Книга Магнетизерка - Леонид Девятых

Павел Андреевич рывком перевернул его на спину.

— Вы куда это собрались, сударь? — доброжелательно спросил он. — На ночь-то глядя?

Магнетизер с ненавистью смотрел на Татищева, а затем, собравшись с силами, плюнул. Подполковник Тайной экспедиции вовремя отклонился, и сгусток крови пролетел мимо.

— Сударь, вы ведете себя крайне невежливо, — язвительно заметил он Магнетизеру.

Краем глаза он заметил, что Анна идет к нему.

— Со мной все в порядке, — произнесла она уже своим обычным голосом.

— Да?

— Да.

— Тогда займитесь новым клиэнтом, — сказал Павел Андреевич, указав на идолом замеревшего Нелидова. Только глаза выдавали, что он сработан не из дерева или камня.

— Ясно, — коротко ответила Анна и стала производить над Нелидовым свои пассы и раппорты. А Татищев снова обратился к Магнетизеру:

— Где «Петица»?

Распластанный на земле человек посмотрел на Павла Андреевича и выдавил из себя усмешку:

— «Петица» у нас.

— У кого «у нас»? — потребовал уточнить Татищев.

— Хранителей Черного Круга. И Троянова чаша со дня на день тоже будет наша. Понял ты, ищейка легавая?

Кровь тонкой струйкой потекла из уголка его губ, и Магнетизер натужно сглотнул.

— Скоро у вас не останется Памяти. И вы забудете свою Традицию, как забыли Веру. Потом вы забудете и Прошлое. А это значит, — умирающий тяжело закашлялся, залив кровью подбородок, — у вас также нет будущего…

— Это мы еще поглядим, — упрямо произнес подполковник.

— Ну-ну, — снова заставил себя ухмыльнуться Магнетизер. Эта улыбка получилась столь зловещей, что невольно придала убедительности прозвучавшим словам.

— Скажите, а к чему вам все это? — спросила вдруг Турчанинова, оторвавшись от Нелидова. — Вы же русский человек!

— Я не русский. Я…

Он захлебнулся кровью и замолчал. Тело его выгнулось в последнем сопротивлении смерти, а потом обмякло. Застывший взгляд не выражал ни единой мысли и был устремлен в бесконечность.

Глава двадцать восьмая

Птица на обложке. — Книжица длиной в сорок сажень. — В Китеж, к волхвам. — Священный город. — Дело государственной важности. — Отпуск в связи с особыми обстоятельствами. — Это холодное слово «конечно». — Весьма опасное предприятие. — Вперед, за будущим! — Одни во всем мире.

— …Я ее в руках-то всего лишь дважды держал. Первый раз в детстве, когда однажды отцов тайник открыл. Смотрю — книга в старинном кожаном переплете. На обложке дерево растет корнями вверх. А на дереве — птица с человечьим лицом. Я, помню, обложку открыл и первые строки прочел:

Восходила туча сильная, грозная,

Выпадала книга Голубиная,

Та, что Петицею зовомая,

И не малая, не великая:

Долины книга сороку сажень,

Попречины двадесяти сажень,

Толстины три сажени с четвертью…

— Это все, что я запомнил. Жаль. — Нелидов виновато посмотрел на Анну и Павла Андреевича. И добавил: — Словом, я отправляюсь на розыски «Петицы».

— Куда именно? — не без сарказма спросил Татищев.

— Сначала в град Китеж, к волхвам, — без тени улыбки ответил Андрей. — Они наверняка знают, где становище Хранителей Черного Круга…

— Куда?!

— В Китеж, — спокойно повторил Нелидов. — Нижегородская губерния, Макарьевский уезд, Люндовская волость.

— Но это же миф, фантазм! — вскочил с кресел Павел Андреевич.

— А два старых волхва, что приходили на похороны отца, тоже фантазм, по-твоему? Нет, Павел Андреевич, священный град Китеж существует. Он просто сокрыт до времени от глаз людских, и попасть в него может не каждый, а лишь люди, твердые духом и чистые помыслами.

— Я иду с вами, Андрей Борисович, — решительно произнесла Анна Александровна и посмотрела на Татищева. — А вы, господин подполковник?

Павел Андреевич растерянно сморгнул:

— Идти в город, который ежели и существовал когда-то, но вот уже пять с половиной столетий с лишком как опустился под воду, как древняя Атлантида? Не зна-аю…

— Не вы ли, сударь, утверждали не так давно, что радеете за державу? — не удержалась от иронии Турчанинова. — Или это были только пустые слова?

— Нет, это не были пустые слова, — вспыхнул Павел Андреевич.

— Так неужели вы можете остаться равнодушным, когда темные силы, явные враги этой самой державы, за которую вы радеете, пытаются отнять у нее прошлое и лишить будущего?

Наступило молчание, в течение коего Турчанинова и Нелидов неотрывно смотрели на подполковника.

— Ну, — нарушил наконец молчание Татищев, — ежели представить это как дело государственной важности…

— В этом нет ни малейшего сомнения! — воскликнула Анна. — Именно, именно государственной важности!

— И не одной нашей державы, — взволнованно произнес Нелидов. — От того, в чьих руках находятся сокровенные Знания, зависит судьба не только России, но всего мира. Поверьте мне, — добавил он.

— Ну, не зна-аю… — раздумчиво проговорил Татищев. — Впрочем…

* * *

— О всех деяниях Магнетизера и вашем участии в ликвидации сего особо опасного злоумышленника я написал рапорт на имя генерал-прокурора. Помимо прочего, я ходатайствую в нем о награждении вас орденом Святого Владимира второй степени. Однако командировать вас на поиски какой-то старинной книги, пусть и весьма ценной, я не могу. И не настаивайте, Павел Андреевич, — упредил обер-секретарь Макаров готовое сорваться с губ подполковника Татищева возражение. — Меня просто не поймет директор нашего департамента.

— Важно, чтоб поняли вы, потому как…

— И вы поймите меня, Павел Андреевич, — снова не дал договорить Татищеву Макаров. — Командировка на неопределенный срок. С какой целью? Поиски пропавшей книги? Этим ли должен заниматься штаб-офицер Тайной экспедиции? А потом, это дополнительные расходы казенных денег, за которые придется отчитываться мне.

— Я готов отправиться на собственные средства, — заявил Татищев.

— Похвально, — кивнул головой Макаров. — Однако дела государственной важности обязано оплачивать государство, а не должностное лицо, ими занимающееся.

— Что же делать?

— Рапорт.

— Что?

— Пишите рапорт о предоставлении вам отпуска.

— Я сомневаюсь, что четырех недель мне хватит, — решительно заявил Татищев.

— А кто говорит о четырех неделях? — сощурился в хитрой улыбке Макаров. — У вас особые обстоятельства, так?

— Точно так, — начал понимать Павел Андреевич.