Книга Покоренная викингом - Хизер Грэм

Она покачала головой:

— Мне очень жаль. Правда, Мергвин, я не хотела причинить тебе боль. И мне жаль Аэда Финнлайта. Его все так любили и восхищались им, это, должно быть, великий человек, я буду молиться за него от всего сердца. Все мы здесь будем молиться за него.

Она не заметила, что Эрик тихо вошел и встал позади Мергвина в проходе, пока его голос, резкий и твердый, не скомандовал:

— Тебе незачем молиться за него. Ты будешь сопровождать меня в этой поездке, в которую мы отправляемся с утренним приливом.

Ее взгляд метнулся с Мергвина на мужа. В тени коридора его глаза казались кобальтовыми. Она подумала, что на самом деле вовсе не нужна ему там — он решил взять ее с собой только потому, что понял, как сильно ей хотелось, чтобы он уехал.

Она задохнулась, стараясь говорить ровно и разумно.

— Эрик, я боюсь, что буду тебе мешать. Для тебя это будет трудное время.

— И оно станет еще труднее, потому что мне придется думать, что ты осталась здесь и что датчане могут схватить тебя, или же ты надумаешь сама отправиться к ним в лагерь, — резко сказал он.

— Лучше проследи, чтобы сложили твои вещи, хотя Мергвин уже сказал Аделе, чтобы она сделала это.

— Но, господин, муж мой, — начала она осторожно.

— Рианон, прекрати это представление и поспеши. Скоро наступит рассвет.

Она умоляюще посмотрела на Мергвина, но поняла, что от него не дождется помощи, ведь она обманула его однажды. А Эрик…

— Я не поеду! — бросила она, в ярости поворачиваясь, чтобы уйти.

Он остановил ее, схватив за спутанные локоны ее волос. Когда она вскрикнула, он спокойно рассматривал ее локон, а потом улыбнулся ледяной улыбкой.

— Рианон, ты поедешь. Хочешь или не хочешь, а поедешь. — Казалось, его глаза смотрели на нее с вызовом. — Я предлагаю, чтобы ты сделала это добровольно.

Он отпустил ее волосы и большими шагами догнал ее, возвращаясь в зал. Рианон бросила на Мергвина испепеляющий взгляд, а потом пошла вверх по ступеням.

В ее комнате была Адела. Теплая ванна, чистые полотенца, мыло, пахнущее розой, ожидали ее. Адела рассказала ей, что они с нетерпением ждали ее возвращения, хотя Мергвин уверял снова и снова, что с ней не случится ничего плохого и что она, в конце концов, вернется домой.

— А когда мы снова увидели корабли викингов и поняли, что это не наши корабли возвращаются, ну мы все были в панике. Но Мергвин заверил нас, что они приплыли от Олафа Белого, короля Дублина. Смотреть на них было удивительно! А потом и вы вернулись, в точности, как сказал Мергвин! А теперь ты поедешь в Ирландию! Рианон! Я буду сильно по тебе скучать. Ты должна быть очень осторожна!

— Я не поеду в Ирландию! — отчаянно выкрикнула Рианон.

— Но, дорогая моя…

— Я не поеду!

И, как только она сказала это, раздался стук в дверь, и она открылась, не дожидаясь разрешения. Рианон задрожала, решив, что это Эрик и что он слышал ее дерзкие слова.

Но это был не Эрик. Это была девушка, Юдифь, одна из тех, которым, по-видимому, очень нравился Эрик. Она вошла с подносом, полным еды, и поставила его на сундук, а потом присела перед Рианон в реверансе.

— Госпожа, лорд Эрик сказал, чтобы принести все это и чтобы ты поела и отдохнула, потому что тебе придется вставать затемно.

Глядя на хорошенькую девушку, Рианон поняла, что Юдифь с радостью будет обслуживать Эрика всеми способами. А может быть, она уже оказывала ему такие услуги?

— Спасибо, Юдифь, — сказала Рианон. Девушка не уходила, оглядывая комнату.

Ей было невыносимо думать о том, что Юдифь была в его объятиях, в его постели, может быть, даже в этой комнате. Она старалась обуздать свои чувства. Она не будет делать из себя посмешище.

— Юдифь, спасибо, это все.

Со вздохом девушка вышла из комнаты.

— Я послежу за этой красоткой, — предупредила ее Адела.

— Угу, — устало пробурчала Рианон. Ей хотелось остаться одной. Она повернулась и схватила свою кузину за руку.

— Ты так много сделала для меня — уложила мои сундуки и приготовила ванну. Мне теперь хорошо. Я собираюсь расчесать волосы, быстренько поесть и лечь в постель. И ты сделай то же. Ты, должно быть, утомилась.

В глазах Аделы появилось беспокойство.

— Если ты уверена…

— Да, конечно. Пожалуйста.

Адела поцеловала ее и вышла.

Рианон села на край постели и начала расчесывать волосы. Они ужасно перепутались в эту дикую ночь, но она расчесала их тщательно, и через некоторое время они стали подсыхать, распутались и мягко заструились по ее рукам, плечам и спине. Некоторое время она сидела неподвижно, а потом нырнула в один из своих сундуков и, порывшись, нашла ночную рубашку. Она была из простого полотна с нежной вышивкой у ворота и на рукавах, но такая прозрачная, что почти не скрывала наготу. Она быстро скользнула в нее, удивившись, что уже так поздно, а потом подумала, придет ли к ней Эрик этой ночью. Она мельком взглянула на поднос с едой, к которой она даже не притронулась, обнаружила, что там есть мед, и сделала несколько глотков. А потом снова провела гребнем по волосам.

За дверью послышались шаги. Она отбросила гребень и забралась в постель, разметав вокруг себя волосы.

Дверь отворилась. Она услышала шаги Эрика, услышала, как он притворил дверь, и вся оцепенела, когда он остановился, а потом подошел к кровати и внимательно посмотрел на нее.

Он постоял так некоторое время, и она услышала, что он стал раздеваться. Он тихонько чертыхнулся, когда влез в остывшую уже ванну, и она слышала, как он плескался некоторое время.

Он ляжет в постель и обнаружит, что она только притворяется спящей. А она встанет и напомнит ему, что все время она исполняла его прихоти, и что она и дальше будет сильно стараться услужить ему, и что она с нетерпением будет ожидать его возвращения — если, конечно, он оставит ее здесь.

Но когда он лег рядом с ней, он даже не прикоснулся к ней. Он просто повернулся к ней спиной.

Она открыла глаза. Он задул свечи, но пробивался лунный свет и играл на гладких мускулах его спины. Она кусала губы в нерешительности, в расстройстве. Она коснулась бедрами его обнаженных ягодиц и пощекотала его волосами, но он даже не пошевелился.

Она легла на спину и уставилась в потолок.

— Эрик, — сказала она тихо наконец. Он приподнялся на локте. При свете луны она чувствовала, что он внимательно наблюдает за ней.

— Мне очень жаль твоего деда. Правда.

Он ничего не ответил. Через минуту он тоже перевернулся на спину, но потом обнял ее за плечи и подмял под себя. Она дала волю слезам, которые стояли в ее глазах, и когда он прижал ее к себе и остановился на некоторый момент, она прошептала: