Книга Дракон и жемчужина - Джинни Лин

Ли Тао скептически посмотрел на Гао:

— Кто будет править? Вы?

— Нет. — Неожиданный ответ Суинь потряс всех. Она встретила своего старого врага со всем самообладанием, которому научилась с годами, проведенными при дворе. — Почтенный наместник никогда не действует напрямую. Он найдет какую-нибудь куклу. Какого-нибудь отдаленного родственника императора Ли Мина. Ведь ваша семья гордится, что в ней течет кровь императоров, не так ли?

Гао хотел использовать армию Ли Тао, чтобы сразиться с императором Шэнем на поле битвы, в то время как сам Гао продолжил бы политические интриги в столице. Это — шоу гуань — эндшпиль[31]. Время открытых действий и решительных мер.

Ли Тао явился сюда, чтобы совершить действие. Горький вкус смерти таял у него на губах. После долгих лет интриг и политики Тао приветствовал быструю эффективность этого решения. Это знакомо. Определенно.

Он взглянул на Суинь. Изящная и красивая, даже сейчас. Хладнокровие не покинуло ее перед лицом заклятого врага. Она не дрогнула и перед Лао Соу, пока угроза не нависла над ним — Ли Тао. Он хотел обнять ее. Страстно прижать ее к себе. Спрятать от всего этого. Он сам никогда не будет знать мира, но она должна обрести покой. И их ребенок.

Он решился.

— Вы говорите о преданности нашему Великому императору и династии. — Ли Тао задумчиво сложил руки перед собой, чтобы легче было достать спрятанный в рукаве кинжал. Он беспрепятственно сумеет поразить двух телохранителей, когда дело дойдет до этого. — Забавно, учитывая, что вы задолжали императору Ли долг крови.

Взгляд Гао впился в Суинь.

— Не смейте, — предупредил Ли Тао.

Резкое замечание снова привлекло внимание старого вельможи к собеседнику. Никто уже не улыбался.

— Я бы не советовал вам смотреть на госпожу Лин. Не делайте ничего, что могло бы навести меня на мысль, что вы желаете причинить ей вред. Мы сейчас говорим с вами как цивилизованные люди, раз вы сами того пожелали. Но едва мне хоть на мгновение покажется, что она в опасности, я прекращу разговаривать.

Телохранители напряглись, однако одним движением руки Гао приказал им вернуться на свои места. Равнодушие, застывшее в его взгляде, свидетельствовало о том, что и он не чувствовал страха перед лицом смерти.

— Божественный император много лет назад вручил мне список, — начал Ли Тао. — В нем содержались имена людей, замышлявших против него дурное. Недавно я узнал, что одно имя туда не вошло.

— Вы теперь цзедуши, — спокойно ответил Гао. Он был силен в искусстве противостояния. — Вы командуете тысячами тысяч. Не думаю, что вы будете мстить.

— Это никогда не было местью. — Уголком глаза он заметил, как Суинь вздрогнула от этих холодных слов. Она знала, что потребовалось для того, чтобы он стал таким, как сейчас. — Это никогда не было связано с эмоциями, — продолжал он, — ни для меня, ни для вас. Вы, уверяли в своей верности Божественного императора и в то же время лишили жизни императрицу после того, как ее супруг был тяжело ранен в бою. Вы не были верны никому.

— Какое значение имеет для вас верность? — презрительно усмехнулся Гао.

— Зато она имеет значение для Шэня. — И для других вельмож и военачальников, почитающих императорскую семью. Тех людей, которых Гао так долго стремился привлечь на свою сторону, подумал Ли Тао. — Кажется, вы, Шэнь и я все-таки пришли к некоему решению — больше невозможно поддерживать равновесие. Моя армия, мои командиры и все «Непобедимые стражи» приняли этим утром присягу на верность императору.

Гао бесстрастно принял удар. Его проницательный взгляд омрачился, но в нем не было и следа поражения. Он уже замышлял иной план. Нож в груди Гао способен навсегда остановить эти предательские мысли. В то же время это единственный способ обеспечить безопасность Суинь. Ли Тао тщательно обдумывал эту идею.

— Так что вы можете задать себе вопрос, зачем я вообще пришел сюда, если мне больше уже нечего сказать? — спокойно заметил он. — Зачем я пришел на эту встречу один?

Гао молча сжал зубы. Капля пота скатилась по лбу старого вельможи — первый и единственный признак испытываемого им страха. Суинь замерла на месте. Костяшки ее пальцев побелели. Ли Тао видел, как бьется на бледной шее ее пульс.

— Плохо, если такие люди, как мы, будут набрасываться друг на друга, подобно мясникам, — стиснув зубы, процедил Гао.

Нанести смертельный удар легко, представил себе Ли Тао. Нож сразит двух телохранителей. Он сможет свернуть Гао шею голыми руками. Однако присутствие Суинь и открытая ею тайна изменили все.

Ли Тао медленно выдохнул:

— Я согласен.

Предсмертное чувство умиротворения охватило его этим утром, когда он подписал приказ, предписывающий его армии присягнуть императору. Вскоре все будет кончено.

Но он не прав. Убийство Гао лишь сплотит заговорщиков под флагом общей и праведной мести. Конфронтация вспыхнет снова, уже с другими действующими лицами.

— Идите, — презрительно заметил он Гао. — Пока я не вспомнил этот список.

Старый вельможа окинул его пристальным взглядом, прежде чем подняться из-за стола:

— Тысячную армию легко найти.

Наглец даже поклонился перед уходом.

Суинь, не дыша, замерла подле Тао, пока они наблюдали через окно чайного домика за отъездом Гао Шимина. Люди старого цзедуши помогли ему оседлать лошадь, чтобы вернуться к своему войску. Гао продолжит свои интриги, но тайны его уже раскрыты. В следующий раз ему придется противостоять им уже в открытую.

Задыхаясь, Суинь обернулась к Тао. Руки ее крепко обвились вокруг его шеи. Она облегченно выдохнула.

— Тао, — прошептала она.

Суинь тесно прижалась к нему, и он ощутил аромат ее духов.

Ли Тао оставался неподвижным.

— У тебя будет ребенок?

— Да.

Сердце сжалось у него в груди, с мучительной болью Тао ощущал в тишине каждый удар своего пульса. У него будет сын или дочь.

Не говоря ни слова, он обхватил ее за талию, чтобы увести из Чайного домика. Выйдя на улицу, Ли Тао прижал Суинь крепче. Гао уже скрылся, однако каждая тень грозила им опасностью. Телохранители дожидались Ли Тао у моста. Каким-то образом Суинь удалось их миновать.

Он еще подберет им справедливое наказание за такое небрежение, мысленно пригрозил телохранителям Ли Тао. Однако сейчас его гораздо более беспокоила настоятельная необходимость увести Суинь как можно дальше отсюда. Знание о том, что она носит его ребенка, делало его уязвимым.

Ее рука сжала его негнущиеся пальцы. Она не должна быть такой счастливой, подумал Тао. Часть его продолжит жить после того, как Ли Тао не станет, но это все, о чем он мог позволить себе мечтать. Он никогда не увидит, как его ребенок сделает первый вдох.