Книга Мастер големов - Михаил Михайлов

Старшего над стражниками не взволновало ни в малейшей мере, что доставленный им груз остался нетронутым, а вот его спутника, рыцаря Ласата, это буквально взбесило. Дошло до того, что он отказался сопровождать Марга обратно в город.

– И груз я тебе не отдам! Мне было приказано вручить големов для зачарования, потом получить амулеты подчинения и доставить их в Траглар! Нет чар – нет груза! – в запале заявил он.

– Совсем больной, – очень тихо, чтобы благородный не расслышал его слов, произнес под нос Вуррт.

– Я освобождаю тебя от этой почетной обязанности. У Ардана можешь потребовать неустойку, – ухмыльнулся Костя.

– Да я… – вспыхнул его оппонент и тут же угас, увидев, как из ворот выходят боевые големы – «стрелки», «пауки» и два древних «легионера», способных дать фору полудюжине аналогичных современных созданий.

– Ого! – удивленно воскликнул стражник. – А в прошлый раз я не видел их.

– Время течет – мир меняется, – ответил маг.

В Трагларе Костя первым же делом наведался к Ардану Рашу, огорошив тем, что в ближайшее время скакунов-големов делать не будет, не до них ему.

– А чтобы мастера не простаивали вместе с подмастерьями, пусть по этим чертежам поработают, – под конец своей речи заявил землянин и положил перед купцом папку с чертежами.

Тот тяжело вздохнул, нехотя взял вещь, раскрыл и начал медленно просматривать листы бумаги. И с каждым новым прочитанным документом его брови поднимались все выше.

– Драконы и демоны всех миров, Кост, что это?! Синяя сталь! Поющая гномья сталь! Черная бронза и белая бронза-паутинка! Стеклянная сталь! Да откуда я возьму такое богатство? Тут же не иголки нужно сделать, а… – Купец вытащил несколько листов и зачитал: – «Нагрудная левая верхняя пластина: черная бронза – первый слой, паутинка – второй слой. А вот еще: защитная пластина номер три: правое предплечье – черная бронза и синяя сталь… размеры…» – да это же!..

Не договорив, Раш в изумлении уставился на мага.

– Кост, драконы тебя побери, ты ограбил императора? Я давно так не удивлялся, как сегодня, – выдохнул он, потом посмотрел на бумагу в своей руке, вернул листы в папку и бережно закрыл ее, завязав на тонкий шнурок. – Сколько в этой партии будет големов? Когда графиня об этом узнает, то первого же она заберет себе…

– Она не должна узнать, – торопливо перебил его землянин.

– Не выйдет, – покачал головой Ардан и огорченно цокнул языком. – Никак не выйдет. В мастерских хватает соглядатаев от леди Чемтэр. Через час она будет знать все!

– А есть места, где можно сделать эту работу тихо, без огласки?

– В Трагларе? Нет, – развел руками купец, – здесь все находится в графских руках. Да и не найдешь ты второго места, где столько мастеров и инструментов высшего качества.

– Тогда придется рискнуть, Ардан. Голем этот будет выполнен в одном экземпляре, забрать его не позволю, даже если придется начать войну против всех.

– Ты сумасшедший, сэр Кост Марг.

Купец тяжело вздохнул, положил ладонь на папку и несколько раз постучал по толстой коже кончиками пальцев.

– С ездовыми големами все кончено? У тебя новая игрушка?

– Не знаю, Ардан, не знаю, я… – Парень запнулся на секунду от внезапно пришедшей в голову мысли. – Хм, а пожалуй, я знаю, как откуплюсь от графини. Отдам ее магу все чертежи до последнего листочка, пусть Гербед дальше с ними возится. Продам ему свою долю в изготовлении хсургов.

– И тогда конец моей прибыли, – проворчал Ардан. – Не забывай, что у нас договор на троих. Шаан-Ри, может, и плевать на это хотел, но вот мне будет неприятно. Гербед вцепится в чертежи, как клещ, и раз весь процесс будет зависеть от него, то рано или поздно я останусь без выплат по хсургам…

– Барышам, ты хотел сказать? Гербеда ты ведь просто к слову приплел, так? – подмигнул ему Костя, настроение которого начало улучшаться. – Признавайся, сколько на мне заработал сверх тех выплат, которые обговорены?

– Кост, да как ты мог такое даже подумать, не то что сказать?!

– Ну-ну. Скажи еще, что за очередность тебе дворяне не платят…

Взгляд Ардана был кристально честен и беззвучно корил своего молодого собеседника за его слова.

