Книга Связанные поневоле - Галина Чередий

— Ну, здравствуй, деточка. — Она улыбнулась теперь мне неожиданно открыто и пошла ко мне с распахнутыми объятиями. — Добро пожаловать в семью!

Я сглотнула, чувствуя дискомфорт на грани физической боли. Женщина порывисто обняла меня, а я стояла как деревянная, не зная, что с этим делать.

— Ну, чего ты стоишь, как истукан, сынок? Может, уже сподобишься представить нас официально? — сверкнула мать глазами на Северина.

Он встрепенулся, подошел ко мне и обнял за плечи. Его первый шок от появления родительницы, видимо, прошел, и он не только расслабился, но даже стал вести себя покровительственно. Словно я нуждалась в защите от маленькой женщины, стоящей передо мной. Хотя, если судить по его первой реакции, может, и стоило ждать от его матери чего-то эдакого, ему-то лучше знать. Уж слишком эта излучающая властность дама была непохожа на мою маму, вечно нервную и боящуюся сделать что-то не так. Воспоминание больно кольнуло в груди, усиливая мою нервозность.

— Познакомься, мама, это Юлали Мерсье, моя невеста. Прошу любить просто так и не устраивать допросов с пристрастием. — Северин чуть сильнее сжал мои плечи, ободряя. Мне, конечно, ничего не стоило фыркнуть, демонстрируя, что и без его защиты я прекрасно обойдусь. Но пока я решила наблюдать, да и моя волчица озадачилась новым персонажем. Женщина же втянула воздух, и на секунду я смутилась, представив, как разит от нас с Монтойей, да и в самом трейлере, и от развороченной постели — нашим долгим потным сексом, устав от которого мы отключились всего каких-то пару часов назад. Но потом я напомнила себе о собственном статусе в глазах любого Изменяющего облик и решила, что это не я ввалилась к ней с утра пораньше, так что нечего и заморачиваться. Мать Монтойи еще принюхалась, и ее глаза гневно сверкнули на сына.

— Ага. А еще она твоя, промежду прочим, связанная пара. Нет, ну вот я дожилась! Мой младший сын первым среди братьев нашел свою священную пару и просто забыл об этом сообщить мне! Такая мелочь не заслуживает того, чтобы ткнуть пальцем в материнский номер в телефоне? — Золотистые глаза мечут молнии, но не похоже, что это сильно впечатляет Монтойю.

Северин закатил глаза и протяжно вздохнул.

— Мама! Прекрати, черт возьми! — взмолился он.

— Молодой человек, не смей закатывать на меня свои бессовестные глаза и следи за своим языком! — ткнула женщина в голую грудь моего мужа пальцем с коротким, аккуратным ногтем.

— Прошу прощения, — почесал Северин место, куда упирался ноготь матери. — Лали, милая, познакомься, это моя мама — Лайла Монтойя.

— Очень приятно, — пробормотала я, соблюдая внешние приличия.

— Ага, ничего тебе не приятно! — фыркнула женщина. — Кому же будет приятно, когда незнакомая тетка вот так вваливается с утра! А все ты виноват! Поставил всех в дурацкое положение.

Монтойя кивнул, покорно принимая обвинение, но тут взыграло совершенно неуместное мое чувство справедливости.

— Ну, на самом деле тут не совсем вина Северина. Просто пока было рано что-то говорить о нашем связывании, там много неясных моментов, — негромко сказала я, понимая, как по-дурацки выходит.

Лайла посмотрела на меня как на марсианку, к тому же с придурью.

— Простите, дети, я чего-то не понимаю. У вас есть парные метки, и вы, судя по запаху, связанная пара? — нахмурилась она.

— Да, — ответили мы с Монтойей в унисон.

— И вчера вы объявили о том, что намерены пожениться еще и по человеческим законам? — продолжила она.

— Да, но это… — начала я.

— Цыц! — одернула меня она, и моя волчица удивленно плюхнулась на задницу. — Если вы связаны, скоро будете женаты и спите в одной постели, какие, я не пойму, еще неясности могут быть?

Лайла смотрела на нас очень сердито.

— Понимаешь ли, мама, — начал Северин, немного выступив вперед, словно пытаясь прикрыть меня от обстрела. — Дело в том, что у нас с Юлали весьма… разно протекающие жизни, так сказать. И мы еще не пришли к единому мнению по поводу того, как именно все будет дальше обстоять в наших отношениях…

— А ну замолчи, Северин! — прервала его женщина и нахмурилась еще больше. — Вы что, два великовозрастных идиота, пытаетесь мне сказать, что из-за каких-то там различий в образе жизни раздумываете о том, возможна ли совместная жизнь? Я правильно понимаю?

Среди нас двоих не нашлось добровольца, желающего ответить.

— Вы вообще соображаете, что даже размышлять тут не о чем? Вы связаны! СВЯЗАНЫ! Посланы друг другу судьбой! Благословлены! Это единственное, что должно иметь значение в ваших дальнейших мыслях и действиях. Вы получили то самое важное, что нужно ценить и беречь. Какие еще сомнения могут быть, бестолочи вы эдакие?

Ее слова вызвали у меня приступ злости. Мне захотелось высказать все, что я думаю о том, что сделало такое «благословение» с жизнью моей матери. Но неожиданно Северин крепко обнял меня и поцеловал в шею, заставляя раздражение немного осесть.

— Мама, позволь нам, пожалуйста, самим разобраться во всем и, если получится, выстроить собственные, подходящие нам обоим отношения. — Он говорит мягко, но за этой мягкостью лязгает сталь.

Отчего-то я становлюсь им горда. Он обозначил наши совместные границы и дает понять даже самому близкому существу, что при всем уважении пересечь их не позволит.

Лайла всплеснула руками.

— Вот знаешь что, сынок? У тебя с детства все не как у других! — возмутилась она. — Вечно ты пытаешься изобрести что-то новое там, где все и так уже известно! А пока вы будете свои отношения строить, я состарюсь и умру в ожидании внуков.

В ее голосе даже не упрек, а грусть. Я могла бы сказать, что на ожидание вообще не стоит и заморачиваться, но Монтойя опять сильнее прижал меня к себе.

— Мам, давайте пока позавтракаем и спокойно обо всем поговорим, — примирительно предложил он, подталкивая меня в кухонную зону.

Надеюсь, он не ждет, что я начну изображать хозяюшку из желания понравиться его матери? Потому как мне нет до этого дела. Ну, почти. Наверное. Что-то во мне скреблось и намекало, что где-то в глубине души я все же нуждаюсь в этом одобрении. Но в любом случае с моей способностью испортить даже лучшие продукты в мире я бы облажалась по полной. И это заставляло меня нервничать еще больше.

В дверь опять настойчиво застучали. У нас прямо гости за гостями сегодня. Монтойя, оставив меня, быстро прошел к двери, бормоча что-то про то, что пора отстреливать вконец охреневших дятлов. Мы остались с Лайлой играть в гляделки.

— Северин, у входа правительственные агенты. Они требуют доступа на территорию, чтобы увидеть Юлали, — услышала я шепот Камиля. — И с ними еще полный автобус спецназовцев с оружием.

Глаза Лайлы напротив стали удивленными, а я, не став раздумывать, пошла к двери. Северин обернулся, загораживая вход.

— Лали, милая, я разберусь, хорошо? — встревоженно сказал он, пытаясь не дать мне выйти.