Книга Перекресток в Никодимске - Ярослав Чеботарев

я как выскочу, как выпрыгну, пойдут от тебя клочки по закоулочкам!».

Глава 23. Крепкие узы

Лена очень нервничала и никак не могла успокоиться. Несмотря на все усилия Жанны и Ксении, ей казалось, что порядок в доме никак не достиг достаточного уровня. Хозяйка заметно нервничала и не знала, что сказать матери насчёт мужа и вообще обо всей сложившейся ситуации.

— Ребята и ты, Ксения, вам спасибо большое! Но вы, наверное, идите. А я тут дальше сама… ну как-нибудь, с мамой.

— Нет, давай лучше я останусь,— внезапно сказала Ксения.— После прошлого разговора с матерью на тебя смотреть страшно было, даже температура сразу поднялась. Давай я лучше в гостях побуду. Может, при мне она не станет скандалить?

— Ну, блин, как-то неудобно…

— Ксения Олеговна права,— бодро вмешалась Жанна, стягивая перчатки.— Мы с Мишей тоже останемся вас поддержать. А то ваша мама, чего доброго, вашему бывшему позвонит, чтобы его вернуть и вас помирить. А пока я тут — он и через порог переступить не посмеет.

Ксения Олеговна улыбнулась наглой браваде отличницы, а Елена Андреевна задумчиво переспросила:

— Бывший? А, ну да… наверное, так правильно, но как бы неудобно… А что вы все тут делать будете?

— Давайте «дополнительное занятие» проведём,- внезапно вмешался Миша.— Мы к вам пришли заниматься, вы работаете на дому, не можете же вы нас выгнать из-за маминого прихода.

— Отличная идея! — подхватила Жанна.— Сядем тут, на кухне, и типа занимаемся!

— Я даже не знаю,— неуверенно сказала Лена.— Мне всё-таки надо с мамой поговорить.

— Да говори, кто тебе не даёт,— сказала Ксения.— Мы просто тут поприсутствуем и тебя поддержим. Только ты одна этот вопрос решить можешь, мы как бы просто тут побудем; для мебели.

— Моральная поддержка это называется,— уверенно вмешалась Жанна.— Против неуверенности и одиночества.

— Ладно, хорошо,— согласилась Лена.— Но что мы тогда просто так сидеть будем, давайте хоть чаю попьём.

— А с чем его пить-то? — на кухне шаром покати,— возмутилась Ивова.— Чай ещё есть, а вот сахарница уже пустая. Давайте я в магазин сбегаю, куплю всего по мелочи. Миша, ты со мной?

Парень так и не понял — был ли это вопрос или распоряжение, но на всякий случай поспешил согласиться.

— Нет, давайте потом, мама скоро уже должна приехать, у меня пропущенный от неё,— занервничала Лена.— Садитесь на кухне, я вам пока просто чаю налью и тетради дам, вроде как вы, ну там не знаю, сочинение пишете.

— Гроза приближается, но уже виден луч света в тёмном царстве! — воскликнула Жанна.— Пошли, Мишаня! Спорим, я лучше напишу?

— Даже и спорить не буду,— усмехнулся одноклассник.— Писанина — не мой конёк.

— Вы давайте садитесь, ставьте чайник,— засуетилась Лена,— а я пока стирку включу.

Чаепитие проходило в каком-то неловком молчании. Было не очень понятно, о чём вообще говорить в столь необычной ситуации, даже само предложение Елены Андреевны обращаться к ней на «ты» выглядело очень странно. Ксения думала: как ей себя вести? Предложить ученикам то же самое или пусть к ней на «вы», а к Лене — на «ты»? — глупость какая-то получается. Похоже, Миша тоже чувствовал эту неловкость и почти ничего не говорил. Лена то и дело нервно поглядывала на дверь, видимо, с опаской ожидая приезда матери. Жанна тем временем что-то интенсивно искала в телефоне, совершенно не обращая внимания на окружающих.

Наконец минут через двадцать раздалась трель входного звонка. Лена настороженно посмотрела в сторону прихожей, но Ксения ободряюще хлопнула её по плечу, и хозяйка отправилась открывать дверь. Сама историчка тоже поднялась и скользнула в детскую, усевшись возле компьютера. Миша и Жанна, как было оговорено, остались на кухне и, убрав чашки в мойку, принялись «писать сочинение», с трудом размещаясь на крошечном столике.

— Здрасьте! А вот и мы! — воскликнула Ольга Владимировна, с трудом переваливая через порог увесистую сумку.— С подарками для мамы с папой! Катенька выздоровела и очень соскучилась, правда?

— Правда! — подхватила внучка.— Мам, а где папа?

— Привет, золотце! — отозвалась Лена, присаживаясь рядом с дочкой.— А папы нет, он ушёл.

— А когда вернётся? — строго поинтересовалась Ольга Владимировна.— Я, кажется, просила, чтобы он дома был.

— Катенька, проходи в комнату, у нас тётя Ксюша в гостях,— сказала Лена, игнорируя вопрос матери.— Помнишь, она тебе туфельки подарила красные?

— Ух ты! Ура! — воскликнула Катя.— А можно ей мой кукольный домик показать? А она уже Сёму видела?.. А где Сёма?

— Конечно, иди, ей будет очень интересно,— улыбнулась Лена,— И Сёму ей покажешь, он вроде бы под твоей кроватью спрятался. Давай скорей!

Лицо Ольги Владимировны исказила гримаса неодобрения. Это была крупная женщина, немного склонная к полноте, не изнеженная, привыкшая к физической работе. Её светло-русые волосы с прожилками седины были довольно коротко пострижены и убраны под платок, но не на манер старушечьей косынки, а скорее как бандана. Это придавало Лениной маме вид лихой бандитской атаманши, а загорелое от работы на огороде лицо только усиливало сходство.

— Так-так!..— недовольно проговорила она разуваясь.— Может, в дом мать пригласишь — или мне на пороге стоять? Сумку-то на кухню отнеси, надо прибрать в холодильник утку с курицей.

— Чуть позже, мам, там у меня ученики занимаются,— отозвалась Лена,— не хочу толкаться.

— О как! Не скучаешь, значит? — воскликнула бабушка.— Как мужа выгнала — так и гостей полный дом?

— Мам, не кричи, пожалуйста, и проходи в зал,— как можно спокойнее сказала Лена.— Это моя подработка, не могу отказаться: сама знаешь — деньги очень нужны.

В этот момент из детской выскочила Катя, держа за руку гостью, и поспешила её представить:

— Бабушка, смотри, это тётя Ксюша, она очень добрая! Она мне туфельки красные подарила, только они сейчас в садике. Тетя Ксюша, это бабушка Оля!

— Очень приятно,— улыбнулась учительница.— Рада познакомиться!

— Хорошо,— кивнула Ольга Владимировна.— Здравствуй, Ксюша! Ты с Леной работаешь?

Ксения Олеговна никак не отреагировала на фамильярное обращение и сказала:

— Да, мы коллеги. Я историю веду в её классе.

— Бабушка, мы играть пошли, давай с нами! — весело предложила Катя.

— Иди, внученька, мне с мамой нужно поговорить,— сказала Ольга Владимировна и двинулась в комнату.

Войдя, она тут же неодобрительно глянула на