Книга Позывной "Князь" 4 - Лев Котляров

переставили ее к стене.

Из проема пахнуло приторно-сладким воздухом, и у меня аж перехватило дыхание. В дело сразу же вступил Артем. Сильный порыв ветра выдул дурной запах из коридора.

Тряхнув головами, мы пошли дальше.

Искусственный камень светился ровным голубым светом. Видимо, напитался магией. Андрей постоянно касался его, пытаясь разгадать тайну его состава, но неизменно разочарованно вздыхал.

— Каменный склеп какой-то, — тихо сказал Григорий.

— Я никого впереди не чувствую, но здесь столько силы, что я и вас-то с трудом ощущаю, — проворчал Левков.

— Держимся рядом, — я остановил разговоры взмахом руки.

Напряжение нарастало вместе с потоками магии, которые слабо мерцали серебристыми искрами. Идти было тяжело, будто мы двигались сквозь толщу воды.

Я пытался создать хоть какую-то защиту, но заклинание быстро рассыпалось, под давлением чужой силы. У остальных тоже не слишком получалось: огонь Сергея гас каждые пять-шесть шагов, они с братом стали по очереди обновлять свои фонарики, чтобы хотя бы было видно, куда мы двигаемся.

Мы прошли еще глубже, где-то почти на сто метров, прежде чем остановились перед широким проемом, затянутым тонкой пленкой.

— Если это заклинание полога, то я боюсь представить, что сейчас происходит за ним, — ошарашенно прошептал Левков.

Мне и самому на долю мгновения стало страшно. Сердце стучало в такт бушующей силе, а в голове билась только одна мысль: «Беги!»

Но я не стал к ней прислушиваться.

— Посохи в руки, — скомандовал я. — Держитесь позади меня. Мы не знаем, что это за заклинание и что за сила. Постарайтесь остаться в живых, хорошо?

Пожав друг другу руки и напряженно улыбнувшись, я подошел вплотную к пленке. И хотел было пробить ее, но вдруг осознал, что не хочу подвергать своих людей опасности. И бросил на них остановку времени в три слоя защиты.

Убедившись, что они в безопасности, повернулся к пленке и стукнул по ней посохом. Я думал, что деревянный конец отскочит от полога, но полог с громким звоном лопнул.

Недолго думая, я шагнул внутрь.

Вихри силы набросились на меня, едва не сбив с ног. Хоть как-то отгородившись от них заклинанием, я огляделся. Передо мной предстал огромный зал, размером с футбольное поле, и он был круглым! Словно я попал в сферу.

Идеально ровная поверхность стен светилась, и, казалось, мелко вибрировала. А в середине этого, напротив меня, на небольшом мостике, практически висящим в воздухе, стоял заваленный чем-то непонятным стол. Чуть в стороне, на высоком троне сидел сам архимаг.

Он меня не видел, полностью погруженный в медитацию.

Но едва я сделал шаг к нему, он открыл глаза и глянул на меня.

— Поздно, — сказал он. — Заклинание уже не остановить.

Его голос звучал устало, лицо осунулось, сильно побледнело, и выглядел Соколов сейчас лет на семьдесят.

Магия его не пощадила.

— Остановись! — крикнул я.

— Я же сказал, что заклинание не остановить, что ты от меня хочешь? — архимаг не повернул голову, он вообще не двигался.

— Ты же всех убьешь.

— И что?

— Зачем тебе быть самым сильным на груде костей? — вспомнил я вопрос Старшей матери.

— Я стану единственным магом в этом мире, — не дернув бровью, ответил Соколов. — Смогу завоевать каждую империю, смогу укрощать стихии, смогу проникнуть в другие слои реальности.

— Зачем? — снова спросил я.

— Хочу, — ответил архимаг бесцветным голосом.

— А как же твой сын?

— Мне будет под силу вернуть его к жизни, ты же это смог.

Со стола поднялась миска и перевернулась. Из нее во все стороны полетел черный порошок.

Не успел я прикрыть лицо, как он вспыхнул, растворившись в вихрях силы. Сфера в ответ дрогнула и загудела сильнее.

— Ты это не остановишь, — сказал архимаг. — Слишком поздно.

— Никогда не бывает поздно для мага времени.

— Не смей использовать здесь силу! — впервые на лице Соколова проявились эмоции. — Или ты хочешь стать причиной смерти твоих магов?

Голова архимага с трудом повернулась в сторону проема, где виднелись силуэты моей команды. Я зло сжал кулаки.

— Магию применять нельзя? — я перехватил посох поудобнее. — Тогда я воспользуюсь старой доброй физической силой.

В один прыжок я оказался возле стола и резким выпадом сшиб с него какой-то кувшин. Правда, это простое действие высосало из меня все соки. Едва не покачнувшись, я упер конец посоха в мостик и смог устоять.

— Не смей! — голос архимага звучал глухо.

Это заклинание выкачивала из него все, не давая Соколову шевелиться.

— Идиот! — он тяжело дышал, бросая на меня гневные взгляды. — Я же сказал, что поздно! Ты можешь разбить все, но магия все будет делать как положено.

И действительно, из опрокинутого кувшина выплеснулась мутная жижа, которая не исчезла, а собралась в небольшой шарик и зависла в воздухе.

А в это время поднялась со стола бутылка.

Я в мельчайших подробностях видел, как растворяется темное стекло, как содержимое распадается на фрагменты и уносится очередным потоком силы.

— Не остановить.

В голосе архимага не было эмоций. Они все были во мне. Бушевали, бились в виски пронзительными вспышками боли, огнем бежали по венам, застревали в легких и кололи сердце.

Неужели, это все и мир очень скоро окончательно рухнет?

— А как же осколки? — вдруг спросил я.

— Осколки? Того самого первого заклинания? Они должны сейчас собраться в единое целое. В этом смысл.

— Но в тебе же тоже он есть.

— Поэтому я здесь, — он на миг прикрыл глаза. — Я начал это заклинание, и я стану его завершением.

— Но и я тут, — губы сами собой растянулись