Книга Город падших ангелов - Кассандра Клэр

– Это не я. – Губы женщина задрожали. – Нам самим кололи кровь. Нам, матерям. Мы становились сильнее, быстрее, как и наши мужья. Затем пришла расплата, мы заболели. Становилось хуже и хуже: выпали волосы, ногти… – Она показала пальцы: ногти почернели или вовсе выпали. Кожу рук покрывали темные синяки. – Мы умираем, – с легкой радостью сообщила женщина. – Осталось всего несколько дней.

– Она заставляла вас принимать яд, – сказал Алек. – И вы все равно поклоняетесь ей?

– Ты не понимаешь, – хрипловато и мечтательно ответила женщина. – Меня подобрали на улице, я спала на вентиляционной решетке подземки – чтобы не замерзнуть. Лилит же дала мне кров и семью. Быть при Ней – уже благо и безопасность. Обо мне еще никто никогда не заботился.

– Ты видела Лилит? – Изабель с трудом верила пленнице, потому что многое знала о культах демонопоклонников. Даже сделала для Ходжа доклад и получила за него высокий балл. Большинство сектантов поклоняется выдуманным демонам, кое-кому удается вызвать слабых, низших демонов – те либо убивают культистов, либо довольствуются поклонением. Еще бы, тебе служат и обеспечивают, почти ничего не прося взамен. Упоминаний о культах высших демонов Изабель не встречала, как не слышала, чтобы сектанты воочию лицезрели покровителей. Не то чтобы Лилит, праматерь магов, – куда как менее сильных демонов. – Ты видела Лилит собственными глазами?

Полуопущенные веки женщины затрепетали.

– Во мне ее кровь. О да, я чувствую присутствие Госпожи. Она здесь, рядом.

Рука сама дернулась к кулону. С самого начала, как только Изабель вошла под крышу недостроенного дома, амулет пульсировал. Охотница списала его активность на кровь демона в трупах младенцев, однако присутствие Талто куда лучшее объяснение.

– Лилит здесь? Где она?

– Наверху, – сонно произнесла сектантка. – С ней мальчик-вампир, тот, что живет при свете. Госпожа дважды посылала за ним, и дважды мы терпели неудачу. Вампир защищен, и те, кто напал на него, погибли. Брат Адам уцелел и вернулся, доложил Госпоже о гневе Господнем, о небесном огне. Госпожа Лилит пришла в ярость и убила брата Адама на месте. О, как ему повезло – умереть от Ее руки, какая удача! – Дыхание пленницы стало неровным. – Госпожа умна и хитра, изыскала способ призвать вампира…

Изабель выронила хлыст:

– Саймон… Лилит захватила Саймона. Для чего?

– «Пошедшие за ней не возвернутся более на путь живых», – выдохнула сектантка.

Изабель подняла хлыст.

– Хватит! – дрожащим голосом велела она. – Хватит ныть, говори: где он? Куда Лилит его забрала? Говори, где Саймон, или я…

– Изабель, – тяжело произнес Алек. – Из, бесполезно. Она умерла.

Изабель ошеломленно уставилась на сектантку, умершую, казалось, между вздохами: глаза распахнуты, черты лица обмякли; лысая, исхудавшая от голода, вся в синяках и точно не старше двадцати.

– Проклятие!

– Не понимаю, – сказал Алек. – Зачем высшему демону Саймон? Он вампир. Необычный, мощный вампир, но…

– Ради Каиновой печати, – растерянно ответила Изабель. – Дело, скорее всего, в Печати. – Она подошла к лифту и ударила по кнопке вызова. – Лилит – первая жена Адама, Каин – сын Адама, значит, Каинова печать такая же древняя, как и Лилит.

– Ты куда?

– Они наверху. Я обыщу каждый этаж, один за другим, пока не найду Саймона.

– Иззи, Лилит Саймону ничего не сделает, – хладнокровным тоном, за который Изабель так ненавидела брата, произнес Алек. – Понимаю, тебе страшно за Саймона, однако Печать его защитит. Даже от высшего демона. Ото всех.

– Тогда зачем он Талто? – взъярилась Изабель. – Уж точно не вещи из дневной химчистки забирать. Пораскинь мозгами, Алек…

Звуковой сигнал возвестил о прибытии лифта, и над дальней по коридору кабиной зажглась стрелочка. Изабель поспешила к открывающимся дверям, из которых хлынул свет… а вместе с ним и поток людей в сером. Мужчины и женщины, лысые, тощие, в спортивках и кроссовках, вооруженные строительным мусором. У кого осколок стекла, у кого кусок арматуры или вовсе камень. Молчаливые, устрашающие, они как единый организм волной потекли навстречу Охотникам.

18

Огненные шрамы

Над рекой клубились облака, несущие плотный туман. Происходящего на крыше он не скрывал, лишь окутывал все вокруг дымкой. Здания теперь казались столпами приглушенного света, сияние луны потускнело, и, спрятанная за облаками, она походила на гаснущую лампу. Осколки хрустального гроба поблескивали как ледышки, и Лилит окружало бледноватое свечение.

Клэри не могла больше смотреть, как Саймон пьет кровь Себастьяна. Видно же, ему противно… и он превозмогает отвращение ради нее, Клэри, и отчасти ради Джейса. Она знала: следующий этап ритуала – смерть Саймона. Вампир отдаст свою кровь и погибнет, как часто погибают обескровленные вампиры.

Саймон умрет, и Клэри потеряет его навсегда – по собственной вине.

Клэри чувствовала, как держат ее руки Джейса, как мягко и ровно бьется его сердце. Вспомнила ступени перед Залом Договоров, как шелестели опавшие листья, и как целовал ее Джейс. Тогда она тоже слышала биение сердца любимого, и стучало оно в унисон с ее собственным.

Джейс не ушел, он где-то здесь. Он как Себастьян, запертый в хрустальном гробу. Надо лишь дотянуться до него, вызвать.

Лилит пристально следила за тем, как Саймон пьет кровь. Позабыв о Клэри.

– Джейс, – прошептала она. – Я не могу смотреть…

Она прижалась к нему спиной, будто желая поуютнее устроиться в объятиях, и притворно поморщилась, когда нож коснулся шеи:

– Джейс, прошу, убери нож. Он тебе не нужен. Я ничего тебе не сделаю.

– Зачем…

– Не хочу смотреть на них. Хочу видеть твое лицо.

Джейс глубоко вдохнул, дрожь пробежала по его телу, как будто он боролся с чем-то внутри себя. Плавным быстрым движением, на какое способен лишь он, удерживая Клэри правой рукой, Джейс убрал нож за пояс.

В груди дрогнуло. Можно бежать! Нет, Джейс расслабился всего на мгновение – вот он опять держит Клэри обеими руками. Разворачивает ее к себе лицом.

Его пальцы прошлись по спине, по дрожащим голым плечам.

Не видя больше Саймона и демоницы, Клэри, однако, чувствовала их присутствие, и по спине пробежали мурашки. Клэри посмотрела на Джейса, вгляделась в знакомые черты лица: в то, как падают на лицо пряди, в шрамы через скулу и висок, в ресницы чуть темнее волос, в глаза цвета бледно-желтого стекла… Вот в чем дело. Внешне Джейс прежний, только взгляд изменился, стал тусклым, невыразительным. Сквозь его глаза Клэри будто заглядывала в пустую комнату.

– Я боюсь, – сказала она.

Джейс погладил ее по плечу. По нервам пробежали искорки, и Клэри с отвращением поняла: тело еще помнит прикосновения любимого.