Книга Звезда Парижа - Татьяна Романова

- Маркиз нашел меня в Марфино в первый же день, и что-то во мне напомнило ему его погибших кузин. Он все две недели заботился обо мне, а в ночь кризиса, когда Бог решал, выживу ли я, он несколько часов молился у моей постели, а потом бескорыстно заботился обо мне. Я не могла оставаться в имении, и Арман предложил довезти меня до Вены, где жила моя тетя. Но когда стало ясно, что он должен отдать долг императору, сыграв его роль в ближайшем бою, маркиз настоял на венчании со мной, чтобы его имя оградило меня от опасностей, подстерегающих женщину на войне. Свидетелем на свадьбе был маршал Ней, тот поручил меня своей жене Аглае, с которой я приехала в Париж. Арман, как ты знаешь, погиб через несколько часов после нашей свадьбы.

Елена рассказывала механически, не заботясь о связности повествования, но граф уловил все нюансы происшедшего. Молодого человека больно задело, что его невеста доверила врагу-французу то, что отказалась сказать ему - свое настоящее имя и причину, по которой она путешествовала одна и не могла остаться в имении. Но он проглотил колкое замечание, вертевшееся на языке, и просто попросил:

- Расскажи мне, наконец, почему ты ехала одна, и кто тебя избил, - Александр вздохнул и добавил: - И почему ты назвала мне вымышленное имя?

- Я сказала тебе, что меня зовут Елена, а моя бабушка была графиня Солтыкова, и это - правда, просто я умолчала о том, что в замужестве она стала светлейшей княгиней Черкасской. Ведь я не могла допустить, чтобы тебе пришлось из-за меня лгать, если дядя доберется до тебя, разыскивая свою подопечную. Ты знаешь, что мы все считали Алексея убитым, об этом рассказал нам сам князь Василий, который объявил, что он теперь наследник всего имущества Алексея и наш с сестрами опекун.

Елена тяжело вздохнула, и графу показалось, что она сейчас снова расплачется, но женщина справилась с собой и продолжила:

- В первый же день по приезде в Ратманово, имение Алексея, где мы жили, он объявил, что нашел мне мужа - развратного старика, уморившего уже трех жен, который согласен взять меня без приданого. Я отказалась подчиниться, тогда дядя избил меня ногами и кочергой, и убил бы, если бы меня не закрыла своим телом старая няня. Последний удар, предназначенный мне, убил ее… Когда негодяй, уверенный в нашей покорности, уехал в соседнее имение, мои сестры с тетушкой отправились в поместье тетиной подруги, а я поскакала в Санкт-Петербург с письмом к государю. Под Малоярославцем меня, уже заболевшую, ты снял с коня, потом была болезнь в Марфино. Я была совершенно уверена, что все имущество моего брата принадлежит теперь дяде, от которого я скрывалась, и не было даже дома, в котором я могла остановиться. Тот адрес, что я тебе дала, тетя вспомнила от отчаяния, она давно ничего не знала о графине Савранской, возможно, что ее уже не было в живых. Государь тоже был не в столице, а с армией, поэтому я и решила перебраться к единственной не зависящей от дяди родственнице в Вену, а оттуда отправить письмо через посольство, дипломатической почтой.

- А как вышло, что ты стала мишенью для шантажа со стороны этого барона? - уточнил Александр. Ему и так все было ясно, но молодой человек надеялся услышать какие-нибудь детали, которые могли бы быть ему полезны.

- Арман предупреждал меня, что всех его родственников выдал якобинцам его кузен, барон де Виларден, друживший с графом Прованским, ставшим теперь новым королем. Барон, приехав из Англии, пришел ко мне и потребовал наследство семьи. Он хотел, чтобы я вышла за него замуж, так было проще всего получить имущество, но у меня были доказательства, что он не только выдавал своих родных, но и был шпионом Наполеона. Я отдала эти бумаги новому королю, и он изгнал барона из Парижа. Но, видимо, де Виларден не смирился и хочет воплотить свой план силой.

