Книга Неизведанные земли. Колумб - Фелипе Фернандес-Арместо

был первым, кто осознал истинную природу Америки как континента, отдельного от евразийской суши. Но, как мы уже говорили, у Колумба есть преимущественные права и в этом отношении, и если мнение Колумба колебалось, то мнение Веспуччи не было более однозначным или неизменным. Он недвусмысленно поддержал веру Колумба в близость Нового Света к Азии. Всего через год после смерти Колумба Мартин Вальдземюллер предложил назвать новый континент в честь Америго Веспуччи, которого он провозгласил географом, равным Птолемею, но шесть лет спустя он отказался от этого предложения и восстановил честь открытия Колумба. Тем временем новое название начало приживаться. Бессмысленно говорить о неверном названии, но важно понимать, что оно может быть оправдано хотя бы успехом Веспуччи как публициста, если не первооткрывателя.

Ирония заключается в том, что слава Веспуччи пришла поздно, после смерти Колумба, и не повлияла на близкие личные отношения между двумя исследователями. Веспуччи было разрешено пользоваться книгами Колумба, он был свидетелем при составлении предварительного завещания Колумба, и он жил в доме Колумба в последние месяцы его пребывания в Севилье. В то время суждение Колумба о нем было вполне оправданным. «Фортуна, – писал он, – отнеслась к нему так же неблагоприятно, как ко многим другим. Его труды не принесли ему той пользы, которой они заслуживают». Образ двух недооцененных мореплавателей, утешающих друг друга в Севилье, вызывает симпатию. Это подтверждается и другими источниками: в 1502 году Пьетро Рондинелли сообщил ту же версию положения Веспуччи, вознагражденного далеко не по заслугам. Колумб был настолько расположен к нему, что пригласил его присоединиться к своему лобби при дворе и был явно удовлетворен результатом. Таким образом, два великих соперника за лавры первооткрывателя Америки обменивались соболезнованиями и рекомендациями[450].

Более поздние авторы добавили к соперникам Колумба скандинавов из протоисторических саг или даже валлийцев и ирландцев из еще более отдаленных и туманных мифов. Открытие валлийцев, наряду с открытиями шотландцев, поляков, венецианцев и прочих в том же роде, можно отнести к области фантастики. Об ирландском открытии невозможно сказать что-то больше того, что оно технически осуществимо. Америка могла быть достигнута благодаря плаваниям отшельников, которые с VI по VIII век искали пустынные острова в Северной Атлантике по религиозным соображениям. Письменный источник в виде истории о поисках святым Бренданом земного рая настолько необычен по меркам агиографической литературы того времени, что возникает соблазн прочитать его как рассказ о реальном путешествии. Но все, что есть в тексте, можно объяснить, не прибегая к утверждению о высадке Брендана в Новом Свете. Бритва Оккама[451] вычеркивает Америку из списка[452].

От викингов невозможно так просто отмахнуться: то, что они могли добраться до Америки из своих поселений в Гренландии, само по себе вполне возможно, хотя большинство археологических «свидетельств», приводимых в поддержку этой теории, совсем не впечатляют. Однако, найденные в Л’Анс-о-Медоуз близ пролива Белл-Айл в Ньюфаундленде, они более или менее убедительны. История, рассказанная в сагах, изобилует противоречиями, но ее можно довольно связно обобщить. В 987 году Бьярни Херьольфссон попытался отплыть из Исландии в Гренландию маршрутом, не знакомым никому из его команды, заблудился и увидел ранее неизвестную землю. Спустя 15 лет Лейф Эйрикссон, сын Эрика Рыжего, основателя скандинавской колонии в Гренландии, последовал за находкой Бьярни и проплыл вдоль длинного побережья, частям которого он дал названия Хеллуланд, Маркланд и Винланд. Описание последнего в саге во всех отношениях соответствует Северному Ньюфаундленду. Последовала колонизаторская миссия под руководством Торфинна Карлсефни, торговца, вдохновленного историей Лейфа, но скандинавы столкнулись с «отвратительными» местными, которых они называли скрелингами, и были вынуждены отказаться от нее в неизвестное время в начале XI века[453].

И все-таки не следует отрицать скандинавское открытие Америки. Возможно, оно началось случайно, но было продолжено в духе подлинных исследователей. Исландцы оставили запись об этом в традиции своего времени, и она сохранялась по крайней мере до 1347 года, когда в исландских анналах было упомянуто последнее торговое путешествие в Маркланд. Теперь, когда карта Винланда из библиотеки Йельского университета, некогда преждевременно провозглашенная подтверждением саг, оказалась подделкой, нельзя сказать, что традиция упоминать Винланд продолжалась впоследствии или передавалась с помощью изображений на картах до тех пор, пока ее не возродили антиквары XVI века. Предположение о том, что Колумб мог обнаружить соответствующую информацию во время своего путешествия в Исландию в 1477 году, выдвинутое некоторыми учеными почти без колебаний[454], крайне опрометчиво. То, что сделал Колумб, совершенно не похоже на достижения скандинавских мореплавателей и по любым разумным меркам неизмеримо более значительно. Во-первых, если не принимать во внимание предположение о том, что он что-то нашел в Исландии, эти путешествия были полностью независимы друг от друга. Во-вторых, маршрут норманнов через Атлантику пролегал по ледяным вехам: фактически он связывал Исландию и Гренландию с Маркландом, а Америку со Скандинавией лишь косвенным и в лучшем случае очень прерывистым образом, в то время как Колумб открыл прямой и легкодоступный маршрут. Это, конечно, не умаляет доблести исландских мореплавателей, которые проделали столь долгий путь в неблагоприятных условиях, но это различие важное. В-третьих, исландцы были хранителями впечатляющего, но периферийного форпоста Северной Европы, которая в то время только-только становилась младшим партнером латинского христианского мира. Их контакты со скрелингами не имели никакого культурного значения, в то время как Колумб действительно помог «закольцевать» мир: он открыл два новых маршрута – трансатлантический и транскарибский, – установивших связь между большими, ранее разделенными цивилизациями Мезоамерики и Средиземноморья. Он также открыл пассатный маршрут, который провел его преемников по великой магистрали между Южной Атлантикой и Европой в XVI веке к остальной части мира[455]. Наконец, Колумб был первым в непрерывной традиции трансатлантического мореплавания, которая продолжается и в наше время, следовательно, именно он является нашим первооткрывателем Америки. Исландские путешествия умаляют эту роль не больше, чем предполагаемые китайские путешествия к Тихоокеанскому побережью Америки или открытие, сделанное первыми обитателями этого континента, когда они пересекли скованный льдами Берингов пролив более 20 000 лет назад.

Альтернативный аргумент, все еще связанный с викингами, но чаще озвучиваемый поклонниками Веспуччи, заключается в том, что открытие Америки Колумбом было ничем не лучше открытия исландцев, поскольку он наткнулся на Новый Свет совершенно случайно и не смог правильно его распознать; нельзя сказать, что человек что-то «открыл», если он не определит правильно сущность своего открытия. Также говорилось, что ни Колумб, ни кто-либо другой до него не предполагал существования еще одного континента и поэтому некорректно говорить об «открытии» того, к чему европейцы теоретически не были подготовлены. Скорее всего, открытие Америки происходило постепенно, по мере накопления информации и того, как под влиянием дальнейших исследований предположения адаптировались в соответствии с фактами. Сейчас общее мнение таково: можно сказать, что человек открыл что-либо, только если он осознает истинную сущность