Книга Сердце трона - Лилит Бегларян

Но как?

— Ты давно здесь? — спрашиваю.

— Как я, по-твоему, засекла бы время? Полдня, может быть.

— И ты не пыталась выбраться?

— Тс.

Я слышу шаги и инстинктивно пытаюсь нащупать кинжал — его нет на месте.

— Это он, — шепчет Тэта.

Я пытаюсь ровно дышать, чтобы успокоиться. Не нужно терять голову.

— Что ж, значит, вы не дочитали мое письмо, — говорит он вместо приветствия. — Я писал, что не хотел бы тебя видеть, но, признаюсь, безмерно рад встретиться в таких обстоятельствах.

— Где они? — Как же хочется наброситься на него, схватить за шкирку и выкинуть с вершины замка.

— Сам хочу знать. Спросим у твоей старой подружки? — Он кивает в сторону Тэты. — Милая, ты уже поздоровалась с соседом? Расскажешь нам, где ты их спрятала? — Эмаймон подходит к ее камере, но не вплотную. Она не сможет до него дотянуться, я тоже. — Видишь, человек волнуется. Ну, ладно. Всегда есть способ решить проблему. И ты мне в этом поможешь, — обращается ко мне, — окажешь мне одну услугу.

— Размечтался.

— Мечтать не вредно, а я мечтаю по-крупному. Ты уже догадался, что одного Айлэна мне маловато?

— Инэм тебе не покорится.

— Посмотрим. Так вот, что касается тебя и твоей возлюбленной. — Последнее слово он произносит медленно.

— У меня ее нет.

— Это неважно. — Он делает шаг налево и встает передо мной, запрятав руки за спину. — Выслушай до конца, если хочешь спасти ее и вашего сынишку. Если ты признаешься в связи с королевой прилюдно, то династия утонет в позоре, и я смогу занять оба трона, не объявляя об их смерти. Ты же на все ради них готов, верно? Иначе я рано или поздно найду их, и лично для меня все закончится тем же… Ты разве не хочешь, чтобы они жили? Я их не трону, если… Сам посуди, от королевы-клятвоотступницы люди сразу же отрекутся, от наследника-полукровки тоже. Мне и искать их не придется.

— Это не значит, что признают тебя. Не от меня, так от кого-нибудь другого ты получить по заслугам.

— Я попытаюсь. Не живет тот, кто не рискует.

— Орден верен королеве.

— До поры до времени. А не хочешь спросить, что я сделаю с тобой? — Он делает маленький шаг навстречу, и я борюсь с соблазном протянуть к нему руки. — Раз уж ты сам ко мне пришел, выбора не остается. Мне даже не придется совершить сделку с совестью, смертный приговор у тебя под глазом. Даже если сотрешь, я найду с десяток свидетелей. Кстати, прежде чем помрешь, не хочешь узнать, как родился? Я откопал это еще до того, как нащупал твои слабые места.

— Не хочу.

— А ты послушай. Неужели неинтересно? Что ж, история стара как мир…

— Заткнись. — Я вцепляюсь в прутья.

— Твоя мамочка еще жива, представляешь?

— Мне все равно. — Но ему удается сбить меня с толку. Почему-то я был уверен, что они мертвы. Им ведь должно быть по пятьдесят. Я давно о них не думал.

— Ты не в том положении, чтобы остановить меня. Зря я, что ли, старался, пока наводил о тебе справки? Так вот, как я уже сказал, история стара как мир. — Я не могу закрыть ему рот, но мог бы закрыть свои уши. Я почему-то этого не делаю. — Твой отец-чужеземец не устоял перед чарами адасской красавицы и поплатился за это жизнью. Ее родители уберегли свою доченьку, решили вопрос деньгами. Представь их лица, когда они узнали о вас. Они не могли допустить огласки и спрятали несчастных детишек втайне от их мамаши. Она нашла вас, только когда обнаружила могилу дочери и получила фальшивую весточку о твоей смерти. Трогательная история, правда?

— Ты мог ее сочинить. Почему я должен верить?

— После всего этого она сошла с ума, продала все наследство и переселилась в горы оплакивать свое горе.

Детали последних дней складываются в очень странную картину. Но есть обстоятельство, которое волнует меня сильнее всего. Я смотрю этому черту в глаза и задаю себе вопрос: неужели он знает, где я спрятал Харэна, и это прямая угроза? Вдруг его снова приволокли сюда? Нет, нет…

— Тебе устроить встречу с ней? — Эмаймон растекается в улыбке.

— Не утруждайся. — Я чувствую, как ситуация выходит из-под контроля. Я ничего не могу сделать, я в клетке.

— Эмай, — говорит Тэта ласковым голосом, и у меня появляется смутное чувство, что она что-то задумала. Я отчетливо слышу ее дыхание и понимаю, что она прильнула к разделяющей нас стене. — Я очень хочу пить.

— Я тебе не слуга-подносчик, — ухмыляется он.

— Ну пожалуйста! Неужели ты меня совсем не любишь?

Эмаймон оскаливает белые зубы. Очевидно, он к ней не равнодушен, но за любовь это слабо похоже.

— Изменница.

— Я?

— Сколько лет строишь мне козни за спиной.

— Я-то изменница? А сам? — И она перечисляет какие-то имена, как я понимаю, женские. Длинный список из имен.

— Что это значит? — перебивает он.

— Неужели ты хотя бы одну из них не вспомнил?

— Какое тебе дело до…

— Если ты забыл, я твоя жена. Ты думал, что хорошо их скрываешь? Я готова тебя удивить. Хочешь, назову еще одну девчонку? Ее ты точно вспомнишь. Как ее там… Адрэана?

Эмаймон меняется в лице, его ноздри расширяются, а глаза выражают крайнюю степень презрения.

— Она ведь для тебя особенная, верно? — С губ Тэты слетает короткий смешок.

— Не смей называй ее имя. Ты ее пальца не стоишь.

— Как заговорил! Эмай, когда ты был романтиком?

Эти двое совсем перестали меня замечать — чувствую, на это и был ее расчет. Она ждет от меня действий.

— О Адрэа, свет мой, как жаль, что нас разделяет пустыня! Почему ты ни разу не навещал ее могилку? Ах да, в то время сжигали несчастных влюбленных! На моей родине говорят, такая душа никогда не упокоится, она обречена на вечные муки. Тебя могла ждать та же участь, если бы тебя не прикрыли.

— Заткнись. — Эмаймон совершает ошибку, подавшись вперед, но она бездействует, провоцируя его на еще несколько шагов. — Ты ничего про нее не знаешь.

— Знаю, именно поэтому ты всегда видел во мне ее. Я стала ее отражением, а ты в очередной раз повелся, как двенадцатилетний мальчик.

Через долю секунды он оказывается прямо перед лицом Тэты, хватает ее за одежду и трясет. Я не теряюсь и тихо крадусь по общей стене. У меня отняли оружие, но не связали руки. Я встаю на небольшую каменную возвышенность, которая по идее должна быть кроватью, и со всей силы бью его локтем в затылок.

Эмаймон пытается отстраниться,