– Ладно-ладно, не смотри на меня глазами кота Шрека, – выставил тот ладони вперед, словно отгораживаясь от упреков, – пусть так, верю я тебе, верю.

– Сэр Марг…

– Хватит уже, Ардан, – поморщился молодой человек, – чесслово, хватит. Давай теперь о делах поговорим.

– Давай.

– Сколько возьмешь за этот заказ, за максимально быстрое изготовление?

– Нисколько, мы же друзья.

– А-а, ну да, ты же и так на мне неплохо наварился – видно, даже совесть проклюнулась.

– Кост, какого дракона… – Раш начал свирепеть, лицо пошло пятнами.

– Да шучу я, успокойся ты… – рассмеялся землянин. – Что мне то золото, когда я имеющееся-то не знаю, куда потратить. М-да… кстати, я хочу тебе кое-что показать. Вещи древние и принадлежали непростым людям, все с магическими чарами. Мне нужна консультация твоя, как великолепного коллекционера и знатока изделий старых мастеров.

– Признаюсь, мне уже интересно, – потер ладони Ардан. – Показывай скорее.

– Скажи слугам, чтобы пригласили моих спутников.

Хозяин прикоснулся пальцем к бронзовой золотистой пластине на столе. Никакого звука гость не услышал, но через минуту дверь открылась, и на пороге показался пожилой мужчина в яркой ливрее из парчи и шелка.

– Урис, позови спутников господина Марга…

– Со всеми вещами, – подсказал Костя.

– С вещами, – подтвердил его слова купец.

– Да, господин, сейчас все исполню.

Прошло пять минут, прежде чем он вновь появился на пороге кабинета; посторонившись, пропустил внутрь Рефда и Ракста, после чего шагнул обратно в коридор и прикрыл за собой дверь.

В руках у подчиненных мага был увесистый ларец из темного дерева с кучей бронзовых уголков, заклепок и полосок, каждая из которых была зачарована. Длиной шестьдесят сантиметров, в высоту – сорок, вместе с остроконечной крышкой, и шириной чуть меньше тридцати. В таких дочки и жены лавочников, небогатых купцов и нищих дворян хранят шитье, рукоделье и недорогие украшения.

Ларец был поставлен на стол, после чего Костины телохранители ушли, оставив мага и купца наедине.

– Смотри. Что скажешь?

Костя откинул крышку и продемонстрировал его содержание Рашу.

– Ты. Умеешь. Удивлять, – отделяя каждое слово, произнес Ардан, потом взял из ларца первый амулет в виде двойного креста из золота с десятком мелких рубинов и изящной мелкой чеканкой. – Вот это орден Последнего Солнца. Им награждали гвардейцев, которые пошли в бой, из которого было невозможно вернуться. Но выжили и принесли победу. Погибшим обычно давали похожий орден из черненого серебра с черными опалами, передавали старшему сыну, жене или матери воина-гвардейца. Заклинания, наложенные на этот орден, защищали от нескольких сильных ударов меча, от большинства ядов, от ментальной магии самого высокого порядка. Или вот этот орден. – В руках купца оказалась овальная выпуклая пластина чуть меньше куриного яйца. – Личный знак участника Горной войны. Во время смуты один из легионов с сотней имперской гвардии встал заслоном на перевале… мм, нет, не вспомню сейчас название, они должны были продержаться несколько дней против тысяч и тысяч кочевников, которые собрались пограбить империю, пока ту раздирало на части междоусобицей после смерти старого императора. Простояли два месяца, ведя в горах настоящую войну, закрывая даже самые маленькие тропки и держа перевал намертво. К кочевникам присоединились несколько племен горных орков, но и с ними раздавить легионеров не вышло. Четыре с небольшим тысячи солдат, именно такова была численность легиона мирного времени, сдержали двадцать тысяч кочевников и более двух тысяч горных орков. Сражения прекратились с наступлением холодов, метели и морозы заставили степняков вернуться в горячие пески, а орков – уйти в свои хижины, чтобы не дать умереть от голода своим семьям. Новый император оценил крепость духа и умения солдат легиона, приказав выпустить отличительный знак, наградив им выживших. Легионерам сделали из кровавой стали с сапфирами, гвардейцам, которых выжило меньше десяти, – из электрона с голубыми гранатами. Знаки защищали от холода, от ядов, помогали видеть в темноте и различать живое существо – зверя или разумного, сидящего в засаде.