Книга Невеста для принца - Ольга Иванова

— Не хотите ли чего-нибудь выпить? Чай, кофе или что покрепче? — ректор, видимо, решил деликатно сменить тему, не дав нам повздорить.

Впрочем, мы и не собирались этого делать, если только в шутку. Адель — наша маленькая принцесса, наша радость и гордость, с внешностью мамы, но характером и стихией, унаследованными от папы. В дочке мы оба души не чаяли и баловали одинаково сильно, правда, бабушке с дедушкой и здесь удалось обогнать нас, родителей. Конечно, в планах у нас еще подарить Адель братика, и что-то мне подсказывает, этот план начнет воплощаться в жизнь в самом ближайшем будущем…

— Нет, благодарю, — отозвался Вейтон на предложение ректора.

— Я тоже не хочу, спасибо, — поддержала я. — Мне бы хотелось немного прогуляться по Академии, можно?

— Конечно, — ректор радушно развел руками. — Сколько угодно и где угодно…

— У нас такие гости! — воскликнула Фелиса, которую мы встретили в коридоре, только покинув кабинет ректора.

— Привет, — мы коротко обнялись. — А ты что здесь делаешь? Ведь каникулы…

— Каникулы для студентов, а у преподавателей работа и летом продолжается, — усмехнулась Фелиса.

Вейтон тоже приветственно махнул ей рукой, а сам остановился, чтобы закончить разговор с ректором, который вышел вслед за нами.

— Какая ты красивая, — Фелиса между тем огляделся меня с ног до головы. — Платье, шляпка, туфли…

— Прекрати, — остановила ее я. — Лучше расскажи, как ты… Как Алекс? Я давно с ним не виделась. В отличие от Вея.

Алексу все же удалось окольцевать строптивую Фелису три года назад, и у них даже родились сыновья-близняшки, почти ровесники с нашей Адель. Вот только из Фелисы невозможно было сделать послушную жену и домохозяйку, и при первой возможности она вернулась в Академию. В качестве преподавателя магтеории. Алекс же работает в королевской службе безопасности и является чуть ли не правой рукой Вейтона. Впрочем, как и с недавних пор Джулиана. Так что в их дружной компании тоже без особых перемен, все идет своим путем.

— Да все у нас хорошо, — усмехнулась Фелиса. — Ссоримся, миримся… Ничего нового.

— А от Мэг какие новости?

— Если не ошибаюсь, в этом месяце у них запланированы гастроли в Каталанне.

Говоря о «них», Фелиса имела в виду не только сестру, но и… Шина. Я сама была ошеломлена, когда узнала, что почти сразу после выпуска они внезапно создали музыкальный дуэт: Мэг поет, а Шин аккомпанирует ей на фортепьяно. И главное, этот творческий союз ожидал феерический успех. Настолько головокружительный, что их гастрольный график сейчас плотнее, а востребованность у публики выше, чем у отца Шина в лучшие годы его карьеры. Не знаю, какие у Нэйджа сейчас отношения с отцом, но думаю, он счастлив, занимаясь наконец тем, что любит. Как и Мэган. Вот уж кто просто создан блистать на сцене и купаться в любви зрителей, так это она!

Связывает ли эту пару нечто большее, чем музыка? На этот вопрос не может ответить даже Фелиса. Ясно одно: ни Шин, ни Мэг пока точно не стремятся остепениться и позволить поглотить себя семейной жизни.

— Надеюсь, они найдут возможность выступить осенью на нашей с Веем годовщине свадьбы? — задалась я этим вопросом вслух.

— Думаю, по такому случаю они отменят все свои другие выступления, — с веселой уверенностью ответила Фелиса. — Кстати! — вдруг спохватилась она. — Тебе приходило приглашение от Глории?

— Приглашение? Какое? — оживилась я. — Неужели..?

— Да! — Фелиса хлопнула в ладоши. — Пришло сегодня утром.

— А я еще не разбирала утреннюю почту, — вспомнила я, улыбаясь.

Надо же… Похоже, Тиму все же удалось добиться расположения родителей Глории и все же получить от них согласие на брак, по их меркам, не совсем равный. Это заняло у них два года — и вот, наконец, свершилось. Это действительно одна из лучших новостей за последнее время! Не считая рождения моего двоюродного племянника прошлой осенью. Да-да, у Аннети и Макса родился сын и, кажется, на подходе второй. Но об этом я точно узнаю в самом ближайшем будущем: в следующем месяце они переезжают жить в Аргалесс, и мы, наконец, будем видеться чаще. Возможно, ей и про Роба что-то удалось узнать… Он, как в прошлом году закончил Академию, сразу куда-то уехал, даже дома не появлялся, и до сих пор о нем ни слуху, ни духу. Что с ним стало? Как его здоровье? И не использует ли он больше свою магию? Над этими вопросами, увы, мне приходится только гадать…

— О чем вы еще говорили с ректором? — спросила я Вейтона, когда мы уже прогуливались по дорожке академического сквера.

— Об Эрике, — ответил Вей. — Ректор спрашивал, когда он вернется из Ардогайских земель.

Волнуется за здешние печати… Подходят сроки их обновлений.

Заг Редклиф все же остался для всех Эриком Форсом, талантливым выпускником Королевской Академии, которого король взял к себе на должность придворного некроманта. Поначалу многие советники были недовольны таким выбором, считая, что молодой неопытный король ставит на столь серьезное место такого же неопытного некромага. Но после того, как Эрик-Заг в одиночку восстановил границы с Нижним миром во всей столице, взяли свои слова обратно и теперь даже побаиваются его, как, видимо, побаивались в свое время и Редклифа.

Профессора Лотта мы застали на его неизменном месте — стадионе. Он сидел за столом на улице и заполнял какие-то журналы. А рядом носился четырехлетний карапуз и с воинственным видом размахивал уменьшенной копией меча своей мамы. Впрочем, он и сам был — вылитая Джу. От отца ему достались лишь голубые глаза и огненная стихия.

Профессор Лотт и Джулиана сыграли свадьбу через неделю после нас с Вейтоном, а спустя девять месяцев уже стали родителями малыша Дейла.

— На этой неделе моя очередь смотреть за сыном, — после приветствий пояснил Лотт.

— Но ему здесь, похоже, нравится, — заметила я.

— Кажется, я уже знаю, на какой факультет Королевской Академии зачислят Дейла, — со смехом добавил Вейтон.

— Без вариантов, — поддержал его не без гордости Лотт.

Напоследок мы спустились к пруду.

— Заглянем-ка сюда, — Вейтон взял меня за руку и повел в беседку. Ту самую. Нашу. — Здесь ничего не изменилось…

— Действительно, — я с улыбкой погладила шершавое потемневшее от времени дерево перекрытий. — Помню, как мы тут прятались от посторонних глаз…

Вейтон хмыкнул и жестом приказал охране отойти и отвернуться.

— Теперь приходится от посторонних глаз избавляться так, — он притянул меня к себе и поцеловал, пылко, жадно, вмиг пробуждая во мне ответное желание.

Прошло шесть лет, а у нас каждый взгляд, каждый поцелуй, каждые объятия словно в первый раз — и это удивительное чувство. Чувство единения всего: мыслей, сердец, душ и стихий — мы готовы пронести еще через года. Через все трудности. Через всю жизнь. А может и вечность…