Книга Первая мрачная ночь - Маргарита Малинина

Через некоторое время Николай пораскинул мозгами. Контракт Крюков подписал, Юрочкин уже ничего не сумеет исправить, а там, глядишь, Федоткин директором поставит Хрякина… Короче, пришел Коля к выводу, что как ни крути, а без друга будет намного лучше, в особенности если учитывать последний пункт завещания… Надо лишь свалить вину на Наталью. Или организовать скорейший ее уход на небеса.

Узнав, что Александр едет в деревню, он выждал время (насчет факса Николай наврал) и поехал следом. Выйдя из укрытия на сигнал автомобиля, Крюков получает нож в спину от дорогого друга. Затем Хрякин, будучи в перчатках, достает из кармана заблаговременно выкраденный у Натальи шарф с ее потожировыми следами, пачкает его кровью убитого и развешивает на близрастущем кусте: как актер не по профессии, но по призванию, он знает, насколько важную роль играют декорации. Все выглядит так, словно Крюков, будучи довольно тяжелым мужчиной, получив от супруги нож в спину, вначале пошатнулся, завалившись на убийцу, и в этот момент она испачкала кровью шарф. Наташа приседает под его весом, цепляясь тканью за куст, затем резко убегает, оставив улику на ветвях. Конец истории.

– Но для чего ему была нужна я?

Борис Николаевич нахмурился, вздохнул и, постучав меня по коленке, желая придать мне бодрости, нехотя ответил:

– Ты помнишь ваши первые две встречи? Сначала возле трупа, когда он вернулся поискать портмоне, а затем увидел тебя выходящей от следователя. Что бы ты делала на его месте?

Я попробовала судить объективно:

– Я бы постаралась выяснить, что этот человек сказал следователю.

– А если бы ты знала, что человек постоянно захаживает к этому следователю, по поводу и без?

И если бы тебе нужно было, чтобы некая вещь из квартиры убитой оказалась в руках следствия, а другая вещь – наоборот, вернулась к тебе?

Я пропустила мимо ушей слова «по поводу и без» и послушно произнесла, что думала по этому вопросу:

– Тогда втерлась бы в доверие и попыталась бы через этого человека передать следователю улику, указывающую, что убийца – Наташа, а заодно постаралась бы убедить этого человека найти вторую вещь в этой квартире и отдать ее мне.

– Вот, ты сама ответила на свой вопрос. Такие у него и были замыслы, – сказал он, а я вздрогнула всем телом. Боже, до чего ж хитер и ловок! Я ведь и в самом деле выполнила все его просьбы, пришла к заключению, что убийца – вдова, и если бы не подвал… Ну да неважно. – Но вы с Катериной слишком далеко пошли, и он решил немного вас попугать и с этой целью прибегнул к помощи ребят Федоткина, которые приходились ему друзьями. Они же и пугали вдову долгом, который нужно вернуть. Это было сделано ради запасного варианта. Если бы Наташу не посадили, Хрякин проявил бы себя героем, спас вдову от бандитов и женил бы на себе, а потом, как уже было сказано, произошел бы какой-нибудь несчастный случай, чтобы Николай мог заполучить наследство.

– Колесникову он убил? – спросила я скорее из вежливости. Это я и так знала.

– Да. Послав тебя на встречу, он укрылся в засаде, проследил до дома, незаметно поднялся вслед за ней до нужного этажа – и все, адрес в кармане. Сейчас клянется, что не хотел убивать, а просто собирался договориться, но она возвращать портмоне не пожелала и лишилась жизни. Но бумажник он либо не отыскал, либо его спугнули, короче, вот и нашлось тебе применение.

– Не говорите так. А то как будто я вещь.

– Милая, ты для него и была вещью. Так что побыстрее выброси все это из головы и возвращайся к жизни.

– Ага, – сказала я, хотя хотелось крикнуть: «Вам-то легко говорить! Не ваше сердце выложили перед входной дверью и вытирали об него ноги когда вздумается!» Именно такое у меня было ощущение. Ведь меня даже от маньяка спасли лишь потому, что я не успела выполнить свою функцию. – Всех задержали?

– Похитителей? Да, всех троих. Разумеется, для Дудки у нас руки пока коротки. Но ничего, и на нашей улице будет праздник.

– Что, по его мнению, я нашла у него в кабинете? – Я имела в виду Николая и его фразу «Как ты догадалась?». Этот вопрос мешал мне спать по ночам.

– В ящике его стола была папка с документами на переименование банка. Владельцем значился Федоткин. Ты бы сразу связала поездку в Лугинск с этими бумагами, и все бы встало на свои места. Плюс к тому альбомы с фотографиями, где трое похитителей отмечают какой-то праздник вместе с твоим возлюбленным, были разбросаны по всей комнате. Ты что, правда не обратила на них внимания, когда искала свою морковку?

– Картошку, – тихо поправила я. – Я искала картошку. И я не смотрела все альбомы, я видела только ту фотографию, которая выпала из одного из них. Итак, они с Федоткиным собирались обмануть Юрочкина? Или уговорить его какими-то способами?

– Не знаю. Думаю, он не такой дурак, чтобы позволить себя обмануть. Хотя Федоткин тоже не промах. Что ж, остается только следить за последующим развитием событий.

Пользуясь кусочком свободного от диалогов времени, я стала думать о нас с Николаем, никак не желая верить в то, что «нас» уже нет. Воспоминания одно за другим проносились в голове, отзываясь острой болью.

После похорон в машине. «О чем с тобой беседовал Акунинский? – как будто бы невзначай спросил Он. – Видишь ли, я не из праздного любопытства спрашиваю. Я начал что-то вроде собственного независимого расследования». И ради всего-то одного вопроса он терпел мое присутствие! С ума сойти! Мне его даже жалко. «…Я беру тебя в свою команду. Пойдешь?» Действительно, актер!

Ресторан. Медленный танец… Эх, почему я не послушалась тогда Лещенко? Он ведь предупреждал: «Хряк – его погоняло в определенных кругах. Ходит под Дудкой». Любовь застилает глаза. Ты смотришь, но не видишь. Точнее, смотришь на одно, на то, что есть, а видишь другое – то, что хочется видеть.

После ресторана в лесу. «Значит, не ты убил Крюкова?» – «Нет! Скажи, откуда такие подозрения? Ну зачем мне тогда расследовать его убийство?.. Ты мне веришь?»

На озере. «Я боюсь. Я ведь не убивал, никого не убивал. Ты мне веришь?» На озере… Я никогда не забуду…

А он хотел только одного. Втереться в доверие, использовать в своих целях. Использовать, использовать, использовать…

В его квартире. «Господи, да я куплю тебе весь мир, солнце мое!» Солнце! Ну, актер! А я-то верила, представляла нашу свадьбу. Приглашения с голубками. Или все же с сердечками?.. И как все-таки зовут его маму?

Вспомнив все это, я зло рассмеялась.

– Юленька, что случилось? – испугался Борис Николаевич.

Сквозь смех пополам со слезами я проговорила в ответ:

– Обманули дурака на четыре кулака!

В это же время, в другом городе

– Слава богу! Почему так долго? – встретила отца кинувшаяся на звук открываемой двери молодая девушка. Взгляд ее переместился с лица мужчины на его руки, сжимавшие грязный, болотного цвета мешок, в котором по очертаниям угадывалось что-то узкое, длинное и тяжелое. – Что это?