Книга Один раз в миллениум - Чингиз Абдуллаев

— Наверное, — согласился Эдуард Леонидович. — И в два часаночи мы снова оказались вместе. Пили вино, вспоминали нашу молодость, дажепесни пели. Через полчаса проснулась Нина. Она сделала нам кофе с молоком. Всебыло нормально. Забыл сказать. У нас живет сиамский кот, любимец жены. Егокормит наша домработница, убирающая по утрам квартиру. Уходит она в три часадня. Нина принесла нам кофе с молоком. Я налил себе молока и уже собиралсявыпить, когда появился кот. Должен сказать, он спас мне жизнь. Он прыгнул мнена колени, потом на стол и смахнул мою чашку на пол. Конечно, я разозлился иуже собирался выгнать котяру, но он начал лакать из лужицы на полу. Черезнекоторое время кот заорал не своим голосом и начал валиться на бок. Я ничегоне понял. Но потом выяснилось, что кот, видимо, почувствовал неладное и такимобразом хотел меня спасти. Я вызвал охранника и попросил забрать трупнесчастного животного.

— И опять у нас трое подозреваемых, — насмешливо дополнилаОксана Григорьевна, — только на этот раз мы, кажется, знаем, кто был пятым.Пятой женщиной, которую видела ваша соседка, Эдуард Леонидович, была вашасекретарша Нина. Она и сейчас здесь. Девочка спит, я проверяла. А ваша Нинасидит на кухне.

— Нет, — сказала Нина, входя в гостиную, — я была в ванной ислышала все, что вы сказали. Только я не была той самой пятой женщиной. Я ужеговорила, что не входила в дом. Поэтому не нужно меня подозревать. У меня нетяда, и я не собиралась убивать Эдуарда Леонидовича.

— Возможно, — сказал Дронго, — можете пройти и сесть. И ненужно подслушивать. Для секретаря это не самое лучшее занятие. К тому же, вамможет понравиться заниматься подобными вещами.

— Я никогда не подслушиваю! — вспыхнула Нина. — Простослучайно услышала, что обо мне тут говорят гадости, — сказала она с вызовом.

— Еще немного — и она вызовет меня на дуэль, — усмехнуласьОксана Григорьевна.

— Сядьте и успокойтесь, — повторил Дронго, и Нина села так,чтобы оказаться подальше от Оксаны Григорьевны.

Та усмехнулась и обратилась к Дронго:

— Я думаю, вы уже поняли, что других подозреваемых в доме неможет быть. Охрана проверяет каждого, кто сюда входит. Но мы должны, наконец,разобраться с этим запутанным делом. Хотя бы для того, чтобы успокоить ЭдуардаЛеонидовича.

— Что вы предлагаете? — спросил Дронго.

— Провести элементарный обыск, — пояснила ОксанаГригорьевна, — осмотреть сумочки каждой из нас. И выяснить, наконец, кто жехранит у себя яд. Здесь присутствует следователь, которая ведет уголовное делопо факту смерти домработницы. Я предлагаю ей осмотреть наши сумочки.

— Это ничего не даст, — мрачно возразил Дронго, — еслиубийца решился на второй удар, значит он успел продумать, как обезопасить себя.

— Решилась, — поправил его Халупович, — здесь нет мужчин,кроме нас с вами.

— Я имел в виду, что слово «убийца» может относиться как кженщине, так и к мужчине. А насчет женщин вы не правы, Халупович. Возможно,кто-то из них вас так сильно любит, что собирается отравить, чтобы вы недостались другой. Такой вариант роковой любви вы исключаете?

— Не знаю, как с вами спорить, — насупился Халупович, — выможете разбить своими доводами любого человека, сбить меня с любой позиции.

— Это не самоцель, — пояснил Дронго, — меня волнует толькоистина. Еще вчера мы ничего не знали ни о проблемах семейной жизниМамаджановых, ни о трагедии Элги Руммо, ни об испытаниях Оксаны Григорьевны.

— Подождите, — прервал его Эдуард Леонидович, — возможны, выправы. Но я прошу вас оставить ваши психологические этюды на следующий этап.Меня интересует только один вопрос: кто и почему меня так настойчивопреследует? Кто из сидящих за этим столом женщин вот уже второй раз пытаетсяменя отравить? Кто? И пока я не узнаю ответа на этот вопрос, я не смогузаснуть, не опасаясь, что меня задушат моей же собственной подушкой.

— Мы вас будем охранять, — пообещала Линовицкая.

— Не нужно меня охранять! Лучше найдите, наконец, убийцу. Яначинаю верить в сказки про человека-невидимку. Иначе как объяснить, что убийцапроник в мою квартиру сквозь запертые двери, а потом исчез? Или появился здесь,чтобы снова растаять?..

— Только не нужно мистики, — поморщилась Линовицкая, — есливы не можете объяснить нам, как погибла ваша домработница и отчего убийцапроявляет такую настойчивость, то у меня будут более чем веские основанияобвинить именно вас в убийстве вашей домработницы. Никакого другого объясненияя не приму.

— Вы уверены, что все так просто? — спросил Дронго,обращаясь к следователю.

— А вы хотите все усложнить? — вспыхнула она.

— Жизнь вообще не поддается нашей логике, — мягко заметилДронго.

— Я не имею права решать что-либо без соблюденияпроцессуальных норм, — напомнила ему следователь, — и не обязана верить висчезающих убийц. Сначала он скрыл от меня, что существуют важные свидетели, азатем хочет уверить, что убийца обладает способностью проходить сквозь стены.Хватит, Халупович. Я больше не намерена верить вашей лжи.

Дронго неожиданно поднялся.

— Нина, — сказал он, — вы уверены, что в доме больше никогонет?

— Конечно, — кивнула Нина, — а Таня спит в комнате длягостей.

— Пойдемте, — попросил Дронго, — проводите меня. Пусть онипобеседуют без нас. А мы вернемся через несколько минут.

Они вышли из гостиной, сопровождаемые неодобрительнымивзглядами присутствующих. Поднялись по широкой винтовой лестнице на второйэтаж. Пройдя по коридору, они оказались в просторной светлой комнате. Девочкаспала, сжавшись в комок, поджав ноги и укрывшись с головой. Дронго поправилодеяло. Она во сне нахмурилась. Он посмотрел на ее дешевые часики, лежащие настолике, взял в руки ее талисман, который обычно висел у нее на шее.

— Это все ее богатство, — сказала Нина.

— Да, — согласился Дронго. — Когда вы готовили кофе,кто-нибудь был на кухне?

— Нет. Никого. Хотя подождите… Элга входила на кухню,интересовалась мебелью, которую он выбрал. Точно. Она входила на кухню. И ещебыла Таня. Она захотела пить, поэтому спустилась туда. Но девочка сразу ушла, аЭлга оставалось еще минут пять.

— Понятно, — вздохнул Дронго, — вернитесь вниз и скажитевсем, что я сейчас вернусь. Кажется, я все понял.

— Так и сказать? — спросила Нина.

— Так и скажите. Хотя подождите. У меня есть один вопрос.Обещаю, что ответа не узнает никто. Ответьте мне, только искренне. Халуповичнравится вам как мужчина?

Она сжала губы. Очевидно, хотела ответить дерзостью, нозатем прошептала: — Да.