Книга Рыжие псы войны - Эльдар Сафин

— Стой, старик! — окрикнули его из кустов.

— Сам ты старик, — огрызнулся бывший шаман.

В его бороде и впрямь проглядывали седые нити, но на голове, которую он перестал брить, все волосы были еще черны.

— Гони осла! — потребовал невидимый в густых зарослях чужак.

Голос звучал так, что Родрис понял — его собирались грабить половинчики, неплохо владеющие пращой.

— А если я скажу, что я жрец Дегеррая, вы меня отпустите?

— Да хоть задница Светлого Владыки, — ответили с другой стороны, из-за валуна. — Выпорем, затем поджарим и сожрем.

— Ха-ха-ха! — отозвались окрестные холмы.

Родрис прикинул — судя по голосам, половинчиков было с полдюжины, и все находились неподалеку, не дальше чем в двадцати шагах.

Кристаллов у него предостаточно, и об экономии можно не думать.

— Ай, топну, — пропел он негромко. — Ай, стукну, ай, твердь прогнется под ногою! Кто сдохнет, кто стухнет, а кто поляжет под травою!

И после этого действительно топнул.

Камушек, сжатый в руке, обратился в черную пыль, а заклинание сработало даже лучше, чем он рассчитывал, — холмы содрогнулись. В стороны пошла «земляная волна», с помощью которой можно разрушать крепости, если вложить побольше сил и довести чародейство до конца.

Но и так получилось нормально — твердь оставалась твердью только в том месте, где стоял маг, а вокруг него вздрагивала и делала это тем сильнее, чем дальше находилась от волшебника.

Половинчики начали торопливо выскакивать из укрытий, осел обделался, но устоял. Родрис быстрыми, точными заклинаниями обездвижил всех грабителей, а затем продолжил путь, рассуждая о том, насколько сильно отличается воздействие магии на половинчиков от воздействия на человека и успеют ли очнуться грабители до того, как умрут с голоду.

Дайрут

Небо затягивало серое марево, пахло дымом и навозом.

Дайрут стоял на холме, и рядом с ним находились полтора десятка мальчишек из Рыжих Псов, готовых скакать туда, куда их направит обожаемый командир. Кроме них, здесь были и люди Коренмая, готовые встать насмерть, давая темнику возможность уйти, если вдруг к холму прорвется враг.

Дайрут, сам этого не замечая, презрительно кривил губы в улыбке — он не понимал, что творится, и хотя все складывалось в его пользу, битва происходила отнюдь не так, как он планировал.

Во-первых, Разужа не остановил армию, а как шел походным маршем, так и обрушился на подготовленные заранее позиции мятежного темника. В этом нашелся бы смысл, если бы не одно «но» — большая часть войск хана сильно отстала, дальние тумены должны были подоспеть к ночи, а то и к завтрашнему утру, и задержаться на некоторое время было бы разумно.

Во-вторых, он пустил вперед людоедов — воинов крепких и жутких, но не очень быстрых, к тому же уставших за долгий поход. По приказу Дайрута маги поджарили первые ряды монстров, и те, испугавшись, развернулись и пошли обратно, туда, где стояли лучшие воины Разужи, зажатые между орками и болотом.

Хан словно специально подставлял свои войска.

Конные лучники, пытаясь обойти строй Дайрута с фланга, наткнулись на четыре узких и неглубоких рва, присыпанных ветками и дерном.

Рвы были расположены так, чтобы, перескочив через один, конь обязательно попадал во второй, а если ему удавалось пройти и его, то в третий, ну а для самых удачливых был вырыт четвертый.

Ритан, действуя по плану, отвел часть войска чуть назад, оголяя фланг — и замершие было в нерешительности орки Разужи с дикими криками ринулись вперед. Но почти сразу увязли в болоте, оказавшись как на ладони перед несколькими сотнями выбравшихся из укрытий половинчиков, что начали уверенно и спокойно расстреливать врага с холмов.

Прошедшие через людоедов, сквозь дождь из молний и устрашающий обстрел катапульт и баллист, лучшие тысячи Разужи, несломленные и почти не потерявшие скорости, ударили в центр армии мятежников, где оборону держал Имур.

Тысячник Дайрута тут же отступил назад через ров по прокинутым заранее мосткам. Их подняли, войска хана оказались вынуждены одолевать преграду так, что передние непременно попадали под копья и алебарды людей Имура.

Дайрут удивленно покачал головой — из долгой и тяжелой битвы, которую он готовил так, как главный императорский повар не готовил пирог к свадьбе сюзерена, Разужа сделал фарс.

— Эй, иди сюда, — неожиданно сказал Дайрут и поманил одного из мальчишек-гонцов.

Он мог остаться здесь и наблюдать за битвой: именно сейчас его маги подняли во рву несколько сотен зомби, и лучшие воины Разужи, так и не сумевшие подняться наверх, умирали сотнями и тысячами.

Однако если сейчас упустить хана, то он отступит, дождется остальных туменов, а затем спокойно ударит снова и сможет уничтожить войска Дайрута, у которого в любом случае окажется меньше войска.

— Отправляйся на левый фланг, к Ритану, пусть вместе с тремя сотнями лучших всадников скачет во-о-он туда.

— К бунчуку хана Разужи? — уточнил Рыжий Пес. — И что им там делать?

— Спасать меня, — расхохотался Дайрут, после чего вскочил на стоявшего рядом злого гнедого жеребца и движением коленей послал его вперед.

По выставленным вешкам он пролетел над проложенной вчера через болотце гатью, затем ловко увернулся от наскочившего сбоку беса, разрубил и поскакал в обход средней части поля боя.

Уже на фланге наперерез ему бросились полтора десятка орков — двоим он раскроил головы, третьего мощным ударом копыта в грудь отбросил обученный жеребец.

Теперь Дайрут умел драться верхом и с радостью пользовался преимуществами всадника перед пешими. Он крутил своего скакуна так, чтобы все противники были видны или человеку, или животному, наносил удары сверху вниз, стараясь отбивать колющие удары и пропуская режущие. Главное было не дать всадить в себя клинок, с помощью которого можно будет сдернуть темника с седла.

В несколько мгновений еще шестеро орков оказались на земле, а остальные отступили, но лишь на миг и вновь бросились вперед. Дайрут же поскакал прочь, решив не задерживаться и не терять времени — разочарованные и яростные крики, донесшиеся сзади, его порадовали.

То и дело кто-то перегораживал дорогу, и Дайруту приходилось сражаться.

Люди, гоблины, орки, дважды на него нападали зомби и еще раз — окровавленный, с подрубленными сухожилиями на коленях людоед, неожиданно ловко прыгавший прямо на руках.

Затем жеребец споткнулся и упал — Дайрут даже не стал выяснять, что было тому виной — стрела, заклинание или норка какого-нибудь сурка. Он перекатился через голову и, обнажив второй клинок, ринулся вперед, в ту сторону, где вился на ветру бунчук хана Разужи.

Сотню локтей он пробежал с группой гоблинов, которые удирали с поля боя и не видели в нем врага, тем более что Дайрут доспехами и оружием походил на тысячника или темника.