Книга Имя звезды - Морин Джонсон

— Остальные пока живы, — сказал он. — Спроси у Авроры. Я сдержал свое слово. Взамен мне полагается терминус. Бросай его на пол, или она погибнет первой. Потом я разберусь с этой на стуле, а потом с тобой.

— С тобой все в порядке? — спросила Шарлотта у Бу.

Бу подняла телефон повыше, держа пальцы на девятке и единице, но не нажимала.

Давление на шею усилилось, я почувствовала, как к плечу стекает струйка крови.

— Ты в инвалидной коляске, — сказал Ньюмен. У тебя нет выбора.

Бу еще секунду поколебалась, потом уронила телефон на пол.

— У тебя телефон упал, — сказала Шарлотта. — Слушай, с тобой правда все нормально?

— Заткнись, Шарлотта, — порекомендовала Бу, не сводя взгляда с меня и Ньюмена.

Шарлотта повернулась на стуле — посмотреть, что там происходит. Где уж ей было понять: я стою в какой-то неестественной позе, Бу швыряется телефонами. Шарлотта встала и протянула к телефону руку — в ответ Ньюмен рванулся вперед. Он схватил со стола лампу и, когда Шарлотта нагнулась, ударил ее по голове. Она тихо и удивленно вскрикнула, а он ударил ее еще и еще, и вот она осела на пол и замерла. Он осторожно вынул терминус из ее руки.

— Ну вот, — сказала я. — Ты его получил. Как я и говорила.

Что делать дальше, я не имела ни малейшего понятия, да и он, судя по всему, тоже. Он в обалдении уставился на терминус. Из раскроенной Шарлоттиной головы лилась кровь. Я даже не знала, жива она или нет. Ньюмен некоторое время смотрел новости, завороженный зрелищем: полицейские машины ездят по улицам, разыскивают его.

— Что же, оценим ситуацию, — сказал он. — Договор у нас был следующий: я получаю терминус, а твой дружок Стивен остается жив. Я все выполнил. Но я начал одно дело — великое дело, — и дело это нужно довести до конца. Дерзкий Джеки должен завершить свою работу.

— Но…

— Аврора, — проговорил от терпеливо. — Слишком уж славное вышло шоу, жалко его прерывать. Да ведь ты на самом деле знала это с самого начала. Ты не сбежала от меня — ты пошла на противостояние. Нам было предначертано довести дело до конца.

Меня эти слова расстроили не так сильно, как могли бы. Все это скорее походило на сон. Я прекрасно понимала, о чем речь. Может, нам действительно было предначертано довести все до конца. Может, именно он и был тем, кого я мысленно видела рядом с собой в Англии — две соприкоснувшихся звезды, убийца и жертва, объединенные общей судьбой. А может, я просто слишком устала бегать от него, устала чувствовать у горла этот нож.

— Почему? — спросила Бу.

— Почему? — повторил Ньюмен. — Потому что это в моей власти.

— А что это изменит?

Ньюмен указал на телевизор у себя за спиной.

— Эта история, — сказал он, — взбудоражила умы. Я недаром выбрал именно Джека Потрошителя. Страх. Не было в истории другой личности, которая внушала бы такой страх, как Джек Потрошитель. Посмотрите на всех этих одержимых им людей. Сто лет прошло, а они все пытаются выяснить, кто он такой. Всякая тень во мраке — это он. Каждый убийца, избежавший наказания, — это он. Он — тот, кто убивает без объяснений. Если посмотреть шире, не так уж много он совершил убийств. Знаете, в чем, по-моему, тут дело? В имени. Причем его даже не он сам придумал — придумали газетчики, положившись на подложное письмо…

— Имя «Звезды», — сказала я.

Он улыбнулся и кивнул с явственным удовольствием.

— Имя «Звезды», — повторил он. — Именно так! «Звезда», газета. Разумеется, теперь появились куда более эффективные способы распространения информации — постоянный поток новостей, обновляемых ежесекундно. Я — часть истории. Я — звезда. Я — хозяин положения.

До того Ньюмен не казался мне сумасшедшим, но сейчас с него будто упала пелена, обнажив неприкрытую энергию. Он получил все, что хотел, и теперь ему нечего бояться.

Он убьет меня.

Перед глазами будто возник туннель, в ушах раздался гул. Я видела только его. Он размахивал ножом, время от времени втыкая его в спинку стула.

— Но ты хотя бы уйдешь из Вексфорда? — спросила я.

— Законная просьба. — Он передернул плечами.

— Рори! — сказала Бу. Попыталась подъехать ко мне, но я остановила ее движением руки.

— Не здесь, — сказала я. — Пожалуйста. Не у нее на глазах.

— А где?

— В конце коридора есть туалет.

Слова эти я произнесла так, будто в них был хоть какой-то смысл.

— Место не хуже любого другого, — произнес он. — На сей раз ты пойдешь вперед.

Прощаться с Бу не имело смысла. Я просто кивнула ей и вышла из комнаты в коридор. Я не слышала, как Ньюмен идет сзади, но чувствовала его присутствие. Открыла дверь в туалет, вошла. Он вошел следом и запер дверь изнутри.

Он ударил меня, как только я повернулась в его сторону. Произошло это так быстро, что я даже не успела опустить глаза и сообразить, что нож со мной сделал. Пижама тут же намокла от крови. Я ничего не почувствовала. Просто таращилась на расползавшееся по ткани красное пятно. Оно удлинялось, расширялось. Боли не было, и это казалось странным.

Стоять вдруг сделалось очень трудно. Я заледенела, ноги задрожали. Я начала сползать вниз по стене. Когда я оказалась на полу, оттуда, под новым углом, было куда лучше видно, как кровь плещет мне в одежду, и я приняла решение больше туда не смотреть. Я сосредоточилась на Ньюмене, на делано спокойном выражении его лица.

— Я скажу тебе одну интересную вещь, — произнес он, постукивая кончиком ножа по раковине. — Ты заставила меня поменять планы. Поначалу я хотел просто выманить «духов», вычислить одного из них. А вместо этого обнаружил тебя. Куда легче, когда у тебя есть конкретная цель — с которой можно разговаривать, которая в центре внимания «духов». Я вознагражу тебя. В момент смерти я держал в руке терминус. Пальцы на кнопках. Подозреваю — доказательств нет, и все же я подозреваю, — что именно поэтому я стал таким. Я не просто вернулся, я вернулся в полной силе. Из всех, кто погиб там, на станции, вернулся один я. Я всегда хотел разобраться, есть ли между этими фактами связь. Я ранил тебя, скоро ты умрешь от потери крови. Пришлось бить в живот. Если бы я полоснул тебя по шее, ты потеряла бы сознание и скончалась через несколько минут. Феморальную артерию я тоже не задел. Удар профессионала.

Он отошел к дальней стене, нагнулся и подтолкнул в мою сторону терминус.

— Давай, — сказал он. — Бери. Испробуй его на себе. Держи сколько сможешь.

Я отняла руку от живота и схватила прибор. Попыталась найти единицу и девятку, но перед глазами плыли круги, а пальцы соскальзывали. Может, удастся встать. Я решила попробовать. Только руки, все в крови, не держали вес тела. Скользили по кафелю. Уцепиться было не за что, а оттого, что я шевельнулась, стало только хуже. Пришла боль, сильная боль.