Книга Личный враг князя Данилова - Владимир Куницын

– Не соглашусь! Но Машу мы могли бы отправить.

Каранелли молчал. Прав Данилов. Во всем прав! Вот к чему страх приводит. Если бы сразу, когда Алешку принес лечиться, спросил бы у дерева – как выбраться можно – глядишь, к утру и поспело бы это самое транспортное средство.

– Ладно, командир! Кто же знал заранее, что немцы в поле линию фронта поставят, да ракетами будут всю ночь в небо палить. А когда прибудет экипаж? Ты не спросил?

– Через десять часов.

– Да! Столько нам не продержаться.

– Да я не собирался держаться. Хотел им несколько военных хитростей показать.

– Ну так показывай. Ты же Артист! – усмехнулся Данилов.

– Покажу! – решительно сказал Луи. – Николай! Давай шашку оставим!

– Нет!

– Я все понимаю. Это не только хорошее оружие. Это символ доблести Московского драгунского полка. Но согласись, солдат вермахта с шашкой будет выглядеть не очень убедительно.

– Нет!

– Да! Да, князь!

Данилов молчал. Что делать, если прав Луи? Какой смысл спорить.

– Давай оставим ее на хранение дереву. Вернемся через три месяца и заберем.

– А вернемся?

– Конечно. А знаешь почему?

– Нет.

– Во-первых, нас здесь не ждут. Во-вторых, здесь тайники, которые фрицы вряд ли найдут. И, в-третьих, чтобы нас окружить в этом лесу, нужно опять выделять целый полк.

– Я так и не понял ничего с этим полком. Так им на сотню партизан три дивизии понадобятся.

– Если честно, мне тоже ничего не ясно. Только некогда уже загадки разгадывать. Теперь нам, чем больше фрицев, тем лучше.

Каранелли взял шашку из рук Николая. Еще с вечера он присмотрел дупло в соседнем дубе. Сейчас уверенно нащупал и опустил оружие вместе с ножнами.

Друзья двинулись в сторону лагеря. Сначала молчали, потом вдруг Каранелли положил руку на плечо Николаю.

– Князь! Я хотел тебе про Машу…

– Не нужно! Мне и так все ясно! Ты был честен, на дуэль вызывать не собираюсь. Поэтому если не хочешь ковыряться у меня в душе, то лучше молчи!

– Хорошо.

По дороге до бивуака они не проронили ни слова.

XI

Перед рассветом Луи разбудил отряд. Сам он уже переоделся в немецкую форму.

Каранелли объяснял диспозицию. Роща, в которой они находились сейчас, выступала в поле длинным сужающимся клином. Таким образом, большой кусок пространства оказывался как бы разделенным лесом на две части. Северная, прилегающая к Днепру поляна, здесь была отделена от реки кустами. Южная превращалась в широкое поле, которое через холмы вело в Ляды.

– Что нужно сделать, – ровным голосом говорил Каранелли. – Князь откроет огонь из пулемета с дистанции двести-двести пятьдесят метров. Лично я надеюсь, что вся техника перекочует с северной поляны на южную. Наш мотоцикл выедет из леса, последует за противником, но ввязываться в бой, разумеется, не станет. Его задача, под общий шум проехать вдоль Днепра и незаметно уйти за линию немецкого оцепления. На сколько хватит горючего?

– Километров на сорок, – ответил Лемешев.

– Отлично! Я хочу напомнить всем, кто поедет на мотоцикле: главное – это не ввязываться в бой! Колганов!

– Я, товарищ Артист!

– Мотоцикл поведешь ты. С тобой поедут рядовой Чернобровый и ефрейтор Золиня.

– Нет! – воскликнула Маша. – Я здесь останусь…

В воздухе повисла неловкая тишина. Положение спас Лемешев.

– Ефрейтор! – голос носил налет официальности. – Вам предстоит занять место, на котором вы будете меньше всего мешать остальным выполнять поставленные задачи. Это ясно?

Он почувствовал благодарный взгляд Каранелли. Уйти на мотоцикле – самый реальный шанс.

– Выберите плащи! Прямо сейчас. Теперь задача для остальных. После того как мы устроим в южной части переполох, чтобы мотоцикл мог свободно уехать, быстро отходим. Минут через пятнадцать-двадцать рощу окружат плотным кольцом. Потом немцам придется лезть вовнутрь. У нас несложная задача – присоединиться к ним и помочь в поисках самих себя. Дальше по обстоятельствам.

Голос Каранелли звучал спокойно и уверенно. Какая мелочь – затеряться среди солдат, прочесывающих лес. Хотя у самого кошки на душе скребли. Не так-то это и просто!

– Надеюсь, Маша, ты понимаешь, что среди немцев, которые пойдут в рощу, вряд ли будут женщины?

Каранелли замолчал. Никто не возражал, не чему.

– Потому прошу всех готовиться. Я остаюсь на позиции рядом с теми, кто поедет на мотоцикле. Остальные с Князем и Лемешевым. Но никому не высовываться! Собираемся здесь. Все ясно?

– Ясно, – отозвался Данилов.

Немцы начали, едва рассвет полностью завладел небом. Росы не было, мрачное небо хранило воду для другого случая. Отдаленный звук моторов постепенно приближался, и вскоре немцы выдвинулись к роще, в которой их ждали партизаны. На северную поляну надвигалось штук семь мотоциклов, следом ехали два грузовика. Видимо, от предыдущей рощи, в которой Данилов лазил на дерево, топтать сапоги было лень, и все забрались на транспорт.

Пулемет ударил, едва первые мотоциклы достигли лесного клина, торчащего в поле. И почти сразу, как по команде, грузовики повернули влево, уходя на юг. Следом развернулись мотоциклы. Но два остались стоять на месте, двигатели работали на холостом ходу. Пулеметы слепо шарили по лесу.

Охота на русских изрядно успела надоесть фрицам. Особенно сегодняшней ночью, которую пришлось провести без сна. Это раздражало – не спать целую ночь из-за горстки партизан. В слух о том, что они сумели вывести из строя половину батальона, верить никто не хотел. Все мечтали поскорее покончить с русскими. Потому, когда в южной части рощи раздались пулеметные очереди, это больше обрадовало, чем огорчило. Здесь они, отродье бандитское!

Курт Хайнц, сидящий за рулем мотоцикла, с удивлением увидел, как откинулся вдруг пулеметчик соседа. Он обернулся к своему. По лицу солдата текла кровь. Курт лишь успел включить первую передачу, потом его ослабевшая рука медленно отпустила сцепление. Тело наклонилось в сторону другой ручки, непроизвольно повернув сектор газа наполовину. Мотоцикл рванулся вперед, мертвый экипаж затрясся на сиденьях. Через несколько секунд водитель свалился на землю. Нога попала под заднее колесо, но и это не остановило тяжелую машину. Другой мотоцикл так и остался стоять на месте – Каранелли стрелял очень быстро. Хотя на нем сидели трое.

– Пора! Колганов, заводи!

И всего несколько секунд, чтобы попрощаться.

– До встречи, Артист!

– До скорой встречи, Маша!

Торопливый поцелуй на губах. Лемешев прав – твое место там, где меньше всего будешь мешать. Проявишь своеволие, и кто-то может погибнуть напрасно. Только врала все Маша. Не будет никакой встречи! Именно в эту секунду женская интуиция подсказала, что они видятся в последний раз. Но уверенность, продиктованная той же интуицией, говорила, что жить им еще долго-долго. В какой-то миг Маша вдруг точно поняла, что видит линии судьбы – свою и Артиста – на долгие годы вперед. Увы, больше никогда не пересекающиеся.