Книга Князь Благовещенский - Виталий Останин

Блин! Блин! Он совсем не так действует, как я ожидал! Никакой зелени – только чернота! А чего ты ожидал, кретин? Что он не сделает выводов из драки у гостиницы? Что столь мощный и опытный маг будет действовать шаблонно и предсказуемо? Идиот! Это только ты на такое способен! Прокатило один раз и решил, что так будет всегда! Дядя Ваня похвалил и ты решил, что станешь основателем новой школы магии?

Следом за кинжалом на щит обрушился настоящий град из небольших черных сгустков. Они расползались кляксами по голубому, разъедая его и закрывая мне обзор. Перед тем как щит стал полностью непрозрачным от атакующих аспектов итальянца, я успел заметить, как сперва Евсеев, а затем и его люди, отключают сферы и огненными атаками рвут черные щупальца.

Я запаниковал. Просто стоял, спрятавшись за щитом, автоматом восстанавливая защиту там, где она прохудилась, и ничего больше не делал. Даже не отбивался – меч черной ржой разъело махом, а я и не подумал его восстанавливать. Какой смысл? Вся моя, с позволения сказать, стратегия, была построена на противостоянии эфира и смерти – аспектов голубого и зеленого цветов. А когда она не сработала, я растерялся.

В прорехах между черными, расползающимися по щиту пятнами, мелькало лицо убийцы. Он довольно улыбался.

А ведь княжич прав был – не хотел смертец уезжать! Подчинился приказу Ватикана или Потрошителей, но сделал это нарочито, для галочки. Так, чтобы осталась возможность приказ не выполнить. Мол, попал в засаду, пришлось драться. Заодно и заказ сумел выполнить – устранил все цели.

Антошин, вот ты о чем вообще? Что за пораженческий настрой! Схоронить себя уже успел? Пару плюх получил, дельце не по плану пошло и все – лапки кверху? Ну уж нет, дружочек! Он сменил тактику, но и я на такое способен! Думай! Мозг – это все что у тебя есть! Магия… Магия – это бонус!

Черный хорошо работает против голубого, а вот голубой против черного – не очень. Но красный, если судить по действиям дэберов, с черным справляется неплохо. Вон как быстро сгорают черные сгустки! И как защита, кстати, он тоже хорош – Евсеев только что смахнул в сторону чернильные кляксы, выпущенные в него итальянцем. Значит, красный. Ярость! Этого добра я в своей душе могу наскрести не одно ведро!

Потянувшись к красному, я было решил атаковать пульсаром, но вовремя вспомнил, с каким пренебрежением палач его отбил в прошлый раз. И вместо этого, повинуюсь скорее импульсу, чем разуму, выдохнул струю пламени прямо в лицо противнику. Как, мать его, дракон! Визуализация – это же просто развитое воображение, верно? Огонь даже губ моих не опалил, зато выжег бросаемые в меня черные сгустки и, о чудо! слегка опалил крашеные волосы миланца! Заставив его сделать шаг назад.

Больших повреждений, правда, палачу нанести не удалось. Ватиканский выкормыш закрылся руками, сложив их в косой крест, затем резко распрямил их, и теперь уже мне в лицо полетели крохотные капли огня – я закрылся от них голубой сферой даже не успев подумать. Тут и дэберы подоспели, слаженно ударив кто черным, кто красным с разных сторон. И неугомонный Мишико зайдя на третий заход, попытался навязать смертецу ближний бой.

Черт! Да из чего же он сделан, палач этот? Грузин не добрался до противника каких-то трех шагов, как земля под ним разверзалась и берса окутал клубок черных щупалец. Атаки спецназа тоже не нанесли ему никакого ущерба – они просто отмахнулся от атакующих аспектов и они разворотили один из припаркованных у противоположной от турфирмы стороны джип. Инстинктивно глянув туда, я заметил, как Самойлов, нацепив на лицо маску смертника, бежит к месту схватки.

Вот его тут только не хватало! Тут куда более мощным магам мало что светит, а этот!.. Герой, мать его! Но надо было как-то отвлечь убийцу от нового действующего лица и я создал два эфирных копья. Оба они увязли в черной ряби, которую смертец возвел между нами, но задачу свою выполнили – миланец опять сосредоточился на мне.

Евсеев, пока его люди хлестали колдуна черными молниями, явно готовился к применению чего-то более серьезного: замер, вытянул руки перед собой, будто держа в них невидимый футбольный мяч. Между ладонями появилась и стала расти настоящая шаровая молния, только не белого, а черного цвета. Применение данного аспекта явно требовало большего времени, оттого коллеги главного дэбера лупили по палачу без остановки. Что он там собрался учудить, я не понимал, но выглядело опасно. На всякий случай, я стоял ближе всех к смертецу, даже усилил защитную сферу, а то зашибет отдачей – вот хохма-то будет!

С начала боя прошло, наверное, не больше двух минут. Но я уже вымотался, как будто орудовал ломом и кувалдой не менее часа. Дэберы тоже выглядели измученными, все ж таки, дар они, в отличие от меня, применяли безостановочно, а запасы силы у них поменьше моих были. Пусть бы и пользовались они даром не в пример толковее. Один только смертец, в изодранном синем костюме, с разбитыми, но как-то держащимися на носу очками, с опаленными волосами и бровями, выглядел довольным и совершенно не усталым.

Он как-то умудрялся защищаться и атаковать одновременно. Это бы даже вызвало у меня уважение – в другой раз, конечно! Сейчас ничего, кроме злости, я к итальянцу не испытывал.

Евсеев, наконец-то, доделал свою портативную черную дыру и отправил ее в полет к миланцу. Сгусток тьмы плыл по воздуху медленно, огибая дэберов, как мыльный пузырь со встроенным наведением на цель. Вот он приблизился к убийце на пять шагов – берс в это время разорвал держащие его щупальца и полез из дыры в земле; вот на четыре – Самойлов пронесся мимо меня и попытался ударить палача эфирными клинками в грудь; на три – я еще раз выдохнул огонь и, защищаясь, итальянец пропустил скользящий удар Глеба; два – появившийся, наконец, зеленый жгут хлестанул по следователю и я едва успел прикрыть его щитом; один – спецназ скрестил на противнике черные молнии…

Шаровая молния или, как она там называлась, подплыла к спине убийце и рванула. Без звука и прочих спецэффектов, она в какой-то миг увеличилась в размерах, раз, наверное, в пять. На миг чернильное пятно поглотило миланца, да и мне бы досталось, не будь я готов к чему-то подобному. Глеба с Мишико тоже задело, но самым краем. Затем чернота исчезла, оставив поле боя без изменений. То есть, убийца по-прежнему стоял, где стоял, и не выглядел при этом более поврежденным, чем до применения шаровой молнии.

Палач выругался – тут без переводчика было понятно, что он именно выругался – отрастил зеленые плети из рук и пошел махать ими, как взбесившийся вертолет. Вот и чего, спрашивается, так долго было готовиться с этим пузырем, если дело кончилось… Да даже пшиком оно не кончилось! Не было пшика!

– Федя заблокировал ему черный! – уворачиваясь от зелени, крикнул Глеб. Специально ведь для меня пояснил. – Он ему недоступен несколько минут!

А! Тогда все хорошо! Вот что значит опыт – никакая сила это не исправит. Евсеев понял, что смертец сознательно не использует аспекты смерти из-за прошлого неудачного их применения, и создал заклинание, которое забрало у него возможности работать с тьмой. И это значит – ваш выход, господин Антошин!