Книга Царь! Просто Царь! - Михаил Егорович Алексеев

– фактически присутствующим и в их лице Империи был выставлен ультиматум, хотя такого слова и не прозвучало. С другой стороны, руководство Таврики и командование фемы уже несколько лет тщательно следили за внезапно родившимся и бурно развивающимся государством. Не только следили, но и анализировали поступающую информацию. Нужно сказать, разведслужба в Империи была поставлена на должную высоту, поэтому наместник и командующий фемы представляли себе характер и реальность угрозы. Пример Хазарского Каганата был перед глазами и еще свеж в памяти.

– Хорошо! Мы вас услышали! Нам необходимо обсудить информацию и ответ мы вам дадим… – начал было наместник.

– …Завтра утром! – закончил за него бывший солдат Империи. – Завтра утром мы должны получить ответ. И от этого зависит, куда дальше отправится наш корабль – на север или на юг.

Наместник тяжело вздохнул и после паузы согласился.

– Хорошо! Ответ будет готов завтра утром! Вам его сообщат.

Солдат перевел ответ, и чужеземцы, повернувшись одновременно через левое плечо, вышли из помещения.

Уже выйдя за стены дворца, Леонтий с шумом выдохнул и тихонько, стараясь, чтобы шедшие позади латники не услышали, поинтересовался у Васильева:

– Александр Викторович, я уж думал, живыми не выйдем. Имперские чиновники не привыкли к разговору с ними в подобном тоне. Я ранее никогда не поднимался в отношениях с имперскими чиновниками до таких высот, но даже на том уровне, что мне был доступен, головы бы мне не сносить.

– Леонтий Иванович! – бодро шагая в сторону порта, ответил Васильев. – У нас есть поговорка «Наглость – города берет!» Нужно сразу ставить себя как минимум на один уровень с ними и никак не ниже. Иначе уважать не станут. Мы ж и так к ним со всем уважением! Не сравнить же эту аудиенцию с той, что у нас была в Керчи? Вот! Мы были дипломатично тверды, основывая и защищая свою позицию. И раз пошли поговорки, скажу еще одну. Один очень известный бандит когда-то сказал, что «с добрым словом и пистолетом можно добиться гораздо большего, чем просто с добрым словом!» Добрые слова я им сказал. Разъяснил, как мог. Уверен, они о нас знают, если не все, то очень многое, и отнесутся к словам предельно серьезно. К тому же пистолеты у нас тоже с собой!

Он похлопал себя по бедрам, где в кобурах были спрятаны пара ТТ. Леонтий автоматически повторил его жест. Правда, пистолет у него был один.

– А у наших парней, – Васильев кивнул на сопровождение, – под плащами ППСы. Так что, задумай они решить вопрос по-плохому – дворец мы бы взяли в минуты! Кораблик наш зачистил бы порт, а наши морские разбойники пробились бы к нам, пока местные разбирались, что к чему. А шесть десятков бойцов в броне нашего уровня, да с огнестрелом и под прикрытием станковых пулеметов!..

Васильев обреченно махнул рукой, оценивая шансы местных, и тут же сменил тему:

– Вот и пришли!

Глава 38

Ответ был получен в срок – утром следующего дня. Выглядел он как небольшой караван слуг, загруженных имуществом хозяина, прибывший на пристань к борту русского парусника. Хозяином был сам наместник. Знать Таврики правильно восприняла слова Васильева, наместник решил не искушать судьбу и помочь решению вопроса в правильном ключе. Возможно, это было не совсем по его статусу, но тем не менее он оказался на борту баркентины.

Ветер был попутный, и через полтора дня баркентина оказалась на рейде столицы Империи. Нужно сказать, наместник провел это время весьма деятельно. Он осмотрел все судно, включая трюмы. Не пустили его в два помещения – радиорубку и дизельную. Понятно, что он вряд ли бы понял, что ЭТО, но плодить вопросы, на которые трудно было бы ответить, не хотелось.

Сейчас, на носу баркентины стояли четверо и наслаждались великолепным видом гигантского города в лучах заката. Константинополь внушал! Васильев на миг представил себя на месте какого-нибудь крестьянина из глухих лесов, впервые узревшего это чудо, и поежился. Это было круче, гораздо круче, нежели ощущения российского провинциала, приехавшего в Москву. Его современник хотя бы по телевизору ее уже видел и морально был готов, а человек IX века из глубин вековых лесов… Хотя чего далеко ходить? Вот он! Этот человек из чащобы. Будущий посол Руси в Империи. Чистота сравнения подпорчена тем, что он хотя бы Вязьму уже видел, но тут важны и масштабы. А Вязьма в лучшем случае по площади тянула на один из районов этого мегаполиса. Пусть и достаточно благополучный, если не элитный, но точно не самый большой. Будущий посол был младшим сыном одного из богатейших купцов Смоленска, отказавшийся к радости его родственников от доли в наследстве и со всем юношеским энтузиазмом кинувшийся в поглощение знаний, предоставленных выходцами из двадцать первого столетия. Естественно, кроме образования, требовалась и верность Родине. Проверен на полиграфе он был неоднократно. Единственным его недостатком была молодость – 21 год. Но, как известно, этот недостаток проходит сам собой со временем. Тем не менее в помощники ему дали старика – инвалида, бывшего ярла, которого в конце жизни подвела удача, и он остался и без хирда, и без рода. Вот он-то, будущий посол, сейчас оглушенный видом гигантского города, и стоял молча с приоткрытым ртом.

– Я бы порекомендовал, – наместник в виду столицы империи приосанился, и в его голосе проскользнули покровительстванные нотки, – поднять флаг наместника Таврики.

– Зачем? – поинтересовался Васильев.

– Вон видите, – наместник указал рукой в сторону пристаней, – пустые причалы? Туда могут встать только суда чиновников Империи, прибывших по распоряжению императора или с важными вестями. Остальным положено самим решать этот вопрос. Вот чтобы не встать где-нибудь рядом с кучами гниющих рыбьих потрохов, я предлагаю поднять мой флаг.

– Хорошее предложение! Только где нам взять-то его?

Наместник величественно поднял руку, и к нему тут же приблизился один из его слуг. Тот шепнул ему, и через минуту в руках наместника оказалось полотнище флага. Еще через минуту оно уже развевалось за кормой баркентины, рядом с государственным флагом Руси. Баркентина двинулась к имперским причалам.

Надо отдать должное – помощь наместника оказалась как нельзя кстати. Васильев, Леонтий и посол оказались на приеме в императорском дворце через неделю. Это при том, что многие, добивающиеся аудиенции обивали пороги чиновников иногда месяцами. И не всегда успешно. Прием делегации Руси оказался исключительным и не имевшим в настоящее время аналогов. Когда Васильев ознакомился с процедурой представления делегации императору, то, не раздумывая, отказался, чем поверг в шок императорского чиновника. Пришлось объяснить,