Книга Пламя в твоих руках - Марина Эльденберт

— Спокойной ночи, Леона.

— Спокойной ночи, — тихо сказала я.

Скользнула в квартиру, привалилась лбом к закрывшейся двери. Кровь отхлынула от лица, от рук и вообще отовсюду, откуда только можно. Сердце колотилось так, словно я пробежала спринт на Соурских играх и взяла золото.

В прихожую со скрежетом на повороте вылетел Марр, ткнулся носом в пятую точку и радостно клацнул зубами.

— Леа! — судя по всему, Танни кричала с кухни. — Я тут печенек купила. Хочешь?

— Печеньки на ночь вредно!

— Зануда!

— Сейчас приду!

Потрепала по голове соскучившееся чудовище и уселась на тумбочку — снимать сапоги.

Сейчас, когда собственный голос больше не вел за собой, когда руки Рэйнара не лежали на плечах, обжигало другим.

Мыслями.

Что, если мою семью так и не найдут?

Что, если мы с ним снова окажемся в разных мирах?

Осознанием.

Осознанием того, насколько глубоко он… во мне. Когда мы вместе, это как дыхание, как жизнь, как биение сердца. Что я буду делать, если прервется пульс? Если однажды ему придется жениться — пусть даже не на Ирргалии, а на ком-то другом? На иртханессе с более сильной кровью, родившейся в полной семье, с юных лет владеющей огнем. Если у него появится другая…

Как я буду дышать тогда?

Здание Мэйстонской оперы — пожалуй, одно из немногих зданий, сошедших с небес на землю. Во время ландсаррского налета оно серьезно пострадало, но было полностью восстановлено. Плавные изгибы крыши, арочные окна с асимметричными рамами — правда, стекла в них сейчас значительно прочнее. Расположено оно на площади Искусств, в самом сердце города, над ним проходят крупнейшие аэромагистрали и тянутся пешеходные мосты-переходы. Иглы небоскребов пронзают небо, но здесь, на выложенной кремовой плиткой площади, кажется, что ты оказалась в другом столетии. Особенно когда здесь проходят голографические выставки античных скульптур или живописи прошлых веков.

Вторым украшением площади был музыкальный фонтан в виде факела, который возвышался до верхней арки. Когда не поют в опере, поет фонтан — оперные теноры и сопрано со всех уголков мира звучат под мощные всплески воды, бьющие ввысь. Летом по вечерам на площади собирается множество людей — в отличие от оперы на фонтан можно посмотреть совершенно бесплатно. А посмотреть есть на что: когда расцвеченные огнями столбы воды взлетают в небо, чтобы обрушиться вниз тысячами пенных брызг, замирает сердце. Девчонкой я часто приходила сюда — сидела на дальних скамейках, глазела сквозь подбиравшуюся поближе к зрелищу толпу и представляла, как однажды войду в арочные двери как дива.

Вот только служебный вход с другой стороны. И парковка тоже за площадью.

Рольген подал мне руку, но я все равно треснулась головой о дверцу флайса.

— Ай.

— Осторожнее! — запоздало пробормотал Лидс.

— Угу, — прошептала я, потирая ушибленное место. — Прическа не пострадала?

По сути, на прослушивании мало кто обращает внимание на прическу. Но я все равно завила локоны и надела платье, которое — как по мне, идеально отражает образ Люси. Легкое, с тонкими бретелями, с летящим бледно-голубым атласом юбки. Сейчас под этот бледно-голубой атлас знатно поддувало даже в теплом пальто, и кожа под чулками мигом покрылась мурашками. Да что там, я сама превратилась в гигантскую ходячую мурашку.

— Все в порядке.

— Точно?

— Точно, — заверил меня охранник.

— Эй, шустрики! — С другого конца парковки к нам уже спешил Хейд.

Волосы его слегка примял флайсоциклетный шлем, но в остальном он был бодр, свеж и весел, чего нельзя сказать обо мне. С утра я дважды облилась кофе. Первый раз — потому что рука дрогнула, к счастью, он уже успел остыть. А второй — потому что Танни решила поухаживать за волнующейся мной и сделала его сама. Но то ли в тот момент она думала о Мике, то ли что-то еще, в общем… ощущение было такое, что я заглотила горсть ягод горичинки. В итоге закашлялась, пытаясь отдышаться, уронила чашку и решила, что на сегодня кофе с меня хватит.

— Пойдем, — кивнул агент в сторону служебного входа.

Если он и удивился, что у меня машина с водителем, то виду не подал. Равно как ничего не сказал по поводу Рольгена. Разве что наградил пристальным взглядом. Объясняться я сейчас была не в состоянии, поэтому решила отложить разговор про свою личную жизнь на потом. Так или иначе, говорить с ним придется. Желательно до того, как состоится наш с Рэйнаром выход в Зингспридскую оперу.

Мысль об этом заставила коленки трястись еще сильнее. Если честно, сейчас я бы еще парочку раз постояла возле дракона, только чтобы сегодня не выходить на сцену. Вот откуда это во мне, а? Я же пою с детских лет, меня пихали во все школьные мюзиклы, но как только речь зашла о том, чтобы выйти к режиссеру, во мне проснулся дикий панический страх. Тот, когда поджилки трясутся, а во рту сухо, словно я из пустыни выползла. То ли сказывался неудачный опыт предыдущего прослушивания, то ли что-то еще, но сейчас во мне закончились связные слова. И мысли тоже. Живот скрутило, а ноги стали тяжелыми, как арматурные опоры.

— Ты лучшая, — сказал Хейд.

— Угу.

— Если я говорю, значит, так и есть. Поешь ты роскошно. Осталось просто выйти и сделать то же самое перед крутыми дядьками.

Рольген улыбнулся. Не знаю, что его позабавило.

— Надеюсь, меня вызовут одной из первых, — пробормотала, обращаясь скорее к себе.

Терпеть не могу ждать.

— Тут уж как повезет, — хмыкнул Хейд.

Мы оказались у дверей, и они распахнулись, пропуская нас в холл. Сегодня здесь было людно: претендентки прибывали одна за другой. Поскольку мы замешкались, нас обогнула изящная светловолосая девушка и впорхнула внутрь.

— Удачи! — Рольген снова улыбнулся — на сей раз ободряюще.

— Спасибо. — Удержалась от порыва его обнять, потому что это означало бы вцепиться руками и ногами.

— Жду звонка.

Хейд снова окинул меня пристальным взглядом — вот поразительно, как различается пристальный взгляд в исполнении Халлорана и его. В глазах агента я всегда ловила этакий профессиональный интерес, разве что с легким оттенком личного. Взглядом Рэйнара можно было пригвоздить к стене и провести сканирование одновременно.

Мы прошли в холл и направились к стойке регистрации. Миниатюрная блондинка уже получила пропуск: окинула меня оценивающим взглядом, раскрыла плечики, как бабочка крылья, и процокала к турникету. Стоявшая справа темноволосая участница хмурилась, рылась в сумочке, охранник терпеливо ждал.

— На прослушивание? — уточнила суровая девушка в униформе, когда мы протянули ей документы для проверки записи.