Книга Приручение зверя. Новая Лолита - Эмили Магуайр

— Что за чепуха. Дай мне руки.

Это действительно была чепуха. Он расслабил руки и дал Саре взять их в свои ладони. Это было куда более эффективно, чем любая из техник, которым его научили. Когда Сара вдавила кончики пальцев ему в ладони, паника и гнев ушли. Какое имело значение то, что он страдал без нужды, из-за эгоистичного заговора самых дорогих и любимых? Какое значение имело то, что больше года его жизни было прожито без Сары, когда все время она хотела увидеть его, нуждалась в нем, звала его? Это было совсем неважно, потому что теперь она была здесь, и ничто другое не имело значения никогда.

— О боже, как приятно увидеть тебя, — сказал Джейми. — Хотя тебя так мало осталось, едва разглядишь. Как этот старик с тобой обращается?

Она улыбнулась.

— Как с королевой.

— Здорово. Я рад. — Джейми удалось не подавиться словами только потому, что он представил, будто это один из его кошмаров и в любую минуту ее голова может лопнуть и облить горячей кровью стол, кресло и его самого.

Голова Сары не взорвалась.

— Что бы ты ни думал о Дэниеле, ты должен знать, что он и правда меня любит. Он любит меня так сильно, как только можно, Джейми. Даже не меньше, чем ты.

На секунду Джейми почувствовал искреннюю жалость к Дэниелу Карру: если тот любил Сару так же сильно, как он, Джейми, ему грозила серьезная сердечная боль. Потом он поднял глаза, увидел ее голубоватые губы, и всякое сочувствие к этому подонку пропало. Сара была похожа на двенадцатилетнюю наркоманку.

— Если он хорошо с тобой обращается, почему ты так кошмарно выглядишь? Почему ты плакала и тряслась, когда пришла сюда?

Она слезла со стола и подошла к окну, закуривая еще одну сигарету. Несколько минут она глядела в наступающую ночь, а Джейми наблюдал за ней. Она словно что-то обдумывала. Дважды она полуоборачивалась к Джейми с приоткрытым ртом, и оба раза снова сжимала губы и поворачивалась к окну. Джейми ждал, потому что не знал, что еще делать. Тактика наводящих вопросов с Сарой никогда не действовала. От них она разве что могла почувствовать, что на нее давят, а потому ответить сарказмом или начать шутить, и он так и не узнает, что с ней происходит.

Чем дальше он ждал, рассматривая ее, тем больше рос его страх. Она была бледная, исхудавшая, истощенная. Даже после изнасилования она не выглядела настолько плохо; наверно, сейчас она собирается с духом, чтобы сообщить ему что-то действительно ужасное. Возможно, она опять на таблетках или на чем-нибудь хуже. Кто угадает, на что способен такой порочный ублюдок, как Дэниел Карр? Возможно, он торговал героином или продавал ее своим престарелым приятелям-интеллектуалам. Может быть, она больна. Она выглядит больной. Сердце Джейми забилось, и он снова сдавил ладони вместе.

В программе «60 минут» он видел людей, выглядящих, как узники концлагеря, которые говорили, что такое может случиться с каждым. Но она-то была не каждым — она была Сарой Кларк. Вспомним о высоком риске. Джейми глядел на то, как ее изможденная фигурка тяжело прижалась к оконной раме, и вспоминал, как хорошо было извергаться внутрь ее и чувствовать, как ее жизненные соки смешиваются с его семенем. Казалось, так важно, чтобы между ними не было ничего, не было никаких преград для близости. Он вспомнил, как Майк говорил: «Разделить телесные жидкости — высшее доказательство доверия в наше время». Он видел, как задрожала рука Сары, когда она подняла сигарету к губам, понимая, что очень мало что в этом мире может заставить Сару Кларк стать испуганной и слабой, рыдать и трястись.