Елена замолчала, равнодушно спросив себя, поверит ли ей Александр. Но сейчас ей это было безразлично, внутри нее все дрожало от животного ужаса за своего ребенка, она и говорить с графом начала в надежде, что если она отвлечется, ей станет легче. Но этого не произошло, ужас не отступал, женщина обхватила себя руками и тихо застонала. Этот мучительный стон, больше похожий на вой, так испугал Александра, что все обиды вылетели из его из головы, осталось только бесконечное сочувствие к несчастной матери и честь офицера, требующая освободить ребенка из рук похитителей.

- Тихо, тихо, все будет хорошо, я же обещал, - он говорил с такой убежденностью, что Елена на несколько мгновений поверила ему и вцепилась в его руку, заглядывая в лицо.

- Ты спасешь мою девочку? - прозвучал хриплый от слез голос, и два огромных васильковых глаза, омытых слезами, блестящими в свете полной луны, с надеждой уставились на графа.

- Я обещал, - кратко ответил Александр. - Где же церковь, о которой говорится в письме?

- Вон за теми деревьями, они загораживают ее, - Елена показала на кудрявую группу вековых деревьев, темными силуэтами выделявшимися на фоне серебристой реки. - А вон там поворот к нашему участку. Там несколько коротких улочек, выходящих на реку, на каждой по нескольку домов, они, в основном, сейчас пустуют: мужчины погибли на войне, а женщины с детьми переселились к родным в деревню.

Александр свернул на указанном молодой женщиной повороте, и коляска покатила по разбитой дороге мимо темных маленьких домов с заколоченными ставнями. Наконец, они свернули в узенькую улочку, образованную четырьмя домами. Елена схватила графа за плечо и указала на высокую каменную стену в конце улицы.

- Вот наш дом, - объявила она, продолжая цепляться за спутника. - Что мы теперь будем делать?

- Ты останешься в коляске, будешь держать лошадей и ждать меня, - стараясь не выдать своих сомнений, велел он.

Мягко оторвав руки женщины от себя, граф передал ей вожжи, спрыгнул на пыльную дорогу, сразу же поглотившую звук шагов, и подошел к калитке. Как он и думал, калитка была заперта изнутри, поэтому он ухватился за выступы в стене и, аккуратно ставя ноги на камни, перелез через ограду. Чувство облегчения распрямило его плечи, а нервная дрожь внутри прекратилась, когда он увидел освещенные окна. Его предположение, что похитители не стали вывозить своих пленниц в другое место, а остались в коттедже, оказалось правильным.

Маленький домик, со всех сторон окруженный высокой стеной, казался крепостью. Это обмануло Елену, но это же обмануло и похитителей. Они чувствовали себя совершенно спокойно: окна на обоих этажах были распахнуты от жары и прикрыты только решетчатыми ставнями, среди деревьев, пофыркивая, паслись две стреноженные лошади, а два окна, одно - на первом, а другое - на втором этаже слабо светились, как будто в комнатах был оставлен ночник.

Александр крадучись прошел вдоль окон первого этажа и, подцепив ножом щеколду, открыл ставни в одной из темных комнат. Проскользнув внутрь, он подождал, пока его глаза привыкнут к темноте и, убедившись, что комната пуста, мягко ступая, вышел в коридор. Полоска света пробивалась из-под двери соседней комнаты. Тихо потянув на себя створку, чтобы образовалась маленькая щель, он заглянул в комнату. Прямо напротив он увидел кровать, где, разбросав ручки, неподвижно лежала маленькая девочка, а около кровати, на полу, прислонившись к ней спиной, полусидели две связанные женщины, рты их были заткнуты кляпами. Но, похоже, кроме женщин и ребенка никого в комнате больше не было. Александр приоткрыл дверь пошире и, держа наготове пистолет, легко ступая, вошел в комнату. Действительно, женщины были одни, он легонько тронул за плечо ту, что была моложе, она тут же открыла глаза, в которых сразу полыхнул ужас.