Книга Попаданец со шпагой - Вячеслав Коротин

С утра позавтракали перловкой на кислом молоке – вкусной такую еду не назовешь, но «попитаться» перед дорогой было необходимо. Я бы, конечно, лучше чем-нибудь поприятнее перекусил, хоть яичницу можно было заказать, но завтрак для меня почти всегда был именно «питанием», а не едой – с самого детства поутру никакого аппетита. Вот часам к одиннадцати, да, прорезался, чисто как было у Винни Пуха – «одиннадцатичасовое настроение».

Погодка выдалась неплохая, и дорога была нераскисшей, так что двигались мы вполне споро. Солдаты держали себя по отношению ко мне совершенно индифферентно, хотя наверняка получили в отношении меня соответствующие распоряжения от своего босса.

Фон Дуттен тоже достаточно долго сохранял молчание, но на втором часу пути не выдержал:

– Господин Демидов, разрешите у вас спросить один вопрос?

Я не стал изгаляться по поводу того, что согласен «ответить ответ». В конце концов, даже природные русские и не такие ляпы зачастую делают.

– Слушаю.

– Вы не могли бы хоть вчерне охарактеризовать цель своей миссии? Это позволило бы мне сопоставить кое-какие имеющиеся сведения и помогло бы снять возникшее между нами напряжение.

– К сожалению, лишен возможности удовлетворить ваше любопытство на этот счет.

– Ну что же, понимаю. Только вы зря демонстрируете свою неприязнь ко мне столь явно. Я ведь делал и делаю только то, что мне должно.

– Вот и делайте, но только еще и думайте при этом.

– Боюсь, что вы напрасно так рано расхрабрились, господин поручик. Ничего еще не выяснено и ничего не кончено. – Местный полицейский слегка пришпорил своего коня и поехал чуть впереди.

А мне и в кайф – как раз открылась Гауя, и до горизонта дорога пролегала как раз вдоль реки. Даже в ноябре – красавица! Сколько десятков километров я отмахал в свое время с рюкзаком в ее окрестностях, а никогда не переставал удивляться великолепию природы в этих местах. Описать это невозможно – только видеть. Утесы, лес, реку…

Вот, кстати, клевало здесь всегда посредственно. Но зато трофейно. Пару раз ничего, кроме как на уху, не наловишь, а в третий таких жереха, щуку или голавля можно зацепить, что бабуля с дедом на несколько дней белковой пищей обеспечены…

Я ведь класса с четвертого на рыбалке сдвинутым стал, как только видел водоем, первой мыслью всегда было: кто тут может водиться и как его изловить. Начинал, конечно, с уклеек, пескарей, плотвы и прочих карасиков, но года через два уже стал матерым рыболовом. Даже с уроков в школе на Днепр сбегал, когда денек перспективный выдавался…

Воспоминаний мне хватило как раз до шлагбаума перед въездом в Венден. Дежурный офицер вполне удовлетворился моей подорожной, я спросил, как найти начальника гарнизона (хотя фон Дуттен и сам наверняка знал как, но подстраховаться все-таки стоит).

Поехали по городу – совершенно неузнаваем, кроме старого, еще средневекового замка, ничего знакомого. Хотя и бывал я здесь всего пару раз.

Комендатура (или как здесь она называется) располагалась в двухэтажном каменном доме. Мы спешились, и Тихон принял Афину. Ну, где здесь коновязь, надеюсь, разберется.

Я проследовал вместе с титулярным советником внутрь строения через достаточно непрезентабельную дверь. Пройдя по коридору, мы оказались в чем-то типа приемной, где находился адъютант в чине подпоручика. Пехотного. Вот разобраться, в каком полку он служит, моего послезнания точно не хватает – мундир зеленый, воротник желтый. Ну и бес с ним на самом деле.

Мой сопровождающий, пошептавшись с адъютантом, поскребся в дверь, заглянул и просочился внутрь.

Через пару минут вызвали и меня. В довольно просторном кабинете кроме фон Дуттена я увидел довольно молодого подполковника в той же форме, что и у адъютанта в приемной. Высокий и худой блондин, курносый и с непропорционально длинными руками – классный шпажист из него бы получился…

– Поручик Демидов, следую к месту службы в Ригу из Санкт-Петербурга, господин подполковник, – отрекомендовался вроде как положено.

– Здравствуйте, поручик. Подполковник Зальца, комендант Венденского гарнизона.

Особого радушия не наблюдалось. Понятно – напел уже «полицай» про мою подозрительную личность. Вроде был бы должен имя-отчество назвать при встрече с таким же, как он, кадровым офицером. К тому же немец немцу глаза, наверное, выклевывать не будет. Да и знакомы они, по всей вероятности, давно. Так что моя ставка на корпоративную солидарность военных против «крапивного семени» почти наверняка не спляшет.

– Позвольте ознакомиться с вашими проездными документами, – протянул руку комендант.

– Прошу, – отдал я подорожную.

Подполковник быстро пробежал глазами бумагу, нахмурился, подошел к своему столу и, выдвинув шуфлятку, выудил из недр еще некий «пергамент». Лицо его вытянулось, и последовал вопросительный взгляд в сторону фон Дуттена.

– Отто Карлович, – немедленно отреагировал титулярный советник, – документ ведь может быть и истинным, но тот ли его везет, кому это на самом деле поручено?

Вот сука! Ведь вляпался уже по самые гланды, но все продолжает пакостить, пытаясь выкарабкаться.

– Вадим Федорович, – в сомнении обернулся ко мне Зальца, – а у вас есть еще какие-нибудь документы, подтверждающие, что вы следуете именно по приказу его высокопревосходительства?

– Есть. – Я был зол и временно неадекватен. – Пакет командиру батальона лично от военного министра. Посмеете вскрыть?

– Почему бы и нет? – Подполковник смотрел на меня совершенно холодно и спокойно. – Вы – подозрительная личность, и все бумаги, обнаруженные при вас, вполне могут быть досмотрены.

– Ну что же, тогда я бы очень вас попросил, во-первых, чтобы этот господин, – я кивнул в сторону фон Дуттена, – вышел из кабинета, когда вы будете вскрывать конверт…

– А во-вторых?

– А во-вторых, после просмотра запечатать конверт уже своей печатью и написать письмо майору Пушнякову, объясняющее, почему я привез конверт с нарушенной печатью министерства.

Зальца на несколько секунд задумался.

– Ну что же, – наконец решил он, – ваша просьба вполне уместна, если вы тот, за кого себя выдаете. Оскар Вильгельмович, – это он уже полицейскому, – я попрошу вас выйти на некоторое время.

Титулярный советник был явно недоволен, но перечить не посмел.

Когда мы остались одни, комендант взрезал конверт, выудил из него бумагу и впился в нее глазами…

– Предоставить требуемое помещение… – забормотал он, – закупить за счет казны… Выделить в подчинение… Положить жалование… Господи Боже! Вадим Федорович! Да вам приказано платить жалование больше моего! Поручику!

– Кроме чина поручика, напоминаю, за мной сохранена должность адъюнкта в Академии наук. Это достаточное объяснение?

Подполковник глядел уже совсем не таким «козырем», как пять минут назад: сильно «взбледнул» с лица и глазоньки бегали – мое почтение.