Книга Тайный роман - Аманда Квик

Глава 42

– То есть вы хотите сказать, что миссис Брайс обещала вернуться в половине шестого, но ее до сих пор нет? – Энтони вынул из кармана золотые часы и взглянул на них. – Сейчас почти половина седьмого! Она опаздывает на целый час.

– Я это знаю, мистер Столбридж. – Миссис Голт неодобрительно поджала губы. – Но хочу вам заметить, что это не в первый раз. Миссис Брайс зачастую приходит позже, чем должна бы, если исходить из ее собственных слов. И порой она весьма туманно и неохотно сообщает, куда, собственно, собирается пойти и во сколько намеревается вернуться. Но в этот раз, по крайней мере, она четко заявила, что идет в книжный магазин Дигби.

Энтони понял бесполезность дальнейших расспросов. Бросив взгляд в прихожую через плечо миссис Голт, он убедился, что на вешалке нет плаща Луизы, а на крючке – шляпки. Что ж, это подтверждает, что ее нет дома, но не сообщает ничего нового.

– Так вы говорите, она просила меня подождать? – уточнил он.

– Да, сэр. Когда она вернулась после своего визита на Суонтон-лейн, то заявила, что хочет поговорить с вами как можно скорее.

– Вот как? – Теперь Энтони был весь внимание. – Значит, сегодня днем она ходила на Суонтон-лейн?

– Да, сэр. – Миссис Голт позволила себе весьма красноречивую гримасу недовольства и пренебрежения. – Не могу понять, зачем она ходит туда так часто. Понятное дело, многие дамы дают деньги на благотворительность, но разве годится, чтобы леди сама занималась этими делами? Утонченная дама не должна общаться с такими людьми и вникать в их заботы.

– Благодарю вас, миссис Голт. – Энтони нетерпеливо прервал экономку, которая явно настроилась изложить ему свое отношение к чудачествам молодой леди. – Вы оказали мне неоценимую помощь. Пожалуй, я пойду в сторону книжного магазина и попытаюсь отыскать миссис Брайс.

– Удачи вам, сэр, – пожала плечами миссис Голт и захлопнула дверь.

Столбридж медленно спускался по ступеням, обдумывая свой следующий шаг. Ему не нравилось, что Луиза ходит где-то одна в городе, на который быстро опускается вечер. Тьма несет с собой зло, и оно наполняет улицы Лондона как мутный туман. Где же Луиза?

Пожалуй, надо начать с книжной лавки. Возможно, мистер Дигби знает, куда она собиралась отправиться, после того как покинет магазин.

Глава 43

Луиза очнулась, и первое, что почувствовала, – головная боль, наполнявшая все пространство черепа плотной колючей ватой. Потом пришел запах сырости и того пронизывающего холода, который обычно ассоциируется с подвалами и прочими темными и неприятными местами. Она медленно обретала чувства и в какой-то момент поняла, что лежит на холодной и твердой поверхности. Паника ледяным штырем впилась в сердце. «Господи помилуй, я умерла! А это, наверное, морг…». Впрочем, уже через несколько секунд Луиза решила, что такие окончательные выводы несколько преждевременны. Скорее всего, если бы она умерла, то тело не причиняло бы ей таких страданий. А сейчас оно весьма ощутимо ныло от холода и неудобства каменного ложа. Впрочем, может, ее отправили в ад, как убийцу, и это начало вечных мук?

Луиза открыла глаза. Помещение было полно теней. Тени не метались, размахивая вилами, или что там положено в качестве инструментов адской братии, и свет она видела четко, не расплывчато, а это значит, что очки на ней. Уже хорошо. Близорукий человек, лишившись своих стеклышек, всегда чувствует себя особенно незащитным. Опять же, наличие родной близорукости подтвердило уверенность, что Луиза по-прежнему жива.

Сознание не прояснилось еще, но она ощущала необходимость в некоей умственной деятельности, и потому в качестве зарядки для одурманенного мозга стала собирать воспоминания о случившемся. Что же произошло и как она попала в это темное и сырое место, от которого мурашки бегут по коже?

И вот перед глазами всплыл образ лежащего на полу книготорговца. Точно, она же пришла в магазинчик Дигби! А потом… потом отвратительное удушье и ощущение собственного бессилия, когда она вырывалась из крепких рук мужчины.

«Чертова сука» – это был голос Куинби, а потом наступила темнота. Провал.

Луиза решила, что к умственной активности пора присоединить физическую, тем более, что она уже вполне чувствовала свои конечности. Она осторожно села, поправила очки. Слава Богу, головная боль от перемены положения тела не усилилась. Зато желудок взбунтовался и тошнота подкатила к горлу. Луиза сидела неподвижно и медленно, глубоко дышала. Это помогло, и через некоторое время она почувствовала себя лучше. Теперь нужно осмотреться. Луиза встала и, сделав шаг, оглядела помещение. Маленькая комнатка с низким сводчатым потолком. Судя по толщине и обработке камней, кладка очень старая, чуть ли не средневековая. Окон нет. Помещение совсем крошечное, выход закрыт крепкой деревянной дверью. В двери довольно большое отверстие, забранное толстой железной решеткой. Должно быть, это какой-то погреб, решила Луиза, или монастырская келья.

Без особой надежды она подошла к двери и подергала ручку. Само собой, заперто. Ощутив пальцами холод металла, она заметила, что потеряла где-то одну перчатку. Не могла же перчатка соскользнуть с руки? Ах да, она же сама сняла ее, когда щупала пульс у старика Дигби.

Отверстие в двери находилось как раз на уровне глаз, и Луиза, приблизив лицо к решетке, принялась разглядывать преддверие своей тюрьмы. Впрочем, там были все тоже: низкие тяжелые своды, каменные стены. На грубом столе стоит лампа – единственный источник освещения. При этом тусклом свете она смогла разглядеть запертую дверь в противоположной стене, а в углу – темный проем и, кажется, ступени, ведущие куда-то вверх.

И в этот момент чуткий слух Луизы уловил звук шагов. Кожаные туфли мягко ступали по камню, но в этом каменном мешке любой звук многократно усиливался. Ее сердце сжалось от страха. Расширенными от ужаса глазами она следила за появлением пары модных туфелек на ступенях лестницы, потом увидела юбку – черная ткань и, судя по тому, как красиво колышутся складки, очень дорогая.

И вот женщина спустилась по лестнице и вошла в комнату. Тщательно уложенные в высокую прическу золотистые локоны венчает изящная черная шляпка, лицо скрыто под густой вуалью.

Но Луиза уже знала, кто перед ней. Все элементы мозаики сложились воедино, и она сказала:

– Виктория Гастингс, я полагаю? Или мне лучше называть вас мадам Феникс?

Женщина замерла, пораженная тем, что ее инкогнито раскрыто так быстро. Затем она подошла к деревянной двери почти вплотную, и рука, затянутая в черную перчатку, откинула вуаль. Луиза с любопытством разглядывала женщину, о которой так много думала последнее время. Виктория Гастингс обладала редкой красотой, но ее ангельское личико портили глаза: холодные и совершенно безжалостные.

– Сожалею, что пришлось вас похитить, – сказала Виктория. – Но вы сами виноваты. Вы задавали слишком много вопросов и подобрались совсем близко к истине, миссис Брайс… или мне стоит называть вас Фантом?