Книга Арбитражный десант - Семен Данилюк

- Вот что, резвая барышня! - даже отсюда Ирина расслышала, как он скрипнул зубами. - Прошу наконец усвоить. Ни вам, ни вашему маразматику Рублеву, ни кому бы то ни было из этой помойки, величаемой "Возрождение", я ничего не должен! А если кому и был в чем должен, так того уж нет.

- Это ты про Андрея?! - Ирина вдруг сообразила, с какой стороны надо зайти.

- М-да. Достойный был мальчишка. Единственный среди вас чистый. Жаль, погиб нелепо. Из-за какого-то гадюшника полез геройствовать.

- Убийц пока не нашли. Но только - "Мерседесом" управляла как раз я. И когда разъезжались...Я, конечно, сто процентов не даю. Там всё в спешке. Но - думаю, не ошибаюсь. Рядом с водителем джипа сидел Подлесный. На следствии об этом сказала. Он, правда, предъявил алиби. А доказать-то больше нечем.

Она вслушалась в установившееся тяжелое, с хрипом дыхание.

- Денис! Розыском документов у Онлиевского занимается как раз Подлесный. И если...

- Записывай, куда подъехать.

6.

Ирина припарковала "Тайоту" на стоянку возле центрального входа на территорию одной из московских больниц.

- Чего мы сюда приперлись? - Гуревич недоуменно выглянул в боковое стекло.

- Понятия не имею. Назначил встречу у забора больницы, в тридцати метрах от проходной. Должно быть, где-то рядом поселился. Он же в розыске. Вот и маскируется. Посиди, я сама схожу.

Выбравшись из машины, Холина двинулась вдоль окаймляющей больницу решетки, сквозь мелкий кустарник вглядываясь в силуэты на троллейбусной остановке. Злодейский свист заставил Ирину обернуться. С верхушки ограды сиганул силуэт и приземлился возле её сапожек.

Силуэт вскрикнул от резкой боли и разогнулся. Теперь едва не вскрикнула Ирина, - перед ней в пижаме и тапочках на босу ногу на трескучем февральском морозе застыл Денис Лобанов. Только безбородый и оттого неухоженный и какой-то беззащитный. Домашняя пижама полоскалась вокруг исхудавшего тела.

- Ты?! - вырвалось у Ирины. - Но что ты тут делаешь?

- Погулять вышел. Эскулапы чуток на мне потренировались. Пузо вскрыли. И так, живодеры, разохотились, что еще разок покопаться хотят. - Это всё последствия той аварии в тайге? Значит, тогда не только ребра сломал. Что-нибудь серьезное?!

- Э! Просто им же, гадам, надо на чем-то диссертации свои лепить. Вот и волокут, чуть какая возможность, на верстак. Вцепились и - нипочем не отпускают. Да только не обломится у них, потому как у меня на собственный счет иные планы! На Алтай к матери поеду. Там выхожусь. И - хрена лысого им меня найти на необъятных просторах нашей Родины.

Сквозь бравый тон Ирине почудились затравленность и угнетенность.

- Дениска, - она потянулась к его белеющему на холоде лицу. Но отдернула руку, испугавшись появившейся знакомой глумливой ухмылки.

- Вот только без этого. Жалости не приемлю.

- И сам ни о чем не жалеешь? Совсем ни о чем?

- Ни о чем и никогда! - непримиримо отчеканил он.

- Да что ж у тебя все навыворот? Что ты выпендриваешься?! - выкрикнула Ирина. - Что ты себя и меня мучаешь? Ведь вижу, что любишь. Глаза вон заматовели. Так вот она я, живая, бери и не выпускай! Она схватила его руки, обвила вокруг собственной талии, прижалась, с радостью почувствовала ответное движение. Но в следующую секунду лицо его исказила боль и, будто стесняясь проявленной слабости, он с силой оторвал ее от себя. - Довольно! Объяснились раз навсегда и - будет. Ты с делом приехала? Давай дело делать. А то с вашими бабьими сексуальными потугами меня сейчас назад заносить придется - с гангреной.

- Что ж, - Ирина оскорбленно поджала губы, - можешь считать, что своего добился, - отныне как мужчина ты для меня больше не существуешь.

- Что и требовалось доказать.

Лобанов поспешно нырнул в машину, на заднее сиденье. С переднего к нему перегнулась доброжелательная мужская физиономия. При виде пижамы рот Бориса непроизвольно открылся. Взяв себя в руки, он глубоко кивнул: - Гуревич.

Припомнив последнюю встречу, скосился на мрачную сестру и предусмотрительно добавил: - Брат. - Да это мне теперь как раз до звезды, - отмахнулся Лобанов. - Гоните к моему дому. По дороге всё обхрюкаем.

6.

Дениса подсадили на дополнительный ночной чартер. Так что на территории клубного отеля Seti Sharm близ Наама бейон оказался аж к завтраку.

- Может, задержитесь? Оплачено за десять дней. Разместим в лучшем номере, - предложил встретивший Лобанова молоденький, вертлявый гид-египтянин. - Индивидуальную программу организуем. Не пожалеете! Да и на море вам бы отдохнуть не мешало.

Гид с непроходящим недоумением в который раз оглядел изможденную фигуру в старом джинсовом костюме и стоптанных пляжных туфлях. В миниавтобусе, на котором они приехали, остался пакет с курткой и зимними сапогами. Других вещей при диковинном визитере не оказалось вовсе.

- Нет, нет, - Лобанов отмахнулся. Назойливые попытки египтянина навязать дополнительные услуги начали раздражать. - Выясните, где разместили Ларису Угловую. Я с ней переговорю и сразу назад, в аэропорт. Посадить меня на ближайший рейс сможете?

Гид всепокорнейше развел руки, удивляясь про себя причудам русских миллионеров, выкидывающих сумасшедшие деньги на однодневную поездку в два конца и экономящих на приличной одежде.

Словно угадав его мысли, Лобанов хмыкнул:

- Давай, давай, браток, дуй в рецепшн. И рад бы задержаться. Но больно велика угроза терроризма.

Как выяснилось по дороге из аэропорта, египтянин жутко боялся терактов. И почему-то больше всего ждал этой напасти от русских мафиози, о которых много читал.

В ожидании гида Денис отправился прогуляться по аллейке на территории отеля. Зной еще не установился, и с моря дул мягкий ветерок. С левой стороны над аллейкой нависала открытая веранда ресторана, куда как раз потянулись первые, ранние отдыхающие; по правой располагались сувенирные магазинчики. Все, кроме одного, еще были закрыты металлическими жалюзи. В единственной открывшейся лавочке, куда ради любопытства завернул Денис, сидел склонившийся над книгой полный небритый египтянин.

- Хай! - поприветствовал его Денис.

Продавец неохотно оторвался от чтения.

- Рашен? - безошибочно определил он.- Дёбрый утр. Так?

- Так, - снисходительно подтвердил Лобанов, снимая с полки любопытную статуэтку - выполненную из мельхиора странную голову с отполированным вытянутым черепом, большими глазницами и оттопыренными ушами, - очевидно, изображение какого-то древнего египетского мыслителя, а может, фараона.

- Твенти долларс! - поспешил объявить продавец.

- Ноу! - Денис поставил голову на место.

- Пьятнадцать!