Книга Блудница - Саския Уокер

— О, прошу тебя, — не выдерживала Джесси, — сжалься надо мной.

— Тише, тише! Сейчас, моя милая блудница. У меня есть средство, которое избавит тебя от мук. — Он прижал круглую головку члена к входу в ее скользкое сочное влагалище.

О да! Она приподнялась и выпрямилась. Жесткий материал туго затянутого корсета впивался в груди, грубое сено и острые соломинки рвали ее чулки и кололи колени. Но все эти ощущения мгновенно исчезли, когда его член, скользя, ворвался внутрь, заполнил ее.

Головокружительный свет, схожий с сиянием ярких комет, вдруг ослепил Джесси. Все, что она могла, — лишь отчаянно хватать ртом воздух, когда волна ощущений захлестнула ее. Затем он снова вошел и начал двигаться. Каждый раз, когда он вновь и вновь заполнял ее, она едва не теряла сознание от наслаждения. Ее бедра дрожали. Стенки влагалища каждый раз жадно обхватывали ствол, и вдруг он с силой прижался к ней, войдя так глубоко, что тело ее стало содрогаться и извиваться.

— Ты моя ненасытная, — проговорил он, и в голосе его слышалась ирония.

Он положил руку ей на спину, но это не успокоило ее. В стойле сделалось нестерпимо душно, словно надвигалась гроза. За досками, что отделяли их от лошадей, животные фырчали и беспокоились.

— Да, я такая, с этим ничего не поделать. — Ее горячие соки стекали по внутренней стороне бедер. Ее пальцы еще глубже впились в сено. Все ее чувства так обострились, что каждая соломинка, казалось, вонзается ей под кожу, но лишь приумножает этим ее пыл. Ее руки уже дрожали от напряжения и усилий, заставлявших их оставаться прямыми, ее груди до боли сдавил корсет, в плотную ткань которого упирались твердые от возбуждения соски.

И вдруг она почувствовала, как его пальцы коснулись самой чувствительной точки. Он склонился над ней, прижимаясь к спине, и, протянув руку между ее бедрами, ласкал ее набухший клитор, одно прикосновение к которому могло заставить ее кончить, пока он еще мог сдержаться.

— Грегор! — Стенки влагалища сжались и запульсировали, она достигла наивысшей точки блаженства. Это было так внезапно и так захватило ее, что у нее подкосились руки, и она рухнула на кипу сена, о которую опиралась.

— Хочешь еще? — веселым, дразнящим тоном спросил он.

Он все еще сдерживался, и огонь страсти вспыхнул в ней с новой силой.

С усилием поднявшись, Джесси оттолкнула его и уложила на спину. Сама же села сверху, обжигая своим жаром его бедра. Желание снова овладело ею, когда, сжав в ладони, она стала ласкать его член. Грегор вздрагивал от дикого возбуждения, и она чувствовала, какой он горячий, влажный и липкий оттого, что только что был внутри ее. Направив его рукой, она опустилась на него до самого основания. И снова у нее перехватило дыхание от наслаждения. Затем она склонилась и, найдя в темноте его рот, пылко, но кратко поцеловала Грегора. Их пальцы сплелись, и в крепком объятии она ощутила его одобрение и поддержку. Это придавало ей сил.

Он вталкивал член все глубже, наполняя ее тело блаженством. Она двигалась все быстрее, в одном ритме с ним, и это было подобно гонке за наслаждением до той секунды, когда он жарким шепотом стал повторять ее имя, а член его буквально взорвался, извергая в нее горячие струи спермы. Склонившись над ним, она продолжала двигаться, двигая бедрами и одновременно покрывая поцелуями его лицо в полной темноте. Когда его член последний раз вздрогнул внутри ее, она тоже сдалась наслаждению и упала без сил.

Сначала они просто рухнули на сено, потом снова легли рядом, лицом друг к другу.

— Ты вся светишься, милая. — Он нежным движением убрал волосы у нее со лба. — Если ты обладаешь таким волшебным даром, для чего ты работала проституткой?

Она вдруг напряглась и инстинктивно ощетинилась.

— Я лишь хочу понять тебя, — добавил он.

— Мне приходилось заниматься разной работой. Я воспитывалась в семье, в которой все меня боялись. И я сбежала от них, когда мне было… как только смогла придумать, как это сделать. Какое-то время я жила в лесах и была при этом счастлива.

Джесси вздохнула, отдаваясь воспоминаниям. Это было славное время. Тяжелое, но хорошее. Это было так естественно быть в близости с природой, но, когда настала зима, ей понадобилась помощь. Одна вдова впустила ее в свой дом, в обмен на работу, которую Джесси должна была выполнять, так как сама хозяйка уже не справлялась.

— Затем я работала на земле за еду и ночлег. Но вдова умерла, и приехали какие-то дальние соседи, чтобы убраться в доме…

И, делая это, заодно выгнали оттуда и Джесси. Один из них даже обвинил ее в том, что это она довела свою нанимательницу до болезни.

— В Данди я отправилась потому, что там должен был быть мой отец.

— Твой отец? Раньше ты не упоминала о нем.

— Я не знала его. Он ушел из семьи еще до моего рождения. Как говорили, ушел в море. Мама долго не переставала ждать его возвращения, так как он обещал вернуться, а со временем сказала и нам, что мы должны найти его и следовать за ним. Да, она была полна решимости отыскать его. — Джесси тихонько рассмеялась. — Наверное, она так и не смогла смириться с тем, что он оставил ее с тремя детьми.

Он сбежал из-за ее колдовского дара. И все же она отправилась на юг.

— Однако, когда мы прибыли в Шотландскую низменность, все изменилось. Талант моей матери к волшебству и целительству навлек на нас неприятности.

Грегор притянул Джесси ближе к себе и стал целовать ее лицо.

На мгновение она расслабилась и чувствовала только это, растворяясь в нежности его объятий и принимая поддержку и помощь, что он предлагал.

— Так что же с твоим отцом?

— О, я спрашивала о нем на каждом постоялом дворе Данди, но не нашло никого, кто знал бы его или, по крайней мере, мог признаться в знакомстве с ним.

— Я спрошу, когда вернется мое судно. Если он еще жив, я смогу помочь тебе найти его.

Приложив палец к губам Грегора, она заставила его замолчать.

— Боюсь, лунный свет как-то странно повлиял на твой рассудок, — с иронией сказала она. — Даже если он еще жив, это совершенно чужой мне человек. Я слишком давно оставила надежду. Самый лучший выход для меня — это вернуться в Северное нагорье, где мы когда-то жили в безопасности и были счастливы и где, быть может, Леннокс и Мэйси ждут меня.

— Твои родные?

— Мэйси — моя сестра-близнец, а Леннокс, брат, на несколько лет старше нас.

— Между близнецами нередко существует какая-то особенная связь.

Джесси кивнула, она снова была тронута чувствительностью и чуткостью Грегора. Он интересовался ее родными, хотя говорил, что у него нет ни братьев, ни сестер.

— Иногда я чувствую, будто она со мной, словно наши мысли вдруг сталкиваются. Я думаю, она достигла больших успехов, чем я, но и моими мыслями и побуждениями движут надежды, желания и мечты. — Джесси прижала ладонь к сердцу, когда знакомая тупая боль пронзила ее.