Книга Ты против меня - Дженни Даунхэм

– Его не беспокоило и не тревожило то, сколько водки Фредди в него налил?

– Да нет, он смеялся.

Ей хотелось сказать этой женщине – но вы его совсем не знаете, это же мой брат, он однажды спас меня от бешеной собаки, он такой добрый, смешной и помогает мне делать уроки. И он одинок, так и не смог завести себе настоящих друзей с тех пор, как мы переехали из Лондона. Все гораздо сложнее, так в двух словах и не объяснишь.

– Ты предупредила девочек, что пунш слишком крепкий, Элли?

– Да я думала, знают они… – Ее горло сжалось от подступивших рыданий. – Теперь жалею, что ничего тогда не сказала.

– Наверняка жалеешь. – Детектив пролистала бумаги, что лежали перед ней на столе. – После этого вы с Томом еще о чем-то разговаривали?

– Нет. Он пошел вниз, а я вернулась в комнату.

– И что было потом?

Элли изо всех сил попыталась ничего не упустить. Рассказала детективам и о том, как пробовала читать, но не могла сосредоточиться, включила телевизор, но музыка в гостиной звучала так громко, что ничего не было слышно. Она даже отправила Тому сообщение, попросив сделать потише, но он не отреагировал. Несколько раз она выходила из комнаты и смотрела вниз, перегнувшись через перила, но с первого этажа доносились такой громкий смех и крики, что спуститься она не отважилась. Потом, через час или около того, когда она уже оглохла от этого смеха, потому что теперь все хохотали на лестнице и прямо у ее двери, спотыкаясь и шикая друг на друга, она все-таки не выдержала и решила вмешаться. Приоткрыла дверь на щелочку и увидела, как двое ребят – Фредди и Джеймс – тащили Карин под руки вверх по лестнице. Она смеялась и хваталась руками за перила, стену, выключатель. Но когда они развернули ее и протолкнули в дверь спальни Тома, она перестала смеяться и застонала. Тогда Элли открыла дверь шире и увидела Тома – тот поднимался по лестнице.

– Что они делают? – спросила она.

– Ты почему до сих пор не спишь? – Он, кажется, смутился и улыбался как-то неискренне. – Иди в свою комнату, Элли. Они просто прикалываются.

И он зашел в свою спальню и крепко закрыл дверь. Прикалываются? Элли стало тревожно, и она отправилась искать Стейси – уж если та поймет, что мальчишки слишком расшалились, мигом приструнит их. Но Стейси нигде не было. Элли ходила из комнаты в комнату, искала ее, но та как испарилась, и вместе с ней Бен. Видимо, они ушли домой, и Элли не с кем было даже посоветоваться.

Она поднялась наверх и приложила ухо к двери Тома. Гробовая тишина. О господи, да если она сейчас ворвется, то будет выглядеть полной дурой… но она все равно приоткрыла дверь, потому что ее брат был там – ее Том Александр Паркер, с которым они росли бок о бок столько лет, – а он же не позволит ничему ужасному случиться, так?

Карин лежала на кровати; ее глаза были закрыты. Трое ребят стояли вокруг нее кольцом, как хирурги в операционной, а у Джеймса в руках была палка – та, которой приподнимают жалюзи, – и он поднимал Карин юбку. Как будто если делать это палкой, то не считается. Том и Фредди фотографировали происходящее на телефон.

– Что вы делаете?

Джеймс тут же спрятал палку за спиной, а Том сунул телефон в карман. Фредди навел камеру телефона на Элли и проговорил:

– Привет, красавица.

Ее глаза вспыхнули. Она повернулась к брату:

– Что происходит? Он покачал головой:

– Ничего. Так, развлекаемся.

– Она же в отключке. Фредди загоготал:

– Что верно, то верно.

– Так что же вы не оставите ее в покое?

– Да ей нравится. Она вот только что смеялась. – Фредди пнул Карин коленом. – Ты же нас весь вечер подначивала, а?

Ресницы Карин задрожали, и она слабо ему улыбнулась, после чего застонала и снова закрыла глаза.

– Ее надо домой отвезти, – сказала Элли. – Выглядит она совсем плохо.

– Но твоему брату она так нравится. – Фредди притворился обиженным. – И уже на все согласилась, а теперь вот вдруг нас обламывает… – Он смерил Элли взглядом с головы до ног: – Так что предложишь, сестренка?

– Оставьте ее.

Улыбка Фредди стала холодной.

– Эй, Том, ты что, позволишь этой малявке испортить нам все веселье?

И тут Том подошел к ней близко – близко и проговорил:

– Проваливала бы ты, Элли. – Никогда, никогда раньше он не разговаривал с ней так грубо, так почему сейчас, в присутствии этих ребят?

И Элли выпалила:

– Сам проваливай.

Фредди и Джеймс начали смеяться над ним – как же, не может даже приструнить свою маленькую сестричку, – а Том, красный, как рак, от злости, схватил ее за запястье, вытащил в коридор и захлопнул за собой дверь. Сперва она ощутила даже благодарность, как будто он спас ее от чего-то, но потом он прошипел:

– Не лезь не в свое дело. Она покачала головой:

– Пусть они уйдут.

– Уйдут скоро, не волнуйся.

– Нет, сейчас.

– Да ничего не будет. Они пьяные вдрызг и обкуренные, вот и все. Все сегодня перебрали.

«Но ты-то не перебрал, – подумала он. – Ты трезвый, как стеклышко. Почему?» Он так и держал ее за запястье.

– Не выставляй себя дурой. Иди спать.

– Не пойду, пока не заставишь их уйти.

Она застыла у двери; сердце ее билось так сильно, что он наверняка слышал, и на лице его было такое выражение, будто ничто не заставит его передумать, что бы она ни делала и что бы ни говорила. Остался лишь один способ достучаться до него, изменить хоть что-то.

– Я звоню папе, – проговорила она. – Если сейчас же не выгонишь их, клянусь, я позвоню ему и все расскажу и про водку, и про марихуану – про все.

– Впервые в жизни приглашаю друзей домой, и ты ставишь меня в такое унизительное положение. – Он крепче сжал ее руку. – Тебе-то, может, и все равно, что в этой дыре у тебя ни одного друга, но я так не могу.

Но она не двинулась с места. И попыталась задавить ту часть себя, которой было небезразлично его мнение.

– Избавься от них, Том.

За окном полицейского участка в огороженный двор заехал мотоцикл. Там стояли полицейские машины и бронированный фургон, а наверху распростерлось небо – яркое, синее, слепящее глаза. Мотоциклист слез на землю, снял шлем и перчатки и ушел.

Детектив Томас наклонилась вперед:

– И он послушал тебя, Элли?

– Да, сказал, что родители возвращаются, поэтому они должны уйти. Они ему не поверили. Фредди заявил, что Том трусит, а Джеймс обозвал его слабаком. Всю дорогу вниз по лестнице Том извинялся.

Детектив Брайс оторвался от своего ноутбука. Мама ерзала на стуле, клала одну ногу на другую, потом снова садилась ровно. В комнате вдруг стало холодно.