Книга Горный стрелок - Сергей Самаров

Посмотрев на определитель номера спутниковой трубки, которую Ахуба уже не стеснялся доставать при сотрудниках своего управления, поскольку, даже не вступив в должность заместителя генерала Цагурия, Бзоу Гозарович уже чувствовал к себе отношение других работников управления как к настоящему заместителю начальника по оперативной работе. Его приказам подчинялись даже быстрее, чем приказам самого Цагурия, ему заглядывали в глаза, стараясь угадать желаемое. Бзоу Гозарович на этом свое внимание не заострял и старался работать так, как он привык работать.

– Бзоу Гозарович, я вам на электронную почту сбросил новые данные. Посмотрите. Как раз, как я понимаю, по делу, которым вы в настоящий момент занимаетесь. Мне генерал Кобылин в общих чертах обрисовал ситуацию. Я передал данные в Москву, и мы всеми возможными методами готовы вам помочь. Естественно, и себе, поскольку операция эта общая, но начинается она на территории России, а к Абхазии имеет отношение исключительно как к стране транзита людей и грузов. Там возникли некоторые осложнения. И я не совсем понимаю ситуацию. Может, вы мне проясните?

– Спрашивайте, – милостиво разрешил Ахуба.

– У вас в управлении есть человек по фамилии Гургулиа?

– Мшвагу Гургулиа?

– Именно так. Значит, есть?

– Нет у нас такого человека.

– Тогда откуда вы знаете его имя?

– От генерала Кобылина.

– Понятно. Но неясно другое. Помощник полковника Мартинеса дагестанец Бексолтан дважды звонил на мобильник этого Гургулиа, и спутник дважды показал, что в данный момент телефон находится в вашем здании.

Бзоу Гозарович понял сразу.

– Минутку, товарищ генерал. Я гляну списки задержанных.

Списки были на другом конце стола. Пришлось положить трубку, пройти и взять списки, бегло посмотреть и найти нужную фамилию.

– Товарищ генерал, есть такой среди задержанных. Значит, и трубка его здесь. Сейчас, я соображу, что это может значить и как это можно использовать…

– Использовать это можно только с помощью самого Гургулиа. Если он согласится на сотрудничество. Сможете его уломать? Что за человек?

– Едва ли он согласится, – сразу определил Ахуба, рассматривая данные на задержанных. – Он был старшим на последней базе бандитов. Там, где пулемет стоял на чердаке и где мы нашли эти самые комплекты «солдат будущего». Я присутствовал на его допросе. Плохой человек.

– Значит, ничего не удастся, – вздохнул Барателия. – А жалко. Вариант просматривался очень интересный.

– Вообще-то ничего не потеряно, – задумчиво сказал подполковник. – У нас прошел вариант с умершей от сердечного приступа женщиной, пройдет, надеюсь, и другой в том же ключе.

– Со смертью Гургулиа?

– Нет. Это будет уже слишком. Две смерти – подозрительно. Лучше будет, если Гургулиа попадет под машину и ему сломает челюсть, руку и пару ребер. Ну и еще обязательно сотрясение мозга. Вы, товарищ генерал, контролируете телефон Начкебия?

– Конечно. Он уже созвонился с водителем микроавтобуса. Тот согласился перевезти людей через всю республику и, если заплатят, дальше.

– Может Начкебия в случае необходимости заменить Гургулиа?

– Если случилась авария, то может. После аварии участвовать в сложной операции невозможно. – Барателия словно читал мысли Ахубы.

– Чтобы мне не искать среди многих телефонов, а номер я не знаю, подскажите. Я наберу, найду мобильник по звонку.

Генерал продиктовал номер телефона.

– Все в порядке, товарищ генерал. Я сейчас найду и позвоню Бексолтану. Сам с ним поговорю. Вы генерала Кобылина предупредите сами, чтобы я время не терял.

– Он сейчас у меня. Ваш разговор мы через спутник услышим. Работайте…

* * *

Найти мобильник Хуабаба Гургулиа было делом несложным. Он сразу отозвался на звонок, и подполковник Ахуба, выбрав телефон из кучи других, расписался в ведомости на получение вещдока и ушел в свой кабинет, на ходу мысленно «проигрывая» свой разговор с Бексолтаном. Главное, непонятно было, на каком языке предстоит разговаривать. Гургулиа – абхаз, Бексолтан – дагестанец. Естественным было бы предположить, что разговаривали они по-русски. Но генерал что-то говорил про перевод, который не сразу прислали из Москвы. Значит, не следует начинать разговор первым. Тогда будет понятно дальнейшее.

В кабинете, только сев в привычное кресло, Бзоу Гозарович попробовал воспроизвести речь, свойственную человеку со сломанной челюстью, и убедился, что даже свой голос он при этом не узнает. Потом нашел последние в памяти мобильника два звонка от нужного абонента и послал вызов. Бексолтан ответил не сразу. Видимо, долго доставал мобильник. Но все же сразу определил, кто звонит, и сказал возмущенно и с командными нотками в голосе, показывая, что имеет право распоряжаться и приказывать:

– Хуабаба, ты куда пропал? Я уже волноваться начал, не знал, что и подумать. – Оказалось, Бексолтан свободно, хотя и с акцентом, разговаривает по-абхазски. Это упрощало разговор. Если бы Хуабаба владел дагестанским языком или каким-то из языков народов Дагестана, это было бы провалом, потому что Бзоу Гозарович этих языков не знал.

– Извини, Бексолтан, у меня крупные неприятности, – промычал, пристанывая, Ахуба.

– Что такое? Кто это? – спросил Бексолтан.

– Да я же… Я под машину попал. Только за ворота вышел, пьяный местный парень пронесся по улице. Я успел отскочить, но он вскользь меня задел. Сломал челюсть, руку и три ребра. Я в районной больнице был. Ты когда звонил, мне снимок ребер делали. Я не мог ответить.

– Ты в больницу пошел? – удивился Бексолтан, зная, видимо, что-то такое про Гургулиа, чего не знал о нем подполковник Ахуба. По крайней мере, Ахуба одно знал точно: Гургулиа по сводкам СГБ не проходил и в розыске, как ни странно, не значился. Был в розыске один Гургулиа, но того звали не Хуабаба, а Сетрак, находился он в настоящее время по ту сторону границы и сотрудничал с грузинскими спецслужбами. Биография Сетрака Гургулиа была хорошо известна, и среди его родственников не числился человек по имени Хуабаба. А что удивило Бексолтана, было неизвестно. Предполагать можно было бы что угодно. Бзоу Гозарович хорошо знал одного большого и сильного человека, прекрасного борца-вольника международного уровня, который катастрофически боялся уколов. Нечто подобное могло было иметь место и здесь. Но гадать – это значит тыкать пальцем в небо. И Ахуба нашел хороший ход.

– Я был без сознания. Меня отвезли туда. Сейчас сижу, правая рука в гипсе, гипс вокруг челюсти и шеи, чуть не до затылка. И дышать не могу, и говорю с трудом. Головная боль еще. Подозревают сотрясение мозга. Но они не могут в этой больнице сделать это… Как называется… Забыл… Ну, мозг исследуют…

– Томография.

– Ага… Оно самое. У них техника не позволяет. Потому точно не говорят. Только подозревают. А голова болит…