Книга Прикосновение зверя - Ольга Аро

— Ешь.

— Что это?

— А ты не видишь? Мясной пирог. Ешь, я сказал.

Она, мельком глянув в излишне серьезное лицо бритоголового, не посмела ему противиться.

Зефф заявился на следующий день после случившегося, и Дэни пришлось постараться, чтобы выпроводить его из комнаты. Когда стихли эмоции, бородач пришел еще раз, уже в сопровождении Яковы.

Якова ничего не сказала, лишь присела на кровать, протянула руки, и Вэл, чувствуя себя почти счастливой, потянулась вперед, ныряя в ее мягкие ласковые объятия.

Якова долго баюкала ее, поглаживая по волосам, а потом Вэл, осмелев, положила ладонь на большой, скрытый под светлым платьем круглый живот, ощущая, как трепетная нежность щекочет сердце.

— Вам обоим нужен ребенок, — тихо сказала Якова, прижимаясь щекой к макушке Вэл, — это изменило бы все, ты ведь знаешь.

— У нас никогда не будет ребенка, — так же тихо ответила Вэл, чувствуя, как горечь заливает горло.

Якова только глубоко вздохнула, касаясь губами ее волос.

Шейн приходил каждый день.

Вэл, будучи категоричной, запретила Дэни пускать его в комнату, утверждаясь в том, что не нужно волку видеть ее в таком состоянии. Она чувствовала, что поступает правильно, хотя каждый раз, когда Дэни с недовольным лицом сообщала ей о волке, она больше всего на свете хотела подняться со своей кровати, открыть дверь комнаты и шагнуть навстречу синим как небо глазам.

В один из похожих один на другой дней Дэни зашла в комнату к Вэл, молча прошла к окну, раздвигая занавеси и пуская в комнату блеклый утренний свет.

Вэл поморщилась, но промолчала, наблюдая, как Дэни садится на край кровати.

— Шейн снова приходил, — сказала Дэни, проводя ладонью по скомканной простыне, — я сказала, что ты спишь.

— Спасибо. — Чуть заметная улыбка тронула губы Вэл. — Он, наверное, очень злится на меня.

— Нет, — Дэни поймала взгляд Вэл темными глазами, — не злится. Он не может злиться на тебя.

Вэл промолчала, откидываясь на мягкие подушки и отворачивая голову к окну.

Как ни старалась, она не могла выкинуть из головы лицо Шейна, в котором осталось так мало человеческого, балансирующего на грани охвативших его эмоций, которые пугали не меньше, чем черные глаза Раза.

А ведь она никогда не видела волка в облике зверя.

Интересно, какой он, какого цвета его шкура. Привычно серая, как у настоящих волков, или, возможно, белая, как первый выпавший утренний снег?

— А Раза? Он… — Вэл рассеянно проследила в окне за полетом шустрой птицы. Острый силуэт, быстрый, незаметный глазу взмах крыла.

— Нет, — кратко ответила Дэни.

— Ясно, — тихо произнесла Вэл.

Птица описала круг над крышами домов и стрелой метнулась в небо, исчезая из поля зрения.

Ясно.

Скрыться от Шейна не получилось. Все возможные отговорки перестали действовать, и Дэни ничего не оставалось, кроме как впустить его в дом и проводить в комнату к Вэл.

К счастью, к этому моменту синяки уже почти сошли, отек давно спал, и даже сломанные ребра почти забылись.

Вэл, ощущая зашедшееся в неровном ритме сердце, села, спустив с кровати босые ноги в черных узких штанах. Она приняла самый непринужденный и естественный вид. Получилось не очень.

Раш радостно взвизгнул, бросаясь навстречу Шейну. Пес прыгнул, ставя лапы ему на колени, и тот, улыбаясь, наклонился и ласково потрепал его по загривку.

— Привет, псина. — Его рука гладила черную шерсть, а Вэл, сидя с прямой спиной, сглотнула, слушая биение крови в ушах.

Дэни прислонилась к косяку двери, всем видом выражая недовольство, и сложила руки на груди.

Шейн выпрямился, смахнул стянутые в хвост волосы на спину и ровно произнес:

— Дэни, все нормально. Раза разрешил нам общаться, ты это знаешь.

— Шейн, ну ты-то будь умнее, а? Что вы творите? — вымученно сказала Дэни, неодобрительно покачивая головой.

— Все нормально, не нагнетай, — мягко ответил волк, — я не уйду. И набрасываться на Вэл с объятиями тоже не намерен.

— Мне все равно, — фыркнула Дэни, хватаясь за круглую ручку, разворачиваясь и закрывая дверь за собой, — достали. Вы все.

Шейн удивленно приподнял брови, поворачиваясь к Вэл с нерешительной улыбкой на губах.

— А она умеет злиться?

Вэл поймала его улыбку и тут же расслабленно выдохнула. Напряжение скользнуло куда-то в сторону, исчезая.

— Умеет. Ты даже не представляешь, что я выслушала от нее за эти дни. Раза посчитал бы это жестоким оскорблением и преступлением против самого себя. — Имя легко слетело с языка, будто ничего не значащее слово.

Вэл удивилась собственному спокойствию. Запретных тем и непроизносимых имен больше не существовало. Переболело, видимо.

— Как ты? — Шейн небрежно отодвинул крутящего задом Раша и поднял руку, на ходу расстегивая коричневую замшевую куртку.

— Уже хорошо. — Вэл запрокинула голову, смотря на приблизившегося мужчину. Она широко распахнула глаза и, смущаясь, чувствуя внезапную слабость, дрогнувшим на мгновение голосом добавила: — Ты приходил. Дэни передавала мне. Извини, я была не в лучшей форме, чтобы принимать гостей.

Синее море в глазах Шейна потемнело от надвигающегося шторма.

— Это было очень страшно, Вэл.

Серьезный, без тени улыбки или деланой безразличности голос опрокинул изнутри, холодком тревоги пробираясь в самую глубь.

— Правда? — Она нерешительно приподняла уголки губ, несмело заглядывая в помрачневшее лицо Шейна. — Хорошо, что я себя не видела.

Волк скривил рот, нахмуривая брови. Тихо зашуршала замшевая куртка, когда он присел перед изумленной Вэл на корточки. Она опустила глаза, с несмелым, охватившим душу волнением рассматривая его лицо. Такое знакомое, успевшее стать родным. Искреннее беспокойство сквозило в ясных, с легкой усталостью глазах.

— Ты всегда улыбаешься, когда тебе больно, ты знаешь об этом? — Шейн протянул руку, дотрагиваясь ладонью до ее колена.

Та вспыхнула, теряясь от простого жеста, замялась, не находя слов, бросила быстрый взгляд на пальцы волка, светлые на черной ткани штанов, и с нервным смешком рвано произнесла:

— Ты меня смущаешь.

— Вэл, это действительно было страшно. — Шейн не обратил внимания на растерявшуюся Вэл, не отводя взгляда штормовых глаз от ее лица. — Он почти убил тебя, ты это понимаешь?

— Но не убил же. Я уже столько раз могла быть им убита, что, похоже, немного начинаю привыкать.

Глупая попытка пошутить неловко повисла в воздухе.