Книга Следы на пляже - Луанн Райс

– Совсем нет, – возразила Пегги возбужденно. – Моя мама и Тэра никогда не переставали…

– Что ж! Они более умны и удачливы, – сказала Стиви.

Нелл притихла, сжав кулаки. Она знала, что такое перестать любить и помнить. Любить кого-то – это значит встречать вместе все праздники Благодарения и Рождества, звонить друг другу каждое воскресенье, помнить дни рождения и годовщины – и тогда перестать нельзя.

– Если я чувствую такое к моим друзьям, к вам, – говорила Нелл, обращаясь к Стиви и Пегги, – я не могу себе представить, что я чувствовала бы к своей сестре. Как может человек перестать разговаривать с сестрой?

– Я никогда не смогла бы перестать разговаривать с Энни, – сказала Пегги.

Стиви сидела, спокойно и серьезно глядя на Нелл. Нелл чувствовала, что она понимает, что Нелл имела в виду отца и тетю Мэдди Она вспомнила, как несколько недель назад отец уносил ее отсюда, изнемогавшую от рыданий. Она опять испытала похожие чувства, но сдержала слезы.

– У меня не было сестры, Нелл, – сказала Стиви. – Но я спрашивала об этом тетю Аиду.

– И что она сказала?

– Она сказала, что она понимает… видишь ли, братья и сестры могут вырастать, будучи очень близкими, но именно жизненные невзгоды испытывают их чувства на прочность. Иногда, если случается несчастье, нет другого выхода, кроме как скрыться от него.

– Но он заставляет и меня скрываться, – сказала Нелл, чувствуя, что слезы вот-вот брызнут из глаз. – Скрывает меня от нее, а теперь еще и от вас. Я не хочу ехать в Шотландию.

– Я знаю, милая, – сказала Стиви.

Она раскрыла ей объятия, и Нелл, даже не заботясь о том, что Пегги здесь видит, что она ведет себя как ребенок, упала на грудь Стиви и горько заплакала. Она плакала так долго, что все слезы иссякли. Она чувствовала, как Тилли щекочет своими усами ее щеку, и теплое дыхание Стиви на своих волосах. Ей так хотелось остаться здесь навсегда.

Наконец Стиви ласково высвободила свою правую руку и потянулась за папкой – она напомнила Нелл ту, в которой ее отец держал свои инженерные чертежи. Но эта была из красивой красной кожи и поменьше, как раз такая, какую Нелл могла бы носить в руках.

– Это тебе, – сказала Стиви, протягивая ей папку.

Нелл смахнула слезы, развязала красные ленточки, которыми была завязана папка. Она раскрылась – внутри были отдельные страницы, похожие на страницы одной из книг Стиви, которые читал ей отец в бессонные ночи.

– Что это? – спросила Пегги.

– Это «Красный нектар», – прошептала Нелл. – Книга Стиви про колибри, правда?

– Правда, – подтвердила Стиви. – Это первый комплект корректуры. Я хочу, чтобы он был у тебя.

Нелл смотрела на прекрасную, нарисованную яркими красками пару колибри Хаббард-Пойнта, с пляжем на заднем плане и синей бухтой, и наплавным плотом… и на другой странице, на другую пару колибри – кормящихся на красных цветах, которые росли на растрескавшихся стенах замка тети Аиды.

Затаив дыхание, она переворачивала страницы, рассматривая птиц, летевших через всю землю, за океан. А потом возвращающихся назад в Блэк-холл… она увидела, что Стиви нарисовала колибри, пролетающих над двумя девочками, которые ехали на велосипеде-тандеме, – одна их них была с каштановыми волосами, другая с рыжими.

– Мы с Пегги! – воскликнула Нелл, и Пегги открыла рот от удивления.

А потом были рисунки замка, пара колибри вернулась из своего путешествия посмотреть, как тетя Аида пишет картину про пляж и море… лианы вьются по серым стенам, блестящие цветки с красными трубками… отец, стоящий на башне рядом с Нелл, с его медной трубой.

– Это все про нас! – сказала Нелл. – Тут все, кроме вас, а где же вы, Стиви?

– О, – протянула она, – я же смотрела на всех и рисовала то, что видела.

– Смотри, Нелл, – сказала Пегги, переворачивая последнюю страницу, на которой не было картинки. – Это посвящение!

И Нелл вслух прочитала его: «Нелл, у которой сердце колибри».

Она только прижала папку к своей груди и не могла сказать ни слова. Сердце колибри… этих прекрасных, сильных, смелых птиц, которые летают так высоко и далеко… Она хотела поблагодарить, она хотела спросить Стиви, почему она решила посвятить эту книгу ей. У нее был миллион вопросов, но все они смешались вместе. И тут Тилли уловила что-то тревожное, соскочила с кресла и спряталась под диван.

Раздался стук в дверь. Нелл посмотрела на часы Стиви – было больше двух. Они пошли в кухню рука Стиви лежала на ее плече.

У двери стоял отец Нелл.

– Как ты узнал, что я здесь? – спросила Нелл.

– Ну, я же знал, что ты захочешь попрощаться.

– Может, войдешь? – спросила Стиви, и Нелл увидела в ее глазах что-то, напомнившее ей ветер, бушевавший снаружи, – жаркий, соленый, беспокойный.

Но отец, конечно, отрицательно покачал головой:

– Мы лучше пойдем.

– Он ненавидит прощания, – объяснила Нелл.

– Я это заметила, – сказала Cтиви мягко.

Потом были объятия, которых Нелл никогда не забудет. Она обнимала Пегги, будто в танце. Пегги отходила в сторону, непрерывно повторяя, что будет писать каждый день, а Нелл обнимала ее и твердила то же самое ей. Потом настала очередь Стиви. Нелл протянула к ней руки, и Стиви наклонилась, обнимая ее. Это повторялось снова и снова, и Нелл никак не могла согласиться, чтобы этому пришел конец. Она чувствовала комок слез в горле и знала, что он не исчезнет. Ее щеки были мокрыми от слез – слез Стиви.

– Спасибо за книгу, – сказала Нелл.

– Ты восхитительная. Спасибо тебе за все. За вдохновение.

– Я вдохновляла вас?

– Больше, чем ты можешь понять.

– Если вы будете говорить с тетей Мэдди, – сказала Нелл, – расскажите ей про книгу, ладно? Я хочу, чтобы она знала.

– Я тоже. Я обещаю.

– Попрощайтесь за меня с тетей Аидой.

– Конечно, попрощаюсь.

– Я так не хочу уезжать, – сказала Нелл, цепляясь за руку Стиви. Ей казалось, что, пока она держится за ее руку, может быть, Стиви как-то сумеет все изменить… спасти их от разлуки…

Стиви повисла так что ее глаза оказались на одном уровне с глазами Нелл. Глаза Стиви с фиалковым оттенком были спокойны, глубоки, полны такой доброты и любви, что Нелл содрогнулась от мысли, что больше не увидит ее.

– Нелл, – проговорила Стиви. – Пойдем… ну… ты должна ехать.

– Нет, – прошептала Нелл.

Неужели Стиви не хочет защитить ее, удержать, объяснить отцу, как она не хочет уезжать?

– Это твой долг, – тихо сказала Стиви.