Книга Ночи без сна - Джо Беверли

И тут она увидела, как он выходит из-под арки.

— Дэвид! — окликнула она его.

Он оглянулся, улыбнулся, и она улыбнулась в ответ.

— Хочешь — верь, хочешь — не верь, — сказала она, подходя к нему, — но я получила письмо от леди Бел.

— Что ей нужно? — спросил он таким тоном, что Сьюзен рассмеялась.

— Нет, нет, письмо написано в благожелательном духе. Почитай!

Он взял письмо и, увидев неразборчивый почерк, скорчил гримасу.

— Ты, наверное, уже расшифровала эти каракули. Не расскажешь ли, что она пишет?

— Нет. Думаю, тебе следует прочесть его самому.

Вздохнув, он приступил к чтению, пожаловался разок-другой на каракули, но потом, дойдя до откровений, замолчал. И продолжал молчать, пока не закончил чтение.

Сьюзен с трудом удержалась от желания спросить, что он об этом думает.

— Она и впрямь донельзя безнравственная женщина, — сказал он наконец. — Не испытывая никаких угрызений совести, идет на обман и лжесвидетельствует.

— Знаю. Приятно было бы узнать, что она нам не мать, но боюсь, что на это нечего надеяться.

— Я горжусь тем, что я сын Мэла, особенно теперь, когда узнал, почему они не поженились. — Он снова взглянул на письмо. — Она прислала это письмо, потому что знает, что Мэл не одобрит присвоение денег, принадлежащих «Драконовой шайке». Наверное, это проявление любви с ее стороны, однако…

— Что мы будем делать? — спросила она.

— Делать? Ничего. Уж не думаешь ли ты, что я дам этому ход? Ведь это наглая ложь!

Сьюзен вдруг вспомнила, что прошлой ночью восприняла как оскорбление простой вопрос Кона о том, говорила ли она кому-нибудь, что они занимались любовью. Она все делала неправильно.

— Нет, я не думаю, — сказала она, взяв себя в руки. — Надеюсь, что ты этого не сделаешь. Но решай сам. Полагаю лишь, что Кону следует об этом сказать. Могут где-нибудь найтись документы, или леди Бел может прийти в голову поднять этот вопрос. Теперь, когда нет в живых ее мужа графа, она, ничем не рискуя, может предъявить право на титул графини.

— Письмо не позволит ей сделать этого. В нем она утверждает, что мы дети Мэла, и выражает готовность дать ложные показания под присягой.

Они посмотрели в глаза друг другу.

— Поэтому мы должны отдать письмо Кону.

Он сложил письмо и протянул ей:

— Сделай это сама. — Помедлив мгновение, он спросил: — Не скажешь ли ты мне наконец, Сьюзен, что происходит между вами? Что бы это ни было, это не принесет тебе счастья. Не хочу тебя обидеть, но выглядишь ты не лучшим образом.

Вздохнув, она подошла к нему поближе.

— Обними меня, Дэвид, мне очень нужно почувствовать, что я не одна.

Она с удовольствием ощутила, как обвились вокруг нее его сильные руки, придавая ей уверенность в том, что он всю жизнь будет готов прийти ей на помощь, какие бы глупости она ни совершала. Она подумала, что скоро сможет рассказать ему правду о кое-каких своих поступках. Скоро, но не сейчас.

И все-таки, расставаясь, она рассказала ему часть правды:

— Я люблю его, Дэвид. Я люблю его с пятнадцати лет. Но он собирается жениться на леди Анне Пекуорт, с которой, я уверена, он не будет счастлив.

— Это из-за твоего происхождения? Это вам мешает быть вместе?

— Нет, конечно, нет, — улыбнулась она. — Просто он не отвечает мне взаимностью. Это случается часто, но это еще не конец света.

— Неужели одиннадцать лет? А я-то ломал голову, почему ты не выходишь замуж. Похоже, у тебя есть одно общее качество с матерью. Постоянство.

— Будем надеяться, что оно не перейдет в одержимость. Ладно уж, иди. Я сама передам ему письмо и расскажу тебе о его реакции.

Она постояла немного, глядя, как он спускается с холма, потом направилась к дому. Пересекая двор, она взглянула на окна библиотеки: Кон все еще был там вместе с де Вером и Суоном.

В том, чтобы отдать ему письмо, не было никакой срочности. Но она боялась проявить слабость и попытаться убедить Дэвида обеспечить свою безопасность с помощью обмана.

Но возможно, она искала предлог, чтобы снова побыть с Коном.

Сьюзен заняла наблюдательный пост в малой столовой, откуда был виден вход в библиотеку. Вскоре ее терпение было вознаграждено: он появился в дверях библиотеки — один, без де Вера — и вышел в сад.

Выждав мгновение, Сьюзен вышла из укрытия.

Он резко обернулся:

— Сьюзен?

— Я должна кое-что показать тебе и рассказать. — Окинув взглядом все многочисленные окна, она добавила: — Пройдем лучше в малую столовую.

Он смотрел на нее настороженно и недоверчиво, как будто ожидая подвоха, тем не менее пошел за ней следом.

— Этого никто не должен слышать, — сказала она. — Не смотри на меня так, Кон. Я не собираюсь делать тебе ничего плохого. Это дружеский жест, по крайней мере честный. — Она вынула из кармана письмо. — Это письмо от моей матери. Его принесла Амелия. Можешь прочесть его, если хочешь, хотя у нее ужасный почерк. — Она взглянула на первую страницу. — Я никогда раньше не видела ее почерка. Правда, странно?

Он смотрел на нее отсутствующим взглядом.

— Что она пишет? — спросил он.

— Она пишет, что была замужем за графом. Понимаю, что это безумие, но я ей верю. Бред какой-то, но ведь он был сумасшедшим.

Она торопливо изложила подробности, наблюдая, как отчужденность в его взгляде сменилась озадаченностью.

Сьюзен вложила письмо в его руки:

— Возьми. Оно поможет тебе остановить ее, если она вздумает что-нибудь предпринять. Ее можно будет обвинить в лжесвидетельстве под присягой. Не сомневаюсь, что где-нибудь здесь спрятано и брачное свидетельство. Если найдешь, порви. Тогда у нее не будет никаких доказательств.

— Думаю, что в Гернси тоже хранятся записи.

— Не имеет значения. Они незаконные. А если незаконные, то ничего нельзя доказать.

— Ты меня удивляешь… — сказал он. — Ты могла бы предъявить претензии и заполучить Крэг-Уайверн, хотя бы через своего брата.

— Не хочу я Крзг-Уайверна! — воскликнула она. — Не могу дождаться, когда уеду из этих мест!

— Однако ты заботишься о том, чтобы он оставался в моей собственности. А прошлая ночь подтвердила, что я по-прежнему к тебе неравнодушен.

— Не надо, Кон. Я понимаю, что у тебя есть основания не доверять мне, но в этом я абсолютно честна. Как и ты, я не останусь в Крэг-Уайверне, независимо от того, кто будет его хозяином. И мне безразличен титул, любой титул. Я очень сожалею, что дала тебе повод относиться ко мне с недоверием, но сейчас я честна.