Все действия имеют свои последствия, любишь кататься — люби и саночки возить, ты думаешь, что такое никогда не случится с тобой, но болезнь не делает различий, единственный вид безопасного секса — воздержание; мрачный косарь собирает урожай, и прекрасные девушки падут его жертвой, любовь не защитит тебя, красота не защитит тебя, и каждый раз, когда ты ложишься в постель с человеком, ты ложишься в постель с его партнерами и их партнерами и их партнерами, но Сара всегда была осторожна, кроме тех случаев, когда точно знала, что парень чист.

— О господи, Джейми, случилось самое страшное. Я никогда не думала, что это может случиться со мной. — Она обернулась и улыбнулась; он как будто увидел труп. — Я подсела на любовь.

Когда Сара сделала свое заявление, Джейми упал на колени у ее ног, обнял ее за талию и заплакал. Она дала ему в этом такую же свободу, как всегда. Ему пришло в голову, пока он мочил ее платье слезами и соплями, что она никогда не отвергала его на физическом уровне. Еще он вспомнил, что никогда не видел Сару в платье — только на свадьбах или вечеринках, в обтягивающем сексуальном наряде, а не в желтом летнем платье, скромно выглядящем под белой кофточкой. Все было гораздо хуже, чем он думал.

— Что это за платье, Сар? — Он поднял мокрое лицо, чтобы посмотреть на нее.

Она улыбнулась, затем ее лоб покрылся морщинками, улыбка превратилась в гримасу, а потом опять в улыбку.

— Тебе нравится?

— Тебе-то самой оно нравится?

— Его купил мне Дэниел. Оно нравится ему.

Джейми ужасно не понравилась ее улыбка, и он заговорил ей в живот:

— О боже мой, Сара. Тебя нет так долго, потом ты появляешься и выглядишь так ужасно, я подумал, у тебя какая-нибудь жуткая болезнь, ты мне говоришь, что так влюблена и он тебя так любит, я не понимаю, потому что, если бы он любил тебя, он бы не одел тебя в какой-то дурацкий наряд маленькой девочки, он бы не дал тебе столько курить, он бы не заставлял тебя плакать.

Джейми знал, что говорит бессвязно. На какое это имеет значение? Вся эта психотерапия, антидепрессанты и препараты для подавления беспокойства и кассеты для расслабления — все это действует, только когда Сары нет рядом. Легко не позволять себе развалиться, когда она исчезла с лица земли или когда он думает, что она исчезла с лица земли. Но вот она, похожая на персонаж массовки из «Возвращения живых мертвецов», и ему плевать на то, что он несет бессмыслицу, задыхается и портит это ее идиотское платье.

Сара гладила его по голове.

— Понимаю, это звучит неправильно, но все это не имеет для меня значения. Для меня никогда не имело значения, что я ношу, что ем и достаточное ли у меня в крови содержание железа. Если у меня и была какая-то более или менее нормальная жизнь, так это потому, что ты меня к этому подталкивал.

— И это было плохо? — спросил Джейми, чувствуя острую, как нож, боль в левом боку. Он подумал, можно ли умереть от инфаркта в двадцать четыре года.

— Нет, это было чудесно. Я всегда чувствовала себя любимой, даже когда знала, что не заслуживала этого. Если бы не ты, я бы не дожила до двадцати.

Режущая боль постепенно стала тупой и ноющей.

— Но?..

— Но... — Сара вздохнула. Ее рука упала с головы Джейми и легко легла на его плечо. Она закашлялась, снова вздохнула и продолжила: — Я никогда не была тем хрупким созданием, которым ты меня представлял. И любила тебя за то, что ты обо мне заботился, но всегда чувствовала себя... взаперти. У меня всегда была эта потребность... доводить все до предела. Доводить себя. Ты всегда останавливал меня как раз в тот момент, когда я подходила к краю. Дэниел меня не останавливает. Он связывает мне руки и ноги и кидает прямо в бездну.