Книга Хроники искателей миров. Стеклянное проклятие - Томас Тимайер

Гумбольдт стремительно обернулся к своей спутнице и подруге.

– Я уже давно задавала себе вопрос: как догоны могли одержать победу над теллем, – начала женщина. – Как им удалось их одолеть, если преимущество – и в духовном, и в материальном плане – было на стороне противника? Если верить преданию, у догонов не было ни малейших шансов.

– Убире утверждает, что их предводитель получил знак богов, – напомнил Гумбольдт.

– Верно, – кивнула Элиза. – Но что это был за знак? Нечто материальное, чего можно коснуться или взять в руки? Оружие? Едва ли. Вероятно, это было какое-то знание, которое позволило догонам одержать победу. – Ее лицо стало очень серьезным: – И мне кажется, я знаю, что это. Звуки догонских песен.

– Песен? – недоверчиво переспросил Гумбольдт.

Они ступили на скальный мост, и Элиза взяла ученого под руку.

– Посуди сам, – продолжала она. – Их странные песни – единственное, что в точности дошло до нас сквозь века. Не существует ни записей, ни рисунков, ни преданий, в которых говорилось бы о том, чем на самом деле был этот знак богов. Странно, правда? Если бы речь шла о необычном оружии или каком-то особом заклинании, то этот секрет хранился бы как зеница ока и передавался от старейшины к старейшине. И тем не менее, догоны умудрялись держать ситуацию в храме под контролем. А единственное, что они вынесли из прошлого и сберегли в первоначальном виде – это их песнопения.

– Ты думаешь, что за ними скрывается нечто большее, чем обычные колдовские ритуалы?

Элиза кивнула:

– Я убеждена в этом. Вспомни, что произошло, когда Шарлотта столкнулась с конюхом в миссии. Вилма неожиданно подняла крик, и этот сильный мужчина внезапно оцепенел. Это и позволило нам увести мулов. Тогда я впервые заподозрила, что зеленые кристаллы по-особому реагируют на некоторые звуки.

– Боже правый! – пробормотал ученый. – Ты права! Помнишь, что случилось в саду у Беллхаймов, когда неожиданно ударил монастырский колокол?

– Точно, – усмехнулась Шарлотта. – Не случайно же догоны постоянно поют. Думаю, эти мелодии тормозят какие-то процессы в кристаллах, не причиняя никому, кроме них, никакого вреда. Ведь и оперные певцы, как рассказывают, могут разбить стеклянный бокал, взяв высокую ноту!

Они уже стояли у дальнего края скального моста. Гумбольдт обернулся. На мгновение женщинам показалось, что он вот-вот бросится обратно. Шарлотта заметила, как изменился его взгляд: глаза ученого заблестели, в них появилась искра надежды.

– Оперные певцы, говоришь? – Гумбольдт остановился, криво усмехаясь. – Если так, то мы устроим этой твари концерт, какого мир еще не видывал!

61

Джейбс Уилсон вытер мокрое от дождя лицо и взглянул на гору. Плоская вершина скрывалась за низкими тучами.

Первая часть побега позади. Он миновал вражеских воинов, пересек мост, промчался через плато и ущелье, где они взорвали возведенное догонами заграждение. А затем по узкой тропе он спустился на равнину.

Здесь он позволил себе передышку. Склон был слишком крутым, а почва слишком мокрой, чтобы спускаться верхом на лошади. Рисковать он не мог. Нельзя было допустить, чтобы его лошадь или навьюченный мул повредили ноги. Оба они были для него на вес золота. Без них до Тимбукту не добраться.

Он привязал животных под кроной баобаба и спешился. Достал флягу с водой и принялся жадно пить, запрокинув голову. Мул недовольно фыркнул.

– Ничего не получишь, – отрезал Уилсон. – Только когда доберемся до места ночевки, понял?

Воды с собой у него было литров тридцать – в бурдюках и флягах. Расходовать ее придется очень осторожно, если он хочет благополучно пересечь саванну.

Мул снова фыркнул и недовольно стукнул копытом. Уилсон убрал флягу, поднял хлыст и огрел упрямое животное по спине. Мул ответил жалобным ревом.

– Не понравилось? Теперь будешь вести себя спокойнее. А если не угомонишься, то и вечером ничего не получишь. Будешь пить вонючую жижу из какой-нибудь лужи.

Мул успокоился, но теперь заволновалась серая в яблоках кобыла. Она беспокойно стригла ушами, ржала и испуганно озиралась.

Уилсон вышел из себя.

– А ну-ка успокойтесь! – рявкнул он. – Что это на вас нашло, дьявол бы вас побрал!

Внезапно он заметил какое-то движение неподалеку. Хищник!

Зверь был не слишком велик, но его появление заставило охотника за метеоритами насторожиться. Желтоватый мех, усеянный черными пятнами, большие торчащие уши. В нос ударил отвратительный запах падали.

Уилсон стремительно обернулся, чтобы схватить винтовку, но мул, напуганный присутствием зверя и его резким движением, рванулся и поскакал, не разбирая дороги, прочь. Вместе с оружием, продовольствием и всем запасом воды.

Одновременно и лошадь взвилась на дыбы. Копыто и стальные шипы подковы пронеслись буквально в миллиметре от виска Уилсона. Он увернулся, кобыла перепрыгнула через него и скрылась в зарослях.

Оставшись в одиночестве, Джейбс Уилсон медленно выпрямился, поднял голову и осмотрелся. На него пристально смотрели десятки безжалостных, непроницаемо-черных глаз.

«Гиеновые собаки, – промелькнуло у него в голове, – хозяева саванны…»

Макс, Гарри и Патрик услышали эти звуки еще издали. Сквозь посвист ветра и мерное лопотание дождя доносились истошный визг и резкое, сердитое тявканье.

По спине Пеппера поползли мурашки. Привстав на стременах, он спросил:

– Что это по-вашему, парни?

Патрик О’Нил прислушался.

– Похоже на гиеновых собак. Опасные твари! Нам лучше держаться от них подальше.

– Погоди! – Гарри Босуэлл напряженно прислушивался. – Я узнаю этот звук! Так они тявкают, когда загнали жертву. Однажды в Южной Африке мы наткнулись на этих тварей, окруживших раненую антилопу. Этот лай означает: «Все сюда, ужин готов!».

– Давайте уносить ноги отсюда, – сказал Патрик. – А не то мы сами окажемся в их меню!

Гарри и ирландец уже готовы были повернуть лошадей, но тут до ушей Макса донесся звук, не похожий на визг собачьей стаи.

– Минутку! Кажется, я слышу человеческий голос. Кто-то зовет на помощь.

– Человек? – всадники переглянулись. – Уж не Уилсон ли там?

Охотник за метеоритами угодил в ловушку. Гиеновые собаки не позволяли ему сделать ни шагу. Особенно выделялся вожак стаи, хитрый и злобный дьявол. Уилсон уже пару раз достал его острием шпаги, но либо эта тварь не чувствовала боли, либо шкура у нее была такой толстой, что клинок не причинял ей вреда.