Книга Экспансия - Сергей Сергеевич Эрленеков

поэтому я содроганием в душе вспомнил этих четырех самок Гаррота, которые высасывали меня почти досуха в каждую свободную минуту времени. И сегодняшняя ночь будет такой же. Очень часть в последнее время меня посещали мысли о пользе моногамии. Но это так, минуты слабости, на самом деле, зная себя, было известно, что пару дней отдыха, и меня вновь потянет покорять новые, хм, «вершины» и погружаться в неизвестные «глубины». Витальный атрибут — это зло, но зло такое приятное. Та я думал, когда шел в сторону женской половины моего дворца. Как говориться: «Иду на вы!», хотя там, по-моему, было про врагов, но это уже не столь важно. Я услышал звонкие колокольчики девичьего смеха со стороны бассейна, и сделав пару глубоких вдохов, в очередной раз подкрутил себе гормональный баланс!

* * *

«Хоук» был, как бы это лучше сказать, он был очень, м-м-м, калдарский. То есть рубленные прямые линии обводов корпуса, а сам дизайн как будто вышел из под руки лютого авангардизма, того самого, который тяготеет к кубизму. И слова, в описании в описании этого творения, были правдивы, фрегат был создан для нападения и только для нападения. Никакой тактическое гибкости в его оснащении не было. «Хоук» был «заточен» всего на три вещи: Накачка щитов, все возможные приспособление для увеличения эффективности ракет малого класса и микро-варп-ускорители. Кораблик был хорош только в одном — «Моя Крушить!». Но вот, как раз, в этом он был очень хорош, особенно при толковом командире. Бои на таком типе кораблей мы отрабатывали не раз на тренажерах, но не сказать, что я его сильно любил.

Все же мне больше по душе маленький, юркий и незаметный разведчик, ну, или диверсионный корабль. Ну да выбирать не приходится, поэтому берем то, что есть. И я даже не подумал жаловаться, так как меня просто не поймут, так как по мнению местных, такой тип корабля вообще идеален, как собственно и любая калдарская поделка. Любят тут изделия корпорантов. А то, что новичка посадили сразу капитаном, это вообще нонсенс! Если вы любитель авангарда, то фрегат вам понравиться своей функциональной красотой совершенного оружия. Окраска была стандартная калдарская серая. На Земле ее бы назвали шаровой, которой военные любят красить свои морские корабли. Но «Хоук» был украшен еще ярко-желтыми вставками. Не знаю для чего, ведь в космосе не важно какого ты цвета, ведь на таких расстояниях, на которых происходят бои, вообще сложно разглядеть хоть что-то.

Минимальная дистанция, на которую ИскИн подпускает один кораль к другому — пятьсот метров. И это жестко прописано в протоколе безопасности. Все байки про таран одним кораблем другого — это байки. Хотя такая возможность существует, но это больше касается тяжелых кораблей и для такого есть специальный протокол самоуничтожения корабля. Ну или если ты каким-то образом сумел отстранить ИскИн от управления, все равно на современных судах нет ручного управления. Не предназначены они для этого. Поэтому всем плевать какого цвета корпус у отметки на радаре. И в порту, ну, или на причальном эллинге смотрят на виртуальный идентификационный номер, а не раскраску. Но, понт, он всяко слаще морковки, вот и изгаляются люди как могут, стараясь как можно сильнее подчеркнуть свою индивидуальность, в надежде, что хоть кто-то увидит и оценит.

Но это так, мысли ни о чем, потому что сейчас мне предстоит встреча с командой. Корабль был новый, и команду на него насобирали из тех, кто в данный момент болтался без дела на станции. Как правило, это были члены экипажа подбитых кораблей, который вытащили из спасательных капсул. Как мне обещали в ректорате, по секрету, что людей дадут мне опытных и тертых. Не обманули! Все опытные, и все тертые! Точнее потертые! Сильно! Около корабля меня ждал строй, хотя, как строй, про такой говорят «как бык поссал», матерых головорезов. Они частью сидели на корточках, а частью стояли, привалившись к стеночке, один вообще давал храпака в уголке, прямо на полу, испуская густой аромат перегара. Таких в темном уголке встретишь, кошелек сам отдашь, они даже спросить ничего не успеют! Космические, блин, волчары, драные, да!

Я глядел на них, они глядели на меня, я глядел на них! Да их сначала как диких зверей приручать надо, а потом жестко дрессировать! Внутри меня начинал пробуждаться Акелла, то есть зверь еще более дикий и необузданный. Если я стаями крысо-волков управлял, то что мне слишком много о себе возомнившие пекинесы? Поэтому, еще раз оглядев три десятка своего нового экипажа, это не считая обязательного десятка абордажников, которых еще только предстояло набрать, я со всей своей луженой глотки гаркнул:

— Эй, девочки, выходи строиться, пока я добрый! — и немного псионики, для создания давящей атмосферы.

Удивительно, но похоже парней вообще не проняло, яйца у них и карбида титана сделаны наверное, если они решили проверить меня на прочность:

— А если не выйдем? — спросил один мелкий, но чрезвычайно наглый смертник.

— Тогда вы будете не девочки, а сучки, а сучки должны ползать, и ползать вы будете пока я встать не разрешу! — голос изменить при помощи инфразвука для Виталиста вообще ни о чем, и добавим еще давления.

Кажется, что это у упоротых китайских культиваторов называется Яки, или по-другому, жажда крови. И только тут этих отморозков проняло, даже спящий проснулся, и принялся спешно лупать глазами, не понимая, что происходит. А остальные потихонечку, осторожно начали собираться в двух шереножный строй:

— Ты, это, командир, погодь, щас построимся! Рваный, гнида! Вставай в строй, пока нам из-за тебя не прилетело!

Рваный, это видимо тот, кто лежал, и кто сейчас на карачках пытался подползти к строящимся парням. Сейчас он, цепляясь за впередистоящего, безуспешно пытался принять положение стоя. Но, судя по всему, это было просто непосильной задачей, и печень со страшной силой тянула его вниз. Пока уже упомянутый Рваный совершал свои странные движения, бородатый здоровяк неуклюже пытался отвлечь мое внимание:

— Ты, это, Лер Младший коммандер, не серчай на парней, мы все после боя, эскадру к хренам раздербанили, от всей эскадры из десяти фрегатов осталось три, ну и нас по капсулам собрали, вот парни малость не в себе! — и для натуральности шмыгнул носом-картошкой.

Угу, он бы еще ножкой шаркнул. По этим каторжным рожам видно, что в таких ситуациях мужик бывал неоднократно, и сейчас пытается найти со мной верную линию поведения, чтобы напрягал поменьше, а ништяков давал побольше. Только нифига у них не выйдет. Пусть внешне я еще тот