Книга Атлантия - Элли Каунди

– Спасибо, – говорю я летучим мышам. – Вы свободны, все хорошо.

Я не собираюсь пользоваться своим голосом, пускай люди сами решат, как им поступить.

И я не собираюсь забирать жизнь у летучих мышей ради того, чтобы остаться в этом мире.

Только что они сидели на мне, а теперь вспорхнули, и я чувствую, что вместе с ними меня покидает и сила. У меня подкашиваются колени.

Стражи порядка окружают меня со всех сторон. Голос Невио звенит в ушах. Я зажимаю уши ладонями, плотно, как будто они – морские раковины. Я слышу собственное дыхание, ровное, как дыхание моей сестры.

Глава 30

– Вот видишь, – говорит Майра. – Я была права. Ты единственная, кто оказался способен на это.

– Благодаря своему голосу, – отвечаю я.

– Не только, – возражает тетя. – Ты еще и сама сделала много всего, что не имеет никакого отношения к твоему голосу. Ты научилась быть сильной на дорожках и поэтому смогла доплыть к большому острову. Ты годами ухаживала за летучими мышами, и теперь они летят к тебе, не дожидаясь, когда ты их позовешь. У тебя хватило смелости заговорить в мире Наверху, и, когда ты заговорила, обитатели его почувствовали, что могут верить тебе. Они знают, что ты говоришь правду.

Я открываю глаза.

Я не сомневаюсь, что голос, который я слышала, – голос Майры: может, она ухитрилась как-то его сохранить; но теперь это уже не важно.

Я вижу, что надо мной склонился Фэн. Я знаю, что тихие звуки, которые меня окружают, издают летучие мыши.

Внезапно все фрагменты мозаики складываются воедино, и я понимаю, где нахожусь.

Я в транспорте, который идет Вниз. Мне не надо это объяснять. Я чувствую, как постепенно исчезает мир Наверху, место, где я произнесла единственное, самое главное слово своей жизни. Солнце теперь навсегда осталось в прошлом, зато вода постепенно становится даже ближе, чем раньше.

– Мы возвращаемся, Рио, и нам пришлось взять тебя с собой, – объясняет Фэн. – Ты ведь не смогла бы, подобно Невио, забирать жизнь у летучих мышей. Чтобы спасти тебя, мы собрали всю морскую воду в храме, но этого оказалось мало. Прихожане бегали к берегу, набирали воду и приносили ее для тебя.

Теперь я это чувствую. Меня буквально заливали морской водой, и на моей коже морская соль. Когда в годовщину Великого Раздела в храме Атлантии я выбрала жизнь Внизу, меня просто окропили морской водой, а теперь я вся пропитана ею.

Мы с Фэном не одни. Жрецы и члены Совета верхнего мира сидят, разбившись на группы, и о чем-то разговаривают. Летучие мыши примостились на подлокотниках кресел или летают по транспорту. Глядя на все это, я понимаю, что нам позволили уйти Вниз вовсе не для того, чтобы умереть.

– У нас получилось, – говорю я.

– Да, – кивает Фэн. – Но только пока.

Мир Наверху не даст нам умереть. Пока.

Мы погружаемся, и я чувствую, как ко мне возвращаются силы.

– Тебе не нужно было опускаться Вниз, – обращаюсь я к Фэну. – Ты же знаешь, как вредны перепады давления для твоих легких.

– Это правда, – отвечает он. – Но я должен увидеть Бэй. Я должен узнать, что с ней и чем там вообще все закончилось.

А мне кажется, что я уже знаю это. Я думаю, что моей сестре удалось достучаться до жителей Атлантии и она смогла им помочь. Я чувствую, что те, кто прятался, наконец-то набрались смелости открыться. Я думаю, что все обитатели мира Внизу, сирены и обычные люди, разом вознесли молитвы богам и те даровали им шанс измениться. Я уверена: это произошло именно в тот момент, когда летучие мыши решили сесть мне на плечи. Я вспоминаю, как одна из мышей расправила тогда крылья, и крылья ее были голубыми, как мантии сирен.

– Они сами прилетели за нами на транспорт. – Фэн кивает в сторону летучих мышей. – Не все, правда. Некоторые сели на деревья и остались там, Наверху, но часть залетела сюда. Мы решили – пусть живут, где хотят.

Один из жрецов в коричневой мантии подходит к нам.

– Извините за беспокойство, – говорит он, – но не могла бы ты… не могли бы вы… рассказать нам о мире Внизу еще раз?

Жрец совсем молодой, и голос у него звучит искренне, как будто он всю жизнь мечтал узнать об Атлантии. Может, у него были брат или сестра, которые в свое время не мешали ему мечтать о другом мире, так же как Бэй не мешала мне грезить о мире Наверху?

– Это прекрасный мир, но он погибает, – отвечаю я.

И я снова повторяю жрецу все то, о чем говорила в храме Наверху: о подводном городе и о людях, которые живут в Атлантии.

А он слушает меня и плачет. В какой-то момент это меня даже пугает. А вдруг я непроизвольно, сама того не желая, манипулирую его чувствами? Но нет, я абсолютно точно не пыталась принуждать этого человека к чему-либо. Я просто хотела рассказать ему правду.

И тут я внезапно замечаю кое-что еще.

Голос сирены исчез, его больше нет. Но в то же время мой голос звучит красиво и сильно, он не фальшивый, но мой естественный.

– Ты думаешь, у нас получится жить вместе? – спрашивает жрец.

– Да, – отвечаю я.

Он кивает и возвращается на свое место. Я слышу, как он передает мои слова своим собратьям-жрецам.

И я думаю: «Это хорошо, пусть теперь они сами убеждают друг друга».

– Но куда подевался твой голос сирены? – недоумевает Фэн. – Как ты думаешь, что с ним случилось?

– Я думаю, что отдала его миру Наверху.

– Непохоже, что ты об этом жалеешь, – замечает он.

– А я и не жалею, – отвечаю я.

Потому что я – сильная. Я родилась с голосом сирены. Это мой дар, который я сама решила принести в жертву своему городу, но я остаюсь сильной, поскольку владею той силой, которую обрела сама.

Я могу говорить. И я буду говорить.

Я думаю, что Майра знала, как все произойдет. Наверняка она это понимала, но не говорила мне, потому что боялась: а вдруг я откажусь потратить свой голос? Я верю, что в конце нашей истории тетя полюбила меня по-настоящему, хотя наш город Майра, конечно же, любила еще больше. Она хотела, чтобы жизнь в Атлантии не прекращалась. И она была права.

И стоит ли жалеть об утраченном голосе, если моя жертва поможет сохранить Атлантию?!

Двери транспорта плавно открываются. Снаружи нас ждут толпы людей. И город, город дышит.

Жители Атлантии. Почувствуют ли они солнце на моей коже, заметят ли они звезды в моих глазах?

В этот раз найти сестренку совсем не трудно. Толпа людей остается позади, и только она одна стоит прямо передо мной и смотрит мне в глаза.

– Бэй, – говорю, – я вернулась.

Эпилог

На острове сирен тишина.