Книга Я – первый - Сергей Зверев

Я проводил взглядом его спину в кожаной куртке, помолчал, вздохнул и тихим хриплым шепотом спросил у тетки, которая очень громко сетовала на нынешнюю слепую молодежь, которая совершенно ничего не видит под ногами:

– Слушай, тетя, а привидения бывают?

Та посмотрела мне в глаза и вдруг молча сорвалась с места, расталкивая своими локтями и боками прохожих на центральной улице, словно гигантский арбуз покатился с горки, ломая и толкая тонкие корни лопухов и крапивы. Я даже не улыбнулся.

Вслед за Артуром я пойти не посмел.

А в кабинете у доктора (и у нас в управлении был врач, только он числился в СОБРе, им по штату положен медицинский работник) я рассказал эту историю. Доктор молча встал, вытащил фляжку, наполнил стакан и протянул мне.

– Рецептов выписывать не буду. И к психиатру обращаться не советую. Спишут, на хрен, ты уж поверь мне… – произнес он скрипучим голосом. – Вот это принимай каждый вечер перед сном. Лучше еще никто ничего не придумал. Это я тебе как собровец говорю.

Ту водку я выпил как воду.

И вот теперь я снова в Чечне. Зачем я поехал сюда, я толком сказать не мог: ни руководству, ни самому себе. Михалыч, кстати, тогда здорово злился и орал на меня: «Тебе в отделе заняться нечем, моему заместителю? Так я найду тебе работу, сопляк! В герои захотел! Идиот! А здесь кто работать будет?»

Скорей всего, я подсознательно хотел увидеть еще раз те места, где мы с Артуром первый раз познакомились.

Ах да, и еще деньги. Те самые доллары, которые я спрятал в ущелье под Тевзанами. Теперь до них можно было добраться. Или хотя бы до того, что от них осталось.

Ситуация в Чечне кардинально изменилась. За три года перемирия основная масса боевиков так и не получила того, за что воевала. Счастливая и сытая жизнь не наступила, и, судя по тому, что творилось в республике, ожидать перемен к лучшему уже не приходилось. Америка и мусульманский Восток совершенно не спешили брать под свое крыло братьев-чеченцев, которые так упорно бились за свою самостоятельность. За все то время, пока республика Ичкерия называлась независимой и суверенной, ни одна копейка не пошла на нужды людей. Деньги тратились на оружие и содержание боевых отрядов. Тем, кто так усердно дул на тлеющие угли войны на Кавказе, совсем не надо было строить цветущий мир. Это совершенно не нужно богатым дядям по обеим сторонам океана. А вот продолжать святую борьбу с неверными, распространяя влияние радикального ислама все дальше и дальше, раскачивая и ослабляя при этом Россию, становилось для них необходимой задачей.

Тот, кто еще раньше захватил нефтяные скважины, в мирное время стал еще богаче, а простым бойцам оставалось только отложить в сторону свой смазанный автомат и ехать на заработки к русским, где к ним и относились соответственно.

А когда Басаев, выполняя заказ, с отрядами наемников в 1999 году ударил в Дагестан, пробивая Ичкерии путь к морю через российские территории, Москве пришлось соответственно реагировать на это вооруженное нападение.

Простые чеченцы, утомленные двухгодичной войной, а еще больше трехлетним перемирием, неохотно брались за оружие.

* * *

Я все-таки посмотрел, кого это так настойчиво зовут, и не удивился. Не меня, конечно. Обращались к стройному, высокому человеку средних лет в штатском темном костюме, который удалялся от центрального входа МВД в сопровождении трех его людей. Молодые люди настороженно крутили головами по сторонам и держали автоматы наготове даже в глухом, закрытом высоким бетонным забором дворе министерства, который охранялся очень хорошо.

Я видел только фигуру этого человека, разлетающиеся полы пиджака и черные стриженые волосы на затылке.

«Охрана у подполковника? – подумал я. – Однако!.. Может, мне тоже потребовать личный конвой?» Я ухмыльнулся, но потом сообразил, что, конечно, подполковник какая-то важная шишка, раз его охраняют. Ну да хрен с ним…

И тут подполковник наконец обернулся.

– Ахмат Акболатович, совещание у министра перенесли! Начнется не в три часа, а в два! – громко доложил ему дежурный по министерству с крыльца и попытался принять строевую стойку, старательно прижимая руки к своим полноватым бедрам.

Человек в штатском энергично махнул рукой (понял, мол!) и отвернулся, собираясь продолжить движение.

– Ахмат! – теперь уже окликнул я. – Ахмат…

Подполковник с недоумением оглянулся и замер на месте. Я, поправив автомат на плече, решительно двинулся к нему.

Пока я подходил, паренек из охраны Ахмата сместился влево, закрыл его корпусом и встал прямо передо мной. Он, словно бы ненароком, опустил руку на предохранитель. Двое других охранников разом шагнули в стороны, и я в секунду оказался под прицелом трех автоматов.

Я не дошел до него пять или шесть метров и остановился. Кто их знает, этих вояк, может, у них есть приказ стрелять на поражение сразу, если ситуация им покажется подозрительной. Старший охраны оглянулся на подполковника. Тот продолжал напряженно всматриваться в меня.

– Сергей? – наконец неуверенно спросил Ахмат и наморщил лоб. – Сергей, ты?

– Я, Ахмат, я. Тебе трудно узнать меня. Я без бороды и усов, а это здорово меняет человека…

Ахмат Акболатович (надо же!) торопливо обошел своего охранника, стоявшего как столб у него на пути, приблизился ко мне и молча обнял.

* * *

– Давай перекурим, Ахмат.

Я выпрямился и перевел дух. Большая тарелка с наваристой шурпой, стоявшая передо мной, опустела. Косточки от мяса я аккуратно складывал на краешек стола.

– Скажи, чтобы принесли чай.

Ахмат негромко произнес пару слов на чеченском, и женщина в платке, отодвинув занавеску в дверном проеме, прошла на кухню.

Я вытер руки салфеткой, негромко сыто срыгнул и взял сигареты. Ахмат разлил остатки водки в бутылке и поставил ее на край стола.

– Хочешь, оставлю тебя у себя как офицера по особым поручениям? – негромко спросил чеченец, наклоняясь ко мне и выпуская дым в сторону.

– У министра есть такая должность, а почему у его первого заместителя не может быть такой, а? – спросил он меня с пьяной искренностью. – А ведь действительно! – обрадовался он своей идее. – Завтра же кадровика нагну, пусть как хочет, так и выискивает возможность!

Я отрицательно и спокойно покачал головой.

– Ты не отказывайся! Будешь как сыр в масле кататься! И домой съездишь! И вообще в безопасности будешь!

Я поднял глаза.

– Ну хорошо, извини! – проговорил после паузы заместитель министра внутренних дел Чеченской Республики. – Я это не подумал… Да ты на меня не обижайся, – произнес он после паузы. – Хватит и того, что Артур погиб. Ты, когда сказал мне это, глаза у тебя были как у больной собаки. Вот я и решил хотя бы тебя сохранить. Я хоть с вами и недолго был, а запомнилось на всю жизнь.