Книга Выжить в лесу Междумирья - Александр Либих

– Ты же знаешь, Джеймсик не злой, но строгий, – рассказывала девушка. – В конце концов, ему надоело каждую бумагу за Ларисой проверять и исправлять.

– Я понимаю, – грустно покачал головой Александр. – Волшебной математике, по которой делаются заказанные Сергеем Юрьевичем цифры, Ларису в колледже не научили. Даже у Джеймса, бывало, с первого раза не получалось. Грустный шеф приходил в бухгалтерию и укоризненно смотрел на него.

– Или у прекрасной секретарши сдавали уставшие нервы, – вставил Джеймс, – тогда бешено хлопали двери, летела получившая пинок корзинка для мусора, немного сдвигался тяжелый стол, который, к счастью, женскими силами невозможно было опрокинуть, и гремел гром: «Что ты тут насчитал?! Так мы с Сергеем Юрьевичем тоже умеем, хотя на бухгалтеров не учились!» Эх, Иринка, неудивительно, что ты с ведьмой хорошо ладишь!

– Итак, тебе надоело, что практикантка постоянно делает ошибки, – тихо, казалось бы, равнодушно сказал Александр.

– Да, – ухмыльнулся Джеймс, – я быстро понял, что девчонка недалекого ума. Она постоянно делала одну и ту же ошибку, строптиво уклоняясь от самых разнообразных проявлений моей доброжелательности. Пришлось доложить Сергею Юрьевичу, что от этой практикантки толку не будет. Вероятно, он испытывал некоторые сомнения и сказал мне на всякий случай несколько нехороших слов, но тут в кабинет вошла Ирина и поддержала меня, после чего Сергей Юрьевич, привыкший доверять своему солнышку, уже не колебался. Ириша, поправь меня, если я что-то неправильно рассказываю.

Девушка опустила голову.

– Я ревновала.

– Естественно. В приемной я отблагодарил тебя долгим, страстным поцелуем, и ты шепнула мне на ушко: «Как приятно иногда быть сволочами!»

Щеки Ирины стали пунцовыми, она не поднимала глаз. Джеймс бодро продолжил:

– Ты Шурика, что ли, застеснялась? Забыла, кто бабушек окучивал? Худенький, обходительный молодой человек с немного наивными глазками. Его чаем поили, пирожками и тортом угощали и заботливо советовали быть поосторожней, потому что в нынешнее время полно всяких проходимцев. А кто ведьме про нас в оба уха свистел?

– Он прав. – Александр взял Ирину за руку. – Прости меня.

– Мы все такие, – прошептала Ирина.

– Нет… я не могу объяснить, но чувствую, что виноват перед тобой, Ларисой и другими нежными, милыми девушками, достойными жить в более добром мире.

– Ты забыл назвать бабушек, – подсказал Джеймс.

– Да, – не поворачивая головы, спокойно ответил Александр. – Потом ты Ларису не видела?

– Я видел. Бухгалтерша из нее, похоже, не получилась, а возвращаться в родную деревню стыдно. Пристроилась в одном подвальчике продавщицей и поломойкой. При мне хозяин на нее цыкнул, она только кивнула. Научили девочку старших слушать… или, может, характер у нее помягче стал, потому что беременна.

– Врет он, – сказала Ирина, еще ниже опустив голову, – злится, забыть ее не может… а я за ним как собачка бежать готова, со мной не интересно.

– Кошки мне больше нравятся! – Голос дрожал от злости, хотя Джеймс пытался широко улыбаться.

– Ларисе тяжело, подработки часто берет, ведь за комнату платить надо, но с нами об этом не говорит. – Ирина посмотрела в глаза Александра. – Она приходит к нам, о тебе спрашивает… Сергей Юрьевич за рюмочкой жаловался госпоже фее, что без тебя бизнес плохо развивается, но ты же знаешь, какой у нее характер: «Хватит скулить, не мужик, что ли?» А Ларису мы успокаиваем: мол… ну, врем как можем. Она девочка умная и понимает главное – что ты живой.

– Пока живой, – уточнил Джеймс и, сжав кулаки, яростно закричал, когда вновь раздался клекот орлицы.

Глава 18

Гладиатор

Вельд прижимал ладонь Ингрии к своей щеке, словно надеялся, что рука любимой узнает его и очнется от страшного сна, вновь будет теплой и сильной. Он целовал запястье, гладил руку феи, но боялся произнести столь дорогое ему имя – он не мог спасти раненую фею и не должен был вмешиваться в сложную игру, которую вела Люцинда.

Мудрейшая склонилась над Ингрией: нежное волшебство фей было далеко не столь могучим, как враг всех живых, которого уклончиво называли хаосом или вечным косарем, однако волшебство было хитрым и ловким и пыталось обмануть врага, увести его от юной феи… ну, например, к белому чудовищу, похожему на туман.

– Вельд! – испуганно вскрикнула Люцинда.

Принц поднял голову. В десятке шагов от него в туннеле стоял гладиатор с трезубцем и сетью. Странно, что легковооруженный гладиатор был с головы до ног покрыт рыцарскими доспехами. Вряд ли они были железными – скорее, что-то невесомое, сотворенное колдовством. Лицо было закрыто сплошным забралом с двумя небольшими отверстиями для глаз.

Вельд знал, почему испугалась Люцинда: под фальшивыми доспехами скрывался темный. Именно таким много лет он приходил в ночные кошмары принца.

– Я жду, – спокойно сказал гладиатор. – Ты собирался поднять твой народ против Нижнего мира. Узнай сначала на своей шкуре, что означает война с нами… Голова принца покатится к ногам королевы фей, и умная женщина успокоит другие горячие головы твоего народа.

Вельд положил руку Ингрии на землю. Когда он встал и вытащил меч из ножен, ему показалось, что темный тихо засмеялся.

– Твой волшебный друг неважно выглядит – уже устал?

– Не такой у него характер, чтобы устать, – возразил Вельд.

– Мой принц! – Голос Вальдии не изменился, был уверенным и властным. – Ты имеешь право на щит. Гладиатор или рыцарь забыл об этом сказать.

– Я не забывчивый, просто не спешил. – Темный уже открыто смеялся. – Крылатый принц, о мудрости которого ходят легенды, мог бы и сам немного подумать. Впрочем, я не учел, что думать ему тяжело, и накануне поединка он хотел бы сохранить силы.

Голос Вальдии стал делано печальным:

– С годами память у меня слабеет… не помню, я уже говорила, что ты – пропахший серой, вонючий и тупой ублюдок?

После паузы гладиатор ответил:

– Старая ведьма, не пытайся отвлечь меня от вашего парнишки. Все остальные могут стать ко мне в очередь, если пожелают.

– В нашем музее хранятся интересные копыта. – Вельд узнал голос Тернея. – Говорят, однажды в подземелья гномов сунулись ребята снизу, но потом больше не приходили. Ты, случайно, не знаешь почему?

Не дождавшись ответа, Верик добавил:

– Он не знает, давно это было.

– Может, и знает, – предположил Бурен, – но из вредности не хочет нам рассказать.

– Маленькие твари! – зарычал гладиатор. – У вас не получится вывести меня из себя!

– Успокойся, мы никого не выводим из себя… из тебя… что-то я запутался. В общем, нам нужны только твои копыта, – объяснил Терней. – Мы обещали дедушке, что привезем из похода охотничьи трофеи для украшения его пивного погребка.