Книга Реликвия Времени - Ральф Макинерни

Вскинув руки, он закатил глаза:

— Как ты узнала?

— Потому что ты весь сияешь.

— Ты вспомнила про мои часы?

Когда они лежали в постели в темноте, Нил нажал на кнопку наручных часов, освещая циферблат. Увидев реакцию Катерины, он обрадовался, как ребенок. «Это настоящий „Ролекс“».

Нил стал серьезным:

— Если хочешь, брат Леоне все еще в часовне.

Он это серьезно?

— Ты вдавался в подробности?

— Дорогая, достаточно самых туманных намеков. Исповедники редко проявляют любопытство.

— Тебе лучше знать.

— Дорогая, не откладывай. «В сию ночь душу твою возьмут у тебя».[79]

— Одну только душу?

Благочестиво сложив руки, Нил закрыл глаза. И тотчас же открыл.

— Что здесь происходит?

— Помимо наплыва докучливых кающихся грешников?

— Очень хорошо. Аллитерация — душа языка. Если не сказать — тело. Нет, я имею в виду, кто здесь?

— Ну, например, Игнатий Ханнан. Ты с ним знаком?

— Он здесь? Значит, это на одном из его самолетов Трэгер летал в Мехико. А сам Трэгер не объявлялся?

— Лучше спроси у Клары. Двое других приехали вместе с Ханнаном.

— Ты видела толпу за воротами?

— Нил, я понятия не имею, что здесь происходит. И, сказать по правде, мне на это наплевать.

— Ну же, ну же. На самом деле ты так не думаешь.

— Джейсон Фелпс выставил меня из своего дома посреди ночи.

Адмирари нахмурился:

— Он мне говорил.

— Ублюдок! Мне хотелось треснуть его чем-нибудь тяжелым. Орал на меня, как ветхозаветный пророк, с искаженным лицом, брызжа слюной. Но я покорно поднялась к себе в комнату, собрала кое-какие вещи и ушла.

— И приехала сюда?

— Слава богу, здесь есть Клара.

— Да уж, да уж.

— Одна моя половина по-прежнему хочет отправиться к этому старому козлу и совершить какое-нибудь насилие.

— Прислушайся к другой половине. Открой клапан, выпусти пар.

— Ты предлагаешь как ни в чем не бывало двигаться дальше?

— Других вариантов нет.

— Ты сам собираешься поступить именно так?

Нил смерил ее взглядом:

— Катерина, ты же знаешь, что у меня есть жена.

— О, перестань. Я просто пошутила.

— У тебя это хорошо получается.

— Я расскажу это твоему исповеднику.

Они вышли на улицу и направились к часовне, однако Катерина позаботилась о том, чтобы обойти ее стороной. Несмотря на внешнюю браваду, она не столько злилась на Нила, сколько была поражена тем, что он преклонил колени и исповедался в их грехе. И получил прощение. Когда-то Катерина верила в это. «Кому простятся грехи, тому простятся».[80]Только представить себе, как она войдет в часовню, подойдет к священнику и все ему расскажет, признается во всех своих прошлых грехах. Самыми туманными намеками, как посоветовал Нил, но признается в них Господу Богу. Неудержимой волной нахлынули все те чувства, которые Катерина испытала в Индианаполисе на похоронах Ллойда, увидев Джудит и остальных, чистых, как золото. Как она могла решить, что Джейсон Фелпс сможет излечить ее от желания снова стать той невинной девочкой, какой она была давным-давно?

Они дошли до тропинки, ведущей к дому Джейсона Фелпса, и вдруг им навстречу появился Мигель Арройо.

— Где дон Ибанес? — сразу перешел он к делу.

— В доме.

— Я должен с ним встретиться. — Однако прежде чем поспешить дальше, Арройо спросил: — Трэгер здесь?

— На мой взгляд, это самое маловероятное место, где его можно встретить, — сказал Нил.

Арройо побежал дальше. Они сели на лужайке и закурили.

— Приезжает моя жена.

— Издалека?

— Она будет здесь завтра утром.

— Значит, у нас есть время.

— Прекрати.

Катерина накрыла ладонью его руку:

— Девушке уже нельзя пошутить?

— Подурачиться?

— А теперь уже ты прекрати. Я рада, что твоя жена приезжает. Тебя нельзя отпускать гулять одного.

— До тех пор, пока я могу гулять один.

— Ты невыносим. Подумать только, ты только что из исповедальни! — Катерина направилась к тропинке. — Мне нужно сходить туда и забрать свои вещи.

Она остановилась, словно приглашая Нила пойти вместе с ней.

— Будь осторожна.

— Скорее он должен бояться меня, чем я его.

X

«De nada»

Трэгер выехал со стоянки перед штаб-квартирой «Справедливости и мира», петляя между патрульными машинами, брошенными поперек дороги с распахнутыми дверями и включенными мигалками на крышах. Доехав до улицы, он замялся. Направо или налево? Мимо сплошным потоком проезжали машины, водители глазели на спектакль, так что, казалось, лучше было ехать направо, но тут в просвет в транспортном потоке Трэгер увидел на противоположной стороне стоянку перед приютом для бездомных, похожим на казармы. Быстро проскочив в этот просвет, Трэгер заехал на стоянку и развернулся. Отсюда ему было прекрасно видно то, что происходило перед главным зданием.

В двери вбегали и выбегали полицейские; другие, уже побывав в здании, обегали его вокруг. Озираясь по сторонам. На лестнице появился Мигель Арройо, кричащий, упрашивающий. Трэгер почувствовал, как отнеслись к его наставлениям полицейские. Они еще не стали рассаживаться по своим машинам, но захлопнули двери. Мигалки продолжали работать, разрывая дневной свет яркими синими и красными лучами. И тут появился вертолет.

Сначала Трэгер решил, что это вертолет съемочной группы телевидения. Похожий яркий логотип, обилие красной, желтой и зеленой краски, рулевой винт серебристый. Затем он рассмотрел под вращающимися лопастями надпись. «Республика Калифорния». Хорошо хоть это были не прежние товарищи Трэгера по Конторе, если только, конечно, кто-то из них не переметнулся на другую сторону. «Вертушка» искала свободное место для посадки, но стоянка исключалась. Машина поднялась над зданием, развернулась, опустила нос и плавно приземлилась на крышу.

Трэгеру было видно окно, из которого он выбрался. Время от времени в нем появлялась голова, смотрела налево и направо, после чего вместо нее появлялась другая голова. На крыше показались вооруженные автоматическими винтовками люди. Они подходили к ограждению вдоль края и заглядывали через него. Шли минуты, десять, пятнадцать, еще… Наконец до всех дошло, что того, кого они ищут, здесь нет. Арройо теперь стоял у боковой стены здания, показывая на все еще открытое окно туалета, словно пытаясь определить, в каком направлении скрылся беглец. Он развернулся. В сторону улицы? Обилие полицейских машин исключало этот вариант. За здание? Трэгер буквально ждал, что Мигель опустится на четвереньки и начнет принюхиваться, стараясь взять след. А, наконец-то. Арройо решительно указал на пустырь справа от здания. Словно в подтверждение своего жеста он уверенно двинулся в эту сторону, и с нолдюжины полицейских неохотно последовали за ним. Было некоторым утешением видеть, что кредит доверия Мигеля у полицейских подходит к концу. Маленькая группа постояла, изучая землю, словно разведчики-индейцы, растерянно оглядываясь вокруг, затем вернулась обратно к зданию. Следом семенил недовольный Арройо.