Книга Братство магов. Мертвый некромант - Владислав Жеребьев

Задача осложнялась еще и тем, что дикий зверь вовсе не собирался подпускать к себе человека, а если подобное случалось, не слушая увещеваний, атаковал. Страшно, быстро, беспощадно. Крик, свой знаменитый и легендарный, банши применяли крайне редко, а вот острые зубы и ловкие пальцы, заканчивающиеся изогнутыми когтями, пускали в ход охотно. Стоя на склоне и всматриваясь в подзорную трубу, Дули пытался обнаружить вожака по повадкам. Он должен, нет, обязан был держаться иначе, чем остальные. Быть крупнее, свирепее, опаснее.

– Пригнись, придурок, с башни заметят. – Увидев маячащего на открытом месте товарища, командор поспешил вперед и, схватив его за шиворот, пригвоздил к земле. – Совсем ума лишился! Хочешь, чтобы нас раньше времени увидели?

– А увидят ли? – Позади показался Нирон. Нахватав на бороду репьев и испачкав одежду, он тем не менее прополз по-пластунски, разумно не поднимая головы, и указал куда-то на западную сторону, туда, где, сгрудившись над странным мерцающим предметом, стояло четверо в красных плащах. Помимо обычной атрибутики, маги имели за плечами колчаны со стрелами и странной формы луки, поблескивающие в такт мерцанию предмета, вызвавшего их любопытство.

– Не обращайте внимания, – выплевывая изо рта песок, бросил Дули. – Охрана на стене настолько надеется на зверей, что даже не подумает посмотреть под ноги. Сейчас они осматривают территорию вокруг в радиусе двадцати лиг, очевидно, ждут, когда начнется парад на центральной площади, а потом наплюют на службу и отправятся пить вино.

– А почему они со стены смотрят? – поинтересовался Суни.

– Артефакт работает только там, – маэстро, наконец, освободился от цепких пальцев Азарота и начал отряхивать одежду. – Печать короля глушит артефакт, из-за чего он, называемый не иначе как «Глаз орла», начинает толком работать только на стенах.

– А почему их луки мерцают?

– «Глаз орла», а не воробушка. Луки чарами прикреплены к артефакту. Из таких будешь бить без промаха – магия, наведенная на шар, поможет стрелку, даже если он лук впервые в руках держит.

– Здрасьте, приплыли, – опешил Азарот и, покосившись на странный предмет на стене, осторожно отполз от края обрыва. – О самонаводящихся стрелах меня не предупреждали. О чем ты еще забыл упомянуть, маэстро Дули? Поле, усеянное магическими шарами? Дракон в подземелье? Ну же, давай, неужели ты припас для нас всего один подарок?

– Значит, самих красных плащей на стенках вам мало, – усмехнулся жизнерадостный бородач. Сначала стрела в жопу, потом огненный шар в глаз. Потеха, одно слово, потеха.

– Да говорю же вам, тут безопасно. – Дули сел на кочку и начал завязывать шнуровку на сапогах. – Лет тридцать назад я был в башне и самолично заступал в подобный караул. С тех пор ничего не изменилось. Охрана либо пьет, либо на девиц в бане пялится, и бдит в те редкие часы, когда в башню прибывают король или архимаг.

– А что с банши делать?

– Увидишь, – и с этими словами, перескочив через край обрыва, проворно, будто белка, маэстро принялся спускаться по крутому, испещренному острыми камнями склону.

Операция началась…

* * *

Истоптав всю поляну около лагеря и не найдя себе покоя, Урх отправился в повторную разведку к стенам тюрьмы. В воздухе витал дух предстоящего праздника, из-за толстых каменных стен крепости доносились радостные вопли, женский визг и запах жареного вепря. От всей этой человеческой идиллии гоблину становилось только хуже.

Острое зрение подземного охотника позволяло ему различить фигуры на крепостной стене. Ленивые и заплывшие жиром пехотинцы гарнизона к немалой своей радости были отпущены вниз, а места у бойниц и на сторожевых выступах занимали закованные в железо гиганты. Плюмажи на шлемах тяжелых пехотинцев гордо развевались на ветру, начищенные песком доспехи сверкали на солнце не хуже драгоценных камней. За спиной у многих имелись большие арбалеты с набором тяжелых болтов, способных при желании остановить боевого коня на полном скаку, а у некоторых с бедра свисали боевые кошки – тонкие треххвостые бичи с железными крюками на конце. Страшное оружие в ближнем бою, быстрое и немилосердное, оставляющее на теле жертвы глубокие и долго не заживающие раны.

Через пару минут наблюдений настроение гоблина испортилось окончательно. На северной стене появился маг. То, что это был именно он, гоблин понял без особого труда. Манера держаться и властные замашки невысокого серого человека в длинном, черном, как крыло ворона, плаще, окутывающем его фигуру с головы до ног, говорили о высоком статусе. Сначала его можно было принять за лекаря из-за цвета верхней одежды, но после более детального изучения Урх отринул эту теорию. Яркого оранжевого канта, так красиво выглядевшего на плащах магических докторов, у этого человека не было. Пехотный командор в чине капитана при появлении мага вытянулся в струнку и о чем-то отрапортовал. Капюшон на голове мага качнулся. Он был доволен приготовлениями, но произошедшее сразу после этого поразило зеленого силача до глубины души. На стене появился не кто иной, как светлейший королевский архимаг, главный магик Срединного королевства Марик Серолицый собственной персоной. Лицом он был под стать своему неказистому прозвищу. Землисто-серый, обливающийся потом. От него за версту несло страхом, и капли липкого пота, струясь по запачканному в дорожной пыли лицу, оставляли на нем светлые дорожки. Но это было еще полбеды. Вместо того чтобы гордо прошествовать мимо мага в черном, он выгнул спину в раболепном поклоне и, дождавшись позволения первого, быстро зашептал что-то, склонившись над его ухом.

– Бред, – Урх попытался сбросить с себя наваждение и затряс клыкастой головой. Но чем больше он совершал телодвижений, тем реальнее было происходящее на стене. С земли этого, конечно, было не увидеть. Виллус, колдовавший над своими препаратами, и вовсе стоял к крепости спиной, а его мертвому воинству было наплевать на то, что творится за пределами их мертвых черепов.

В голове гоблина, искренне любившего и обожавшего своего господина и спасителя, вдруг ярким пламенем взорвавшейся звезды полыхнула одна-единственная мысль: «Засада». Маги на стене явно чего-то ждали, и это что-то было не началом праздника весны. Элитная пехотная рота, треххвостые кошки на бедре, архимаг и кто-то настолько могущественный, что сам Марик Серолицый не гнушается гнуть перед ним спину. Быстро осознав увиденное, Урх бросился вниз по извилистой тропинке, изо всех сил стремясь успеть к мертвому лагерю.

Грянули трубы, так громко, радостно и пронзительно, что на душе у слышавших это защебетали птицы. Торжественная барабанная дробь сотен барабанщиков заполнила воздух и, разлившись по зеленым холмам близ Мраморного Чертога, заползла в рукотворное ущелье. Праздник наступления весны начался. Услышав эти звуки, гигант бросился вперед, перепрыгивая через огромные валуны и чудом протискиваясь в узкие каменные проходы с риском застрять и остаться там до самой смерти. Но он не успел. Выскочив на склон горы, он стал свидетелем того, как последний мертвый десяток, сжимая в руках острые мечи, уходил к стенам узилища. Виллуса же не было и следа. Наверное, мертвый некромант со свойственной ему горячностью ринулся вперед впереди своих людей.