Книга Не говори `прощай`! - Кэтрин О'Нил

— Предатель! — презрительно бросил раненый и вонзил свое оружие в плечо Макса.

— Это ты предатель, Кадамба, — морщась от боли, воскликнул Макс, — ты предаешь нашего вождя и всех нас, ты предаешь Индию!

Они бросились друг на друга, «когти» снова сцепились, и противники замерли, стоя лицом к лицу.

— Я не предатель, — сверля англичанина гневным взглядом, ответил Кадамба. — Я люблю Индию, как и ты, если верить твоим словам!

— Что это за любовь, если она не знает ни сострадания, ни прощения? — бросил Макс. — Ты превратился в безумного фанатика!

Молниеносным движением он нырнул, освобождаясь, развернулся и ударил «лапой» Кадамбу в лицо — по щеке у того побежали тонкие струйки крови.

Индиец упал вбок, спружинив свободной рукой, и со всей силой лягнул Макса по ноге, тот упал тоже. Кадамба подмял его под себя, приставив к горлу острые лезвия.

— Нет, это ты и твой покровитель Нагар предали наше дело, предали всех нас, но вашим преступлениям пришел конец: ваши головы первыми украсят шесты на Великом индийском пути!

Китти поймала взгляд поверженного возлюбленного. Он на волосок от смерти, нужно во что бы то ни стало его спасти! Но как? Она беспомощно огляделась и вдруг увидела оставленный на валуне рубин. Схватив его, Китти громко позвала: «Макс!»

Кадамба повернулся на голос. Один из его «когтей» рассек кожу соперника; потекла кровь.

Китти бросила рубин возлюбленному. Тот поймал реликвию свободной рукой и поднял так, чтобы на кристалл упали солнечные лучи. Рубин снова превратился в огненный шар, залив лагерную площадку кроваво-красным светом.

— Магическая сила императора Ашоки перешла ко мне! — закричал Макс.

Все воины, заполнившие площадку, упали на колени, дрожа от страха. Кадамба, веривший в могущество камня не меньше, чем его товарищи, с ужасом уставился на врага, потом рванулся вперед, чтобы выхватить у него реликвию. Лезвия соскользнули, освободив горло англичанина.

Макс со всей силы вонзил свои «когти» прямо в сердце сопернику. Тот свирепо посмотрел на него, потом его взгляд потух, и Кадамба замертво рухнул на своего победителя.

Оттолкнув мертвеца, Макс встал и поднял рубин над головой. Многие воины испуганно озирались, но большинство поднимались с колен. Никто из них еще не осознал, что произошло и что им надо делать. Нагар подошел к названому сыну и встал рядом. Ответив ему благодарным взглядом, Макс обратился к воинам:

— Индия должна обрести свободу, в этом ни у кого нет сомнений. Англичане и сами отлично понимают, что дни их господства над нами сочтены. Но сейчас решается самый главный вопрос — какой станет наша страна, получив свободу? Две тысячи лет назад легендарный император Ашока с помощью этого талисмана возродил на нашей земле золотой век мира и единства. Так последуем же по пути, который он нам указал! Вернитесь домой, спрячьте в ножны мечи, зачехлите винтовки, и пусть ваши сердца преисполнятся духа нашего мудрого пращура. Клянусь передать эту священную реликвию самым достойным сынам Индии, которые посвятят себя возрождению великой мечты Ашоки!

Через неделю, выйдя из двуколки перед Городским дворцом в Удайпуре, Макс и Китти не без трепета посмотрели на причудливое, украшенное башенками и куполами здание и переглянулись.

— Ну как, ты не передумал? — спросила молодая женщина.

— Нет, потому что другого пути нет.

Собравшись с духом, они прошли через ворота во двор, который несколько месяцев назад стал свидетелем их дерзкого побега. Навстречу уже спешил полковник Каррингтон.

— Я уже начал опасаться, что вы так и не решитесь здесь появиться! — сказал он, озабоченно поглядев на карманные часы. — Пойдемте, нас ждут.

Он повел их мимо застывших в карауле солдат-раджпутов к лестнице. Они поднялись наверх и углубились в лабиринт узких переходов и коридоров.

— Вы уже известили инспектора Уортингтона из Скотленд-Ярда? — спросил Макс.

— Да, — ответил полковник, — и он согласился снять с вас и мисс Фонтэйн все обвинения. Соучастники сэра Гарольда схвачены и водворены в тюрьму.

— А что будет с его сыном Чарльзом?

— Он рассказал следствию о преступлениях отца. Благодаря сотрудничеству с властями и вашим показаниям об обстоятельствах гибели сэра Гарольда он будет отпущен на свободу.

Итак, все складывалось наилучшим образом: Китти и Макса освободили от уголовного преследования на родине; здесь, в Индии, после смерти Кадамбы сильно уменьшилась угроза массового кровопролития. Оставался нерешенным только один вопрос: что делать с рубином?

Лабиринт коридоров кончился, и гости оказались в одном из любимейших уголков махараны — Павлиньем дворике, небольшом, но изысканно украшенном яркими мозаичными изображениями павлинов. Здесь англичан поджидал сам хозяин, грозный властитель Удайпура.

— Вы очень, очень разочаровали меня, — проговорил он, хмуро глядя на Китти. — Разве можно до такой степени не доверять ближнему? Неужели вы не могли мне откровенно сказать, что вам от меня нужно?

— Вы бы отдали мне рубин? — спросила она.

— Нет, конечно, но мы могли бы все обсудить, я, в конце концов, разумный человек!

— Значит, вы меня только пугали, угрожая отрубить руку?

— Нет, — поколебавшись, честно признался он, — я выполнил бы свою угрозу.

— По-вашему, это разумно? — усмехнулась она.

— Ладно, что уж теперь спорить, — махнул рукой махарана, — как говорят у вас в Англии, что было, то прошло. Кроме того, вы мне жестоко отомстили: люди до сих пор собирают обломки моего чудесного летательного аппарата вдоль дороги на Чатапур.

— Позвольте спросить, — сухим официальным тоном прервал их беседу Каррингтон, — все уже собрались?

— Да, они ждут в моих покоях, чтобы нас никто не мог подслушать, — ответил махарана.

Вслед за хозяином гости прошли через дворик в жилые покои. В маленькой красивой комнатке с яркими фресками и мозаиками на стенах их поджидали три человека: необыкновенно удачливый предприниматель сэр Джамсетх Тата, член общины зороастрийцев, который в отместку за то, что его не пускали в гостиницы «только для белых», построил в Бомбее тот самый великолепный отель «Тадж-Махал», где с радостью принимали всех постояльцев независимо от цвета кожи; видный политик, лидер партии Индийский национальный конгресс Гопал Кришна Гокхале, сторонник мирной борьбы за независимость, и третий, маленький хрупкий юрист, получивший образование в Лондоне, которого Гокхале попросил присутствовать при сделке.

Все семеро уселись за изящно инкрустированный стол.

— Где рубин? — спросил англичан махарана.

Китти бережно вытащила драгоценную реликвию из сумочки и положила на стол. Даже в неярко освещенном помещении кристалл заискрился и засверкал, как будто внутри его горел огонь.