Книга Ошибка Коперника. Загадка жизни во Вселенной - Калеб Шарф

Иными словами, любое мыслящее живое существо в любой точке Вселенной всегда будет усматривать в собственных обстоятельствах нечто уникальное – считать, будто они глубоко специфичны и будто, пойди все иначе, шансов на возникновение сложной жизни не осталось бы. Сопротивляться подобной предвзятости, наверное, невозможно – и неважно, редко встречается сложная жизнь или ее везде как грязи. Пока мы не сумеем либо открыть жизнь на какой-то другой планете, или каким-то образом исключить такую возможность полностью, любые апостериорные рассуждения об уникальности наших обстоятельств практически лишены смысла. Чтобы проще было представить себе эту логику, можно задаться вопросом: имеет ли смысл утверждать, что существование предмета, который вы сейчас перед собой видите, крайне маловероятно, или лучше сказать, что у вас, вероятно, недостает знаний, чтобы судить о том, как этот предмет возник? Лично мне выбор ясен.

Если мы становимся сторонниками той или иной теории, то очень дорожим ей, однако давайте проясним: мы говорим не о том, чтобы ответить на вопросы, редко возникает жизнь или нет и действительно ли Земля – уникальное прибежище для нее. Чтобы дать этот ответ, нам нужно больше информации. Здесь мы утверждаем лишь, что, каким бы ни был ответ, нам всегда будет казаться, что мы поймали пресловутый бейсбольный мячик и шансов на это было один на триллион.

Я уже говорил о том, что фундаментальная природа биологического разума еще плохо изучена, и поэтому рано утверждать, что его возникновение – неповторимое событие в череде крайне необычных. Существа вроде легендарных головоногих, возможно, еще докажут нам, что это ошибочное предположение. Подобные же сложности возникают и ниже по цепочке, когда речь идет об условиях на планете, необходимых для возникновения сложноклеточной жизни. А насколько необходимы были именно те биологические и космологические обстоятельства, в которых очутились мы, люди? Мне приятнее предположить, что все не обязательно должно было сложиться так, как на Земле. Однако нам придется подождать, прежде чем мы сможем подтвердить или опровергнуть эту идею.

* * *

Когда мы думаем о планетах с другим происхождением и другой физико-химической историей, о биологических событиях и эволюционных путях, которые кажутся нам маловероятными, то наталкиваемся на ограниченность собственных знаний. В следующей главе, которая станет последней в этой книге, мы поглядим, где наши поиски упрутся в эту ограниченность. Но прежде предпримем еще одно путешествие, которое позволит нам взглянуть на дальние пределы наших поисков своего места в мироздании – выяснить, как мы можем ответить на вопрос о самой природе реальности, о природе Вселенной в целом, о месте в ней разума. Подобные масштабные философские рассуждения, само собой, также чреваты для неосторожного путника всевозможными опасностями.

Чтобы попробовать разобраться в природе реальности, можно двинуться в двух направлениях. Первое – внутрь, к микроскопическому и молекулярному, а затем еще глубже, в квантовый мир вещества и энергии. Второе – наружу, на огромные масштабы пространства и времени, охватывающие все звезды и галактики, вещество, темное вещество и космическое излучение. Хотя эти направления и противоположны, они, как ни странно, нераздельны. Более того, просто поразительно, сколько всего говорит нам внутренняя Вселенная вещества и энергии о внешней Вселенной и наоборот. Причина проста – самые фундаментальные компоненты реальности берутся из одной и той же шкатулки с сюрпризами. Физика великой архитектуры Вселенной такая же, как и физика атомного и субатомного мира. И нам не придется углубляться в эту невероятную науку, чтобы найти главную подсказку, позволяющую понять, почему конкретные обстоятельства нашего существования фундаментальным образом влияют на то, что мы можем узнать о мироздании, а чего не можем. Оказывается, Вселенная отнюдь не обязана открывать наблюдателю свои тайны.

Одно из величайших космологических открытий[208] за последние двадцать лет состоит в том, что расширение Вселенной – раздувание и рост самой ткани пространства, которое расталкивает галактики друг от друга, – идет с ускорением. Грубо говоря, хотя все вещество во Вселенной обеспечивает достаточно гравитационной тяги, чтобы в конечном итоге замедлить расширение Вселенной, получившее мощный первотолчок в момент Большого Взрыва, сейчас Вселенная повышает темп расширения. Чтобы подтвердить, что она ведет себя именно так, астрономы тщательно изучили то, как тускнеют яркие сверхновые с увеличением расстояния. Оказывается, этот процесс прекрасно соответствует расширению Вселенной с ускорением. Это открытие подтверждено самыми разными астрономическими свидетельствами – например, тем, что звездные скопления и группы галактик с течением времени (в космических масштабах) расширяются, и эфемерным отпечатком вещества на всепроникающем радиационном фоне Вселенной, и об этом я еще расскажу. Главное – то, что примерно 5 миллиардов лет назад Вселенная перестала замедляться и начала ускоряться.

Почему же так произошло? Самый простой ответ – мы еще не знаем, а поскольку мы признаем, что чего-то не знаем, то обозвали причину всеобщего ускорения неожиданно честно – «темной энергией», в честь собственной темноты и невежества. Хороший вариант состоит в том, что это энергия вакуума как такового – зыбучего океана «виртуальных» пар частиц, которые то возникают, то исчезают вследствие фундаментальной природы квантовомеханической неопределенности. Этот океан обладает странными свойствами, например, создает отрицательное давление – испускает отталкивающее гравитационное поле. Расширение Вселенной просто создает место для того, чтобы «плотности энергии вакуума» становилось все больше и больше, и в результате она начинает преобладать в балансе космических энергий и расталкивает пространство еще дальше.

Чем в результате окажется темная энергия, мы пока не знаем, но сегодня она составляет около 70 % общего количества энергии во Вселенной, и, если опустить подробности, можно сказать, что, похоже, она никуда не денется. Как выясняется, это приводит к колоссальным последствиям для того самого периода космического времени, в котором нам с вами выпало жить.

В 2007 году физики Лоуренс Краусс и Роберт Шеррер[209] опубликовали крайне интересное и скандальное исследование на эту тему. Они изучали, как влияет расширение Вселенной на астрономические наблюдения тех или иных ее обитателей, а конкретно – почему Вселенная будущего повернется к космологам, если такие найдутся, совершенно иной стороной.