Книга Северная корона. Часть 2 - Анна Джейн

- Девушка, вы кто? Девушка?

- Я - ее сестра! - почти завизжала Настина родственница сквозь первые слезы. Она впадала в истерику. - Я - ее сестра! Скажите, что с ней!

- Все в порядке, с ней все в порядке! - торопливо бросил врач, глядя, как носилки с раненной девушкой санитару медленно несут по ступеням вниз. Если честно, в порядке Настя не была, но что он мог еще сказать ее сестре?- Давайте, я поставлю вам укольчик, и вы успокоитесь?

- Я не хочу укольчик! Что с моей сестрой?! - слезы впавшей в шоковое состояние та. - Ответь-те!!

Никита отстраненно смотрел, как плачущей сестре Насте делают укол с успокаивающим раствором. Он все еще плохо осознавал действительность, словно находился не в своем теле, а в виде бесплотного духа висел под потолком, и полностью пришел в себя тогда, когда кто-то подергал его за рубашку. Кларский опустил глаза и увидел стоящую около него зареванную Полину, прижимающую к себе плюшевого песочного цвета медведя. Девочка плакала беззвучно, глядя на дядю огромными покрасневшими глазами, из которых слезы прозрачным ручейком бежали по щекам и капали на шею и небесно-голубую кофточку. Полинка, видимо, видела и кровь, и лежащую без сознания мать, но, в отличие от тети, не кричала, хотя, видимо, сильно испугалась. Никита, глядя на племянницу верху вниз, молча взял ее за руку - бережно, боясь сделать тонким детским пальчикам больно. Пальцы Полины были мокрыми от слез - то ли девочка закрывала глаза, видя страшные картины, то ли терла их кулачками.

Они ничего друг другу не говорили, но, удивительное дело, Ник почувствовал себя спокойней, увереннее и хладнокровнее, а Полина почти перестала плакать, доверчиво прижимаясь к дяде. Никита несмело погладил ее по волосам, заплетенным в косички, и безэмоционально сказал вышедшей на лестницу ахающей над происходящим бабульке:

- Отведите ребенка в квартиру.

- Конечно-конечно, - засуетилась она тут же, поняв, что родная тетка пока что не в состоянии сделать этого. - Нечего ей тут делать! Страсти какие, страсти-то! Полиночка, деточка, пошли домой?

Дочка Насти вцепилась в большую твердую ладонь Никиты, не желая ее отпускать, упрямо помотала головой, но он коротко сказал ей: "Иди, все будет хорошо", и Полинка послушалась дядю. Девочка, прижимая к себе игрушку, все время оглядывалась на оставшегося на лестничном проеме Ника - глаза у нее при этом были все такими же огромными, как у олененка Бэмби, и он помимо затаившихся в сердце ярости, ощутил еще и глухую тоску. Где-то в глубине квартиры Насти заскулил тихонько, но жалобно и тревожно найденный щенок. Этот звук добавил новый штрих-зигзаг ко взрывной картине эмоций Ника, в которой зловеще переливались все оттенки синего, серого и голубого.

Когда малышка, не перестающая смотреть на него, вместе со старенькой соседкой скрылась за дверями квартиры, а санитары и врач спустились вниз, Никита поймал за руку более-менее успокоившуюся сестру Насти, которая хотела поехать в карете "скорой помощи" вместе с пострадавшей девушкой, но которую категорически не захотел брать врач, и сказал тоном, не терпящим возражения:

- Слушай меня внимательно. Увези девочку отсюда как можно дальше. Спрячь ее на время, поняла меня?

- Почему? - спросила Таня с глупым испугом, которое можно было принять за любопытство. Лекарство блокировало ее эмоции.

- Потому. Ты помнишь, кто отец Полины?

Девушка медленно кивнула. Она помнила. Вся семья Насти была, мягко говоря, в глубокой прострации, узнав, от кого Настена собралась рожать ребенка. К тому времени Андрей Март уже был мертв, а слава Пристанской ОПГ уже пару лет гремела в городе.

- Тогда не задавай глупых вопросов. Просто делай так, как я говорю. Спрячь девочку. Это ненадолго, - не своим голосом сказал Никита. Сейчас он чувствовал себя почти спокойным, но это спокойствие было обманчивым. На самом деле Никита был охвачен ледяным огнем эмоций.

- А ты кто такой?

- Неважно. Если ты не спрячешь Полину, ты пожалеешь.

- В смысле? - Таня почти жалобно посмотрела в серые глаза Никиты. Она вновь устроила бы истерику, если бы не действие успокоительного.

- В прямом. Они могут вернуться.

Дав растерянной девушке кое-какие указания и взяв у нее номер телефона, чтобы перезвонить, дабы узнать состояние Насти, Никита почти бегом бросился вниз, к своему "Форду". Запасной комплект ключей лежал в бардачке, и Кларскому пришлось выбить окно, прежде чем завести автомобиль и рвануть вперед, нарушая правила вождения. Подручных Макса уже и след простыл, но Ник долго петлял по улицам города, проверяя, нет ли за ним слежки, а после, подумав, что братья Батурины могли понять, на какой машине он ездит, оставил ее в переулке где-то на окраине города, неподалеку от остановки, после чего сразу запрыгнул в длинный полупустой бело-зеленый автобус и умчался в другой район. Все это он делал на каком-то странном автомате. Никита до сих пор находился под властью эмоций, железной сеткой опутывающей его всего, и хотя он выглядел спокойным

Сидя на самом последнем, приподнятом ряду кресел ровно посредине, широко расставив ноги, откинувшись на спинку сидения и скрестив руки на груди, Никита бессмысленным взглядом смотрел в окно, за которым размытым пятном проплывали небо, дома и фигуры людей. Ему не было до них никакого дела. Даже если бы они все сейчас исчезли, он бы даже не вздрогнул. Кларского беспокоило только то, что произошло с Настей. По его вине. По его чертовой вине - Никита был уверен в этом. В его душе все сильнее разгорался целый коктейль ярых неистовых эмоций: холодная ненависть, нестерпимое желание наказать тех, кто посмел обидеть Настю и угрожать ей, дикая злость на себя и на свою беспомощность. Одновременно привыкший к логике мозг Кларского пытался анализировать ситуацию, в которую попал его хозяин.

Насте и Полине грозит опасность. Девушку Андрея теперь не оставят в покое. Доступа к архиву с компроматом больше нет - Батурины забрали банковский ключ. Месть, как следствие, не получиться. Макс продолжит искать его. Лучше всего в данной ситуации - просто уехать из города, пока это еще возможно. Однако для Никиты это был не вариант - из-за рыжеволосой Насти и ее ребенка. Уроды могут вернуться за ними, как обещали. В голове Кларского засела мысль о том, что он должен защитить их - просто обязан, любой ценой. Эта мысль была путеводной звездой в его сознании, похожем на ледяную ветреную пустыню. То бесконечно злое и страшное, что проснулось в нем после того, как Ник увидел окровавленную Настю и испуганную Полину, требовало настоящего возмездия. "Око за око, зуб за зуб!" - вот что кричало оно яростно внутри Кларского, овладев всем его сердцем. А ум меланхолично подтверждал, что, скорее всего, принцип талиона будет самым верным в этом случае. Остановить Макса будет крайне нелегко, и самый простой способ сделать это - убрать его. Чтобы ублюдок никогда не причинил вреда Полине и Насте.

- Никита, дурак, хва-а-атит, - услышал светловолосый парень игривый возглас и машинально повернул голову вправо, увидев, что с этой стороны на последний ряд кресел уселась парочка: спортивного телосложения парень с симпатичной блондинкой, чья короткая стрижка напомнила ему стрижку Ники три года назад. Молодой человек пытался обнять и поцеловать свою подругу, а она отбивалась, шутливо шлепая его по рукам, и говорила, что они в автобусе и вести себя так в нем не должны. Однако, невооружённым взглядом было видно, что все поползновения парня ей приятны.