Книга Пламя Яхве. Сексуальность в Библии - Ричард Дэвидсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Последнее особенно существенно. Тиква Фраймер-Кенски объясняет библейский подход к искажению тварного устройства (например, в гомосексуальности и переодевании): «Отклонения от тварных категорий опасны… Крайняя брезгливость к гомосексуальности не унаследована из других ближневосточных законов и должна пониматься именно в свете библейской мысли. По большому счету гомосексуальность не несет угрозы роду, но она стирает разницу между мужским и женским началом, что с библейской точки зрения недопустимо. Аналогичным образом запрещается все, что как-то напоминает это гомосексуальное стирание границ, например переодевание (Втор 22:5)».[629] Харленд согласен: «Одеваться как противоположный пол значило посягать на естественное устройство творения, при котором человечество разделено на мужчин и женщин. Это различие считалось исключительно важным, и стирать его было нельзя. Отсюда и заповедь в Втор 22:5».[630]
Показательна и литературная структура сегмента, в котором содержится данная заповедь. Если вспомнить анализ Втор 12–27 как развития Второзакония, проделанный Стивеном Кауфманом (см. главу 3), Втор 22:5 попадает на переход между шестой и седьмой заповедями. Кауфман отмечает хиастическую структуру Втор 22:5–12: (А) одежда, стих 5; (Б) животные, стихи 6–7; (В) дом, стих 8; (В') поле, стих 9; (Б') животные, стих 10; (А') одежда, стихи 11–12. Таким образом, запрет на трансвестизм находится в хиастической параллели с запретом на запретные смешения.[631] Трансвестизм противен Богу в нравственном и культовом смысле не только из-за связи с гомосексуальностью и культами плодородия, но и (прежде всего) как смешение/стирание базовых половых различий, установленных при творении. А поскольку смысл запрета укоренен в тварном устройстве, можно сделать вывод, что заповедь задумана как вечная/трансвременная и универсальная/транскультурная.
Древние месопотамские законодательства не касаются скотоложства, но мифологические тексты Месопотамии и Угарита упоминают о скотоложстве среди богов. Например, в шумерском «гимне Нингаль» Инанна совокупляется с конями.[632] Возможно, тема скотоложства есть и в эпосе о Гильгамеше: Иштар «любит» птицу, льва и жеребца.[633] В одной из угаритских поэм Баал совокупляется с коровой и рожает быка, телку и буйвола.[634] В Египте, судя по всему, богам в этом смысле пытались подражать: культовое скотоложство существовало в городе Мендес (= Дедет).[635] В одном из сонников (видимо, времен Рамсеса III) говорится о сексе мужчины с тушканчиком, коршуном, свиньей.[636] Представление о сексе с ослом содержится в проклятии: «Пусть осел совокупляется с его женой и детьми».[637] Найдена фаянсовая статуэтка, изображающая осла, взбирающегося на женщину сзади.[638]
Хеттское право регулировало совокупление людей и животных в некоторых конкретных случаях. Сексуальные отношения с коровой, овцой и собакой наказывались смертью, причем животное также убивали, а человек не имел права апелляции (хотя царь мог помиловать его, но тогда назначалось изгнание).[639] Зато совокупление с лошадью или мулом не считалось преступлением.[640] Отдельно оговаривался случай, когда сексуально возбужденное животное инициировало сексуальные отношения с человеком: тогда человека не наказывали.[641]
В отличие от хеттских законов, библейские заповеди на сей счет не содержат градаций в наказаниях и не предполагают возможности царского помилования: преступление абсолютно и наказывается смертью человека и животного. Запрет на скотоложство содержится во всех трех основных собраниях заповедей в Пятикнижии, причем в том же контексте, что и запреты на гомосексуальные акты.
Книга Завета (Исх 19–24) излагает базовый устав о скотоложстве: «Всякий лежащий (šākab) с животным да будет предан смерти» (Исх 22:18 (СП 22:19)).
