачем адвокату такой странный набор предметов – бечевка, клеенка и пила? Здесь же поселок миллионеров, а не Дворец пионеров!

Она понимала, что покидать автомобиль рискованно, но еще опаснее было оставаться в нем. Потому что… Потому что она вдруг почувствовала – произошло что-то непоправимое.

Наташа выскользнула из «Мазды», подбежала к фонтану и спряталась за ним. В особняке наверняка имеется прислуга… Или нет? После некоторого размышления Тогобицкая пришла к выводу, что, вероятно, прислуга сейчас отсутствует. И это наводило на очень страшные мысли.

Крадучись женщина обогнула особняк. И заметила крытый бассейн – сквозь затейливый хрустальный купол пробивался матовый, изумрудный свет. Отчего-то его оттенок напомнил Наташе выделения Хранителя Коридора. ДВЕРЬ… Она надеялась, что ДВЕРЬ поможет ей забыть кошмар прошлой жизни, но попала в новый!

До нее доносились усиливаемые эхом голоса. Наташа подобралась поближе к хрустальному куполу и наткнулась на дверь. Потянула ее на себя, потом, улыбнувшись, толкнула – и вошла в помещение.

Она находилась в закутке. Слышался мерный плеск воды. Наташа осторожно выглянула из-за угла – Генрих Минц и Виктор Набока, о чем-то споря, стояли около какого-то ярко-красного куля или мешка. Присмотревшись, Наташа решила, что это не куль, не мешок, а манекен. Только потом до нее дошло – это была Наталья!

Глава 9 (50)

Да, на мозаичном полу бассейна лежала Наталья номер два. Мертвая. Ее тело покрывала не краска, а кровь! И рядом с телом уже образовалась порядочная лужа.

Наташа зажала себе рот руками, боясь вздохнуть. Она видела собственные растрепанные волосы. Приоткрытый левый глаз. Неестественно подвернутую правую ногу.

Присев, Генрих Минц перевернул тело, и Наташа увидела огромную дыру на голове Натальи, из которой и натекла на пол кровь. Затем, подняв взгляд, заметила молоток, прислоненный к стене. Окровавленный молоток. К которому прилипли волосы. И что-то серовато-белое. Как медик, Наташа поняла: это были кусочки кости. И мозговое вещество.

– Черт, Генрих, осторожнее! А то сейчас кровь попадет в бассейн, и тогда придется воду спускать, – произнес Набока.

Минц выпустил тело Натальи, и оно плюхнулось обратно на мозаичный пол.

– Виктор, не стой, как истукан! Лучше помоги мне. Ты ведь всю эту кашу заварил! Мы же планировали сделать все интеллигентно, без кровищи, при помощи яда.

Они тоже хотели отравить Наталью? Как и она Набоку?

– А вышло, как с убийством Гришки Распутина – грязь, кровь… Короче, сплошное свинство. Чисто рублевское убийство! А воду в бассейне все равно придется менять. И вообще, сделаешь здесь ремонт. Потому что кровь намертво въедается в цемент между мозаикой.

– Зачем ремонт? – заявил Набока. – Избавимся от тела, и все тут! А кровь мы с тобой подотрем.

– Пятна все равно останутся. Тебе самому не будет жутко после этого здесь купаться? А улики надо уничтожить полностью, говорю тебе как адвокат. Поэтому – капитальный ремонт! А лучше снеси к чертовой матери этот твой бассейн. Он мне никогда не нравился. Какой бассейн в Альпах? Никак не в стиле швейцарского шале. Господи, ну и кровищи натекло…

Наташа вжалась в стену, чувствуя, что ей становится дурно. Хотя «дурно» – совсем даже не подходящее слово. Она видела саму себя – мертвую, жестоко убитую, в луже крови!

– Как хорошо, Генрих, что ты надоумил меня прощупать эту сучку. Потому что я от любви, признаюсь, совсем голову потерял. Хотел ведь на ней жениться, даже предложение сделал! А она якшалась с моим злейшим врагом, желая одного – заполучить мою фармацевтическую империю.

Адвокат вздохнул:

– Виктор, если бы я знал, к чему приведет моя идея с проверкой… Хотя, конечно, ты правильно сделал, что избавился от негодяйки. Собственно, это даже и не убийство, а оправданная в сложившейся ситуации самозащита, потому что Наталья намеревалась отравить тебя. Жаль, конечно, что у суда будет другая точка зрения!

Набока пожал плечами и пнул ногой мертвую женщину.

– Генрих, какой суд? О чем ты говоришь? Мы ведь здесь одни! Прислуги в особняке нет. И о том, что Наталья здесь побывала, никто никогда не узнает.

– Не забывай о секретарше Кирилла! – заявил Минц. – Ведь именно она слила нам информацию и установила «жучки» в кабинете своего шефа, что позволило нам узнать правду о замысле твоей без пяти минут женушки. А Оксана – еще та особа! Не исключаю, может догадаться, что на самом деле случилось с Натальей, и попытается тебя шантажировать!

Наташа поняла – Оксана сдала своего шефа. А вместе с ним и Наталью. В прежнем мире, по ту сторону ДВЕРИ, Оксана бы никогда так не поступила! Но в этом мире, в ЗАДВЕРЬЕ, она оказалась алчной предательницей.

– Ты прав! – ответил, подумав, миллионер. – Надо бы и от Оксаны избавиться. Но не сразу, а чуть позднее. Какой-нибудь несчастный случай подстроить. Ее смерть никого не заинтересует.

Генрих Минц снова тяжело вздохнул и сокрушенно покачал головой:

– Зато исчезновение и смерть Натальи Тогобицкой вызовет массу шума. Виктор, мы же с тобой все распланировали! Вот отравил бы ее, и не было бы ни крови, ни возни с ремонтом, ни других ненужных проблем!

Виктор Набока злобно усмехнулся:

– Да, Генрих, знаю. Но – не сдержался, когда эта тварь обняла меня, залепетала, что любит, и стала склонять к сексу.

Адвокат хмыкнул:

– И «совершенно случайно» у тебя под рукой оказался молоток! Конечно, ведь молотки в рублевских особняках обычно валяются где попало. Особенно около бассейна. Можешь обманывать кого угодно, Виктор, но только не меня! Ты изначально хотел убить Наталью столь жестоким способом!

Возражать Набока не стал:

– И что с того? Она не заслужила легкую и красивую смерть от яда! Это было бы слишком просто и нечестно! Ну пришлось ей помучиться… Так ей и надо!

И он снова пнул тело женщины. Наташа поняла: Набока наверняка еще любил Наталью. И одновременно ненавидел. Этим-то и объяснялся его ужасный поступок.