Книга Красное бикини и черные чулки - Елена Яковлева

— Долго объяснять. Ну ладно, время есть. Да и вы дурочкой, что ли, прикидываетесь? Чтобы такой знаменитой сыщице элементарные вещи объяснять? Позор! Позор! Ну зачем милиции еще один труп? Без вести пропавший — тоже не сахар, но… Самохвалов-то, или Мажор, как вы его называете, нашелся, значит, шанс остается. И вообще. Если бы не ваша тяга к приключениям, вы могли бы себе жить-поживать и дальше. Сами виноваты, уважаемая. Думаете, мне так приятно убивать вас? Я же не маньяк и не киллер. Я нормальный, интеллигентный человек. Ну почему, почему вы сунулись в это дело? Ведь все могло кончиться по-другому. Сначала алкан этот никчемный подвернулся, потом этот плюгавый извращенец, удавивший дебилку с Трикотажки. Оба — полные ничтожества. Ну ладно, художник туда-сюда, он хоть безвредный. Но ведь второй — настоящий вурдалак, по нему так и так тюрьма плачет!

— Вы сами виноваты, — ввязалась я в дискуссию, несмотря на то что у меня зуб на зуб не попадал. — Все лилиями испортили!

— Да, здесь я прокололся, — скрипнул зубами Краснопольский, — а то бы по крайней мере одним трупом меньше было. Но, с другой стороны, разве я мог предугадать, что этого паршивца-душителя так быстро схватят. А так план был великолепный, согласитесь. Как только я услышал про это убийство на Левашовской (от Кошмарова, вы помните, он был у меня в кабинете, и ему по телефону позвонили), сразу понял — это мой шанс. Купил лилии у бомжей…

— А потом пошли на Краюху, нашли там Порфирия и для отвода глаз приобрели у него картину, — продолжила я за него.

— Да, знатная была мазня, — хохотнул Краснопольский, — но взять я ее не мог, как сами понимаете.

— Да, это я понимаю. — Я пыталась играть по правилам, предложенным мне моим кровожадным начальником, хотя, видит бог, это было нелегко. — Я не понимаю другого. Зачем вы убили Ольгу.

— Да не хотел я ее убивать. Это случайно вышло, — поморщился Краснопольский. — Хотя вот уж кого мне не жаль. Такая стерва! Да, вы даже не знаете, что это она вас подставила. Подослала типа, который наговорил всякой лабуды про чулки да гробы…

— Художника Хлопонина? Я так и думала, что это он! — прикусила я губу.

— Думала она, думала, — передразнил Краснопольский. — Петух тоже думал. Ольга — она дрянь, с людьми, как с подопытными кроликами, обращалась. Когда я пришел к ней в тот вечер, она халат распахнула, а под ним красное белье и черные чулки. И хохочет: как, говорит, я утерла нос этим двум мымрам. Ну я разозлился, она же меня первого под монастырь и подвела. А она в ответ: а это чтобы ты мне место побыстрей освободил! На место она мое целилась, вот ведьма! И этот Хлопонин — тоже хорош, чувствуется, ее выучка. Вздумал меня шантажировать… А вот вы, вы, Марина Владимировна, зря так, зря, потому что к вам я никогда зла не держал…

Я поняла, что вступительная часть подходит к концу, и попробовала отдалить развязку:

— Но… Это… То, что вы задумали, бессмысленно, ведь Жанна все знает.

— А что она знает? — пожал он плечами. — Ничего конкретного. Ведь и вы до последнего не догадывались, что это я. Но могли со временем догадаться, чего не скажешь о глубокоуважаемой Жанне Аркадьевне. К ее же благу, между прочим.

Да, похоже, положение и в самом деле незавидное, мелькнуло у меня в голове, а Краснопольский загасил сигарету и буднично сказал:

— Ладно, достану-ка я лопатку из багажника.

Как будто мы сюда на шашлыки приехали!

— А может, не надо, Юрий Константиныч?.. — позорно заныла я.

— Сам не хочу, но другого выхода нет, — закряхтел этот упырь, выбираясь из джипа.

Мне ничего не оставалось, как податься в бегство. Может, и бессмысленное, как уверил меня Краснопольский, но в самом деле не могла же я спокойно ждать, когда он меня прикончит.

— Помогите! Спасите! Убивают! — разрывала я легкие на морозе, а ответом мне были только эхо да зловещий смех Краснопольского.

Я неслась, не разбирая дороги, чувствуя за спиной тяжелое дыхание Краснопольского, пока не налетела на что-то большое и мягкое. Судя по некоторым признакам, все-таки на человека, а не на медведя. Хотя он и заревел, как зверь, и набросился на Краснопольского.

Но Краснопольский, которому, в сущности, терять было нечего, не дрогнул, а потому борьба была долгой. А может, мне только так показалось. А еще мне показалось, что Краснопольский стал одерживать верх. Но тут из-за самой высокой елки выглянула луна и, словно специально для меня, осветила саперную лопатку, которую выронил Краснопольский. Я подняла ее и замахнулась, но долго не решалась ударить, потому что никак не могла разобрать, кто есть кто, и боялась по ошибке треснуть своего заступника. Но уж когда луна показалась во второй раз, я не растерялась…

Краснопольский сразу отвалился. Я даже испугалась, что убила его. Но тот, второй, наклонился над ним и сказал:

— Живой. Надо его связать, пока не очухался.

— Это… Это?.. — не поверила я своим ушам.

— Я это, я, — пробурчал Новейший.

— С неба, что ли? — вымолвила я, как во сне.

— Из сугроба. У меня же не джип, как у этого гада. Мой «мерс» застрял неподалеку. Хорошо, хоть крики услышал… — А потом прибавил после небольшой паузы: — Не зря, выходит, всю ночь напролет под окнами вздыхал. Хоть на что-то пригодился.

И мы поцеловались. Как в американском кино.