Книга Ритер - Дмитрий Шидловский

Чтобы скрыть свои чувства от приказчика, Таня снова прильнула к щели в занавесе. Она увидела, как из-за одного из столов поднимается и выходит в центр зала Леодр. Как только купец степенно поклонился наместнику и сидящим по обе стороны от него людям, музыка смолкла, и вышедший принялся произносить здравицы в честь наместника и городского совета. Речь купца была напыщенной и крайне подобострастной. Не брезгуя грубой лестью, купец славил мудрое правление наместника, при котором, якобы, город расцвел как никогда, и всячески превозносил деловые и человеческие качества всего городского совета и купцов славного города Нес. Закончил он свою речь словами о том, что, дабы усладить изысканный вкус обожаемого наместника и лучших людей города, он смиренно просит присутствующих посмотреть диковинный танец из дальней страны, который исполнит юная рабыня-варварка.

– Выйди и встань подле господина, – яростно прошептал приказчик и подтолкнул вперед Таню.

Не чувствуя под собой ног, Таня выскользнула из-за занавеса и вышла вперед. Гул голосов стих. Взгляды всех присутствующих были обращены на нее. Даже Арис заинтересовался происходящим и встал за спинкой кресла наместника, с прищуром рассматривая танцовщицу.

– Поклонись в пояс и глаза опусти в пол, – одними губами прошептал Леодр, когда Таня встала рядом с ним.

Таня медленно поклонилась и снова выпрямилась, холодно глядя на наместника. Тот рассматривал ее слегка помутневшим от выпитого вина взглядом. То, что какая-то рабыня смеет прямо смотреть на него, похоже, немало раздражало влиятельного боярина.

– Это кто? – указал он на Таню обглоданной костью.

– Моя новая танцовщица, – с поклоном ответил Леодр.

– Так пусть танцует, а не пялится на лучших людей, как корова на торгу, – рыгнул наместник, бросая кость в золотую миску.

Таня почувствовала, как краска приливает к лицу.

– Конечно, она сейчас станцует, сиятельный боярин, – хитро улыбнулся Леодр. – Но вначале я хочу спросить, не узнаешь ли ты ее?

– Рабыню?! – Наместник изумленно посмотрел на Леодра, а потом перевел взгляд на Таню. Внезапно проблеск сознания появился в его затуманенных вином глазах. – Погоди, это не…

– Эта та самая девушка, которую ты присмотрел на торгу три месяца назад, – напомнил Леодр.

– Как же, помню! – воскликнул наместник. – Она еще в штанах была. Я ее за парня принял.

– Все так, сиятельный боярин. – На лице Леодра играла довольная и, как показалось Тане, коварная улыбка. – Теперь она моя рабыня и танцовщица. Я решил, что тебе будет приятно посмотреть на ее танец.

Наместник недовольно сжал губы. Желваки на его лице яростно заиграли.

– Ладно, пусть показывает, на что способна.

Леодр поклонился наместнику, после чего бросил такой взгляд на Таню, что у девушки мурашки побежали по коже. Внезапно ей стало ясно, что все эти три месяца ее готовили вовсе не для продажи, а именно ради вот этого танца перед наместником. И если сегодня план Леодра сорвется, то пощады ей ждать не стоит. Купец выместит на ней всю злобу и ярость за свою неудачу. Речь теперь шла уже не просто об обретении свободы, но о спасении жизни, о том, чтобы избежать такой мучительной и позорной смерти, которую только может придумать изощренный мозг Леодра.

Внезапно Танин взгляд встретился с глазами Ариса. Ритер смотрел на нее с интересом, но как-то отстраненно, словно через толщу огромной глыбы льда. «Помоги мне!» – бросила Таня мысленный призыв своему возлюбленному и вдруг почувствовала, как его взгляд вдруг оживает, согревает ее, проникает в душу.

– Займи исходную позицию для танца и жди музыки, – громко сказал Леодр Тане и еле слышно добавил: – И да хранят тебя боги, если ты не сделаешь лучше, чем прежде.

Купец резко повернулся и зашагал к своему столу. Таня тоже отошла, опытным взглядом оценив расстояние до столов и прикинув необходимое пространство для танца. Она медленно обвела взглядом лица зрителей. Жирные и узкие желчные рожи. Пустые, водянистые, лживые и жадные глаза смотрели на нее с похотью или с презрением. Каким контрастом среди этих харь и рыл выглядело лицо Ариса: спокойное, волевое, словно светящееся изнутри.

Таня вдруг поняла, что любит этого человека больше всего на свете, что ее душа, ум и тело тянутся только к нему. В одно мгновение прекратило свое действие зелье Аине. Таня неожиданно ощутила невыносимое любовное томление и поняла, что не в силах совладать с собой: сейчас она будет танцевать лишь для того, чтобы показать возлюбленному, как она хочет его и как тоскует по нему.

Зазвучала до боли знакомая музыка, и, дождавшись нужного момента, Таня сорвалась с места. Ритм танца тут же подхватил ее, а тело само начало выполнять заученные движения. Но сколько страсти и мольбы о помощи было теперь в них! Сердце мерно отсчитывало удары. Пятидесятый, сотый, двухсотый, и покрывало, крылом лебедя, спланировало на пол. Трехсотый, четырехсотый, и расстегнутый лиф соскользнул с ее рук, обнажая красивые груди. Четырехсотый, шестисотый, и юбка мягко упала на пол по стройным ногам. Изобразив смущение и стыд от «неожиданной потери одежды», которые наверняка должны были необычайно возбудить любимого, Таня снова пустилась в пляс.

Теперь она извивалась полностью обнаженной, думая лишь о том, что чувствует ОН в эти минуты. Семисотый удар. Гости лениво обсуждали прелести танцовщицы, отпускали скабрезные шутки. Ей это было безразлично. Она танцевала для НЕГО. Восьмисотый, девятисотый. Она ничего не слышала и не видела, кроме его глаз, глаз человека, который, она это знала точно, спасет ее даже ценой собственной жизни. Тысячный. Она застыла в финальной позе.

Музыка мгновенно оборвалась. В зале повисла тишина. И в этой тишине раздался голос наместника, обращенный к Леодру:

– Отдай мне ее.

Купец медленно встал из-за стола, подошел к Тане, взял ее за руку, заставил подняться и подвел к столу наместника. Он нарочито медленно обвел глазами обнаженную фигуру девушки. Очарование танца рассеялось – Таня, вдруг осознав, сколько людей смотрят на ее обнаженное тело, резко покраснела и закрылась руками. Грубым движением Леодр заставил ее опустить их и повернулся к наместнику.

– Тебе не откажешь в изысканном вкусе, сиятельный боярин. Рабыня и впрямь хороша. Обсудим это?

Наместник сделал быстрое движение рукой, и на хорах снова громко заиграла музыка. Гости, словно по команде, заговорили между собой, нарочито отвернувшись от стола, за которым сидел наместник. Повинуясь взгляду боярина, Арис тоже отошел в сторону и принялся демонстративно рассматривать фрески, украшавшие стены зала.

– Двести золотых гривен, – хриплым голосом объявил наместник.

– Завтра, на торгах, после такого танца, за нее дадут больше, – усмехнулся купец. – Впрочем, я бы не хотел ее продавать. Надеялся, что она будет служить в моем доме, ублажать мою душу вечерами и тело ночами. И дело даже не в этом. Я далек от того, чтобы торговаться с нашим обожаемым наместником, защитником и заступником, как с обычным купцом. Я не продаю эту рабыню. Но я всегда буду рад поднести ее в подарок, если наместник проявит понимание нужд скромного купца.