Книга Хрупкий мир - Сергей Котов

Это была работа на пределе. Я уже чувствовал острый голод, но было рано. Надо продержаться ещё чуть-чуть.

Сфера начала реагировать.

На меня обрушились волны животного ужаса, пытаясь заставить отступить. Режим притуплял эмоции, но с этим он был справиться не в состоянии. Я вдруг подумал, что нечто похожее переживали те парни, которых мы успели вырвать из щупалец Сферы. Почему-то от осознания того, что я не первый такое переживаю, стало немного легче.

Дрожащими руками, стараясь выключить разум, а активировал тюрвинг отмены.

Почти сразу волна чёрной паники отступила.

Пришёл черед любовного колокола.

Внутри Сферы воздуха, конечно, не было. Но для работы артефакта он был и не нужен. Звук, издаваемый колоколом — просто эстетическое дополнение, сделанное в традиции неведомых создателей артефакта. Это выяснила Гайя, и сообщила мне.

Я зазвонил, чувствуя вибрацию рукой.

«Мешки», окружающие меня, побелели. Множество живых существ внутри зашевелились, всё настойчивее пытаясь вырваться наружу.

«Простите меня», — подумал я.

«Когда ты активируешь любовный колокол, ты выбьешь Сфере зубы, — говорила Гайя. — Образцы, собранные ей в странствиях по времени и пространству, станут непригодными для применения. Она попытается как можно скорее от них избавиться. А сделать это она сможет только активировав проекцию своего ядра из четвёртого измерения. Это наш шанс».

Пространство вокруг меня начало меняться. Переплетение ажурных арок словно выворачивалось наизнанку. Где-то под ногами появились клубы чистой черноты. Внезапно меня стало тянуть в ту сторону.

«…во время разворачивания проекции в трёхмерном пространстве возникнет воронка. Будет всплеск гравитации»

Я прыгнул два раза, сохраняя высоту, не давая набрать себе скорость. От круговорота и вывертов вокруг меня начало немного подташнивать, несмотря на острый голод.

«…в нашем измерении ядро будет выглядеть как небольшая чёрная сфера. Не более двухсот метров в диаметре. Её масса тоже будет довольно ограниченной. По моим расчётам ты со своим тюрвингом перемещения сможешь дотянуть до атмосферы…»

Это продолжалось целую минуту.

Прозрачные мешки с умирающими живыми существами вдруг единым порывом «выдуло» наружу, как будто огромные лёгкие кашлянули. Ажурная Сфера сильно растянулась. В её конструкции зияли огромные провалы, в сотни метров и даже в километры шириной. Сквозь них я видел звёзды.

Я разглядел чёрную сферу ядра у себя под ногами.

Прыгнул вниз. Обхватил её руками, словно пытаясь обнять.

Из моего скафандра «выстрелили» нити мицелия. Они росли как никогда быстро. Мне показалось, что быстрее скорости звука в атмосфере. Гайя быстро училась.

Через секунду кокон был готов.

Чёрная сфера завибрировала. Ажурные арки начали быстро сжиматься, но было поздно.

Неуловимое мгновение перемещения — и под моими ногами голубеет земной океан.

Через пару мгновений стало очень шумно. А по краям чёрной сферы заплясали языки пламени.

Я правильно рассчитал перенос по высоте, имея данные о массе объекта, которой меня снабдила Гайя.

Сфера тормозилась об атмосферу.

Когда она упадёт, будет большая беда. Катастрофа. Но жизнь на Земле сохранится. Мой хрупкий мир будет ранен, в очередной раз. Но он должен выжить. Во что бы то ни стало.

Впереди была самая сложная часть плана.

Я прыгнул назад, к умирающей оболочке, представляющей собой ажурную сферу.

Красноватые щупальца расслабились и теперь висели в пространстве неряшливой бахромой.

Но траектория и астероида, и оболочки всё ещё пересекалась с Землёй.

От голода темнело в глазах, но сейчас даже секунда промедления могла быть фатальной.

Я схватил одно из обессиливших щупалец. Обмотался им. Прицелился в сторону Солнца, из последних сил рассчитывая траекторию слабеющим разумом. И нажал на спусковой крючок.

Когда я оглянулся назад, Земля была небольшим голубым шариком, мирно плывущим в звёздной пустоте.

А в следующую секунду я провалился в небытие с чувством огромного облегчения и осознания выполненного долга.

14

Заходили на посадку в полном молчании. Последствия катастрофы даже с орбиты выглядели ужасающе: некогда голубая планета стала серовато-белой, с багровыми полосами на линии терминатора. Я даже начала сомневаться, не ошиблась ли Гайя? Действительно ли что-то живое может уцелеть там, внизу?..

Мы снижались по наименее энергозатратной траектории. Горючее снова было на исходе. Его кое-как хватило, чтобы достать меня из космоса. Кай едва успел, разгоняя челнок с ускорением, предельно допустимом для Таис, которая едва пришла в себя и всё ещё была слаба. Я уже задыхался, когда меня втащили на борт.

Когда прошли плотные слои атмосферы, лобовое стекло почернело. Спустя секунду на нем появилась монохромная картинка земной поверхности, нарисованная компьютером по данным бортовых радаров.

Мы сели довольно далеко от места удара. Войдя в режим, я примерно вычислил районы с наименьшей сейсмической активности на траектории снижения и направил челнок туда.

Снаружи было прохладно. В воздухе плясали мелкие черные снежинки, оседая серым саваном на замерзающих листьях. Вместо солнца по небу плыло расплывчатое пятно. Горизонт тонул во мраке.

Чувствуя, как сжимается сердце, я спускался по трапу.

«Гайя?» — осторожно позвал я, ступив на землю.

«Да, Гриша», — спустя секунду пришёл ответ, затопив меня волнами печали.

«Мне нужно точно знать, что другого пути не было… — мысленно произнёс я, — это ведь правда так?.. Я ведь мог попробовать дотянуть до Солнца…»

«Гриша, не думай, что мне самой это легко даётся. Не забывай — в районе, куда упало ядро, была моя ткань. Много ткани… кроме того, что это физически больно, второй раз это переживать тяжелее… наверно, я становлюсь старше. Я совершенно уверена, что у нас не было другого выхода. Ты бы не дотянул до Солнца. В прошлый раз, когда ты подвинул Землю, я изучила пределы возможностей твоего артефакта… если бы ты попробовал спасти всех — эта тварь быстро восстановила бы контроль над ситуацией. И всё бы повторилось. Только ты был бы мёртв к тому моменту».

«Земля и ты… — я готовился задать самый важный вопрос, — мы… сможем выжить? У нас есть шанс?»

«Мы выживем, — сквозь печаль прорезалась уверенность, — ты молодец. Сделал почти невозможное. Мы одолели страшного врага. Но на восстановление уйдут миллионы лет…»

«Я хочу уйти в стазис как можно скорее, — ответил я, — опасаюсь действия «колокольчика». Пока последствия не сильно заметны, но их проявления растут. Меня это пугает